Осоковая низина - Харий Августович Гулбис

Ильмара довезли до мельничной плотины и ссадили. Поездка была коротка, но чудесна, возвращение матери запомнилось мальчику как настоящий праздник.

Подошло время обеда, и Эрнестина с Ильмаром направились по узкому коридору, мимо дверей Лангстыня, в Алисину комнату. Мальчик нес тарелки и ложки, Эрнестина кушанья.

— Осторожно! — предупредила Эрнестина, на щербатом кирпичном полу легко было упасть.

Однако свою задачу Ильмар выполнил с большой ответственностью, и все кончилось как нельзя лучше.

— Мне так хорошо! — сказала Алиса, глядя на Ильмара и Эрнестину.

В воскресенье приехал Петерис, привез два мешка картошки, окорок и горшочек масла. Войдя в комнату, он робко подал жене руку, сел на стул против кровати.

— Ну, так как?

— Ничего, все хорошо.

Петерису было трудно говорить.

— Ничего плохого нет, только слабая я.

Петерис глянул на оконные занавески, на вышитую скатерть, осмотрел ножки стола, сколоченные из обычных кровельных реек, оглядел свои руки, ботинки, половик перед кроватью.

— Да. Сюда бы еще молодую сосновую веточку.

— Да.

— Тысячелистник тоже грудь прочищает.

— Так я ведь не кашляю.

— Все равно комнату лучше окуривать можжевельником.

Алиса спросила, как идут дела в «Апситес». Петерис принялся рассказывать, что у него в этом году столько же зерна, сколько и у Брувериса. Об этом он писал и в санаторий, но она не перебивала его — пускай говорит, пускай радуется. Затем настал черед картофеля, свеклы, коров, свиней.

— Как мать?

— Что ей делается?

— А работница?

— Так, ничего…

— Работящая?

— Ничего плохого не скажу.

Петерис опять принялся рассматривать занавески, стол, свои руки.

— Да. Только выздоровела бы. Тогда… Все остальное уж…

Петерис поднялся со стула.

— В следующее воскресенье приедешь?

— Можно и приехать.

— Если некогда, не надо.

— Каждую неделю ездить… Ну так?

Неловко подав жесткую, огрубелую от работы руку, Петерис вышел.

— Ильмар, проводи папку! Посмотришь, как он уедет!

Мальчик, переминаясь с ноги на ногу, остался у двери.

— Не хочу.

— Почему?

С минуту помолчав, Ильмар пробормотал:

— Бабушка говорит, что папка нехороший.

Алиса оторопела.

— Кому она это говорит? Тебе?

— Нет.

— Кому же?

— Одной тете сказала.

— Так, сынок, об отце говорить нельзя.

— Почему же бабушка говорит?

— Она так не думает.

— Тогда почему говорит?

Когда вошла Эрнестина, Алиса упрекнула ее:

— Как ты можешь при ребенке говорить такое? Петерис хороший человек.

— Что он хорошего тебе сделал?

— Он  н е  плохой.

— Хороший человек другого в могилу не загоняет.

Эрнестина была непреклонна.

— Никто меня не загонял… Я сама виновата во всем! — воскликнула Алиса.

— Так говорить легче всего.

После Петериса у Алисы какое-то время держалась температура.

Старый друг Ильмара Артур появлялся теперь дома лишь по воскресеньям, он нанялся молотить, кидал в барабан снопы, и мальчик почти весь день проводил подле Алисы. Артур дал ему кучу «Атпуты», Ильмар усердно листал номера журнала, разглядывал картинки.

— Этой зимой начнем учиться читать, — сказала Алиса.

— Я уже умею.

— Умеешь. Так почему не читаешь?

— Мне нужен новый шрифт.

Ильмар взял газету, раскрыл объявления, отыскал напечатанное крупными латинскими буквами и стал читать:

— Продаются обои… Можно купить гравий…

Алиса была поражена: Ильмар в самом деле читал по складам.

— Кто научил тебя?

— Сам научился.

— Самому научиться нельзя. Бабушка помогла?

— Не бабушка.

— А кто же?

— Артур.

В следующее воскресенье Алиса случайно встретилась с Артуром в коридоре. Он поздоровался, Алиса подала руку.

— Теперь мы с вами соседи?

— Выходит, да.

— Вы работаете на молотилке?

— Да. Моему предшественнику в барабане руку оторвало…

— Упаси бог! Ведь это опасная работа.

— Надо осторожнее.

Артур уже отворил свою дверь.

— Спасибо, что научили Ильмара читать.

— Да я его и не учил почти. Он сам.

Дверь закрылась.

Несколько часов спустя, когда подошло время обедать, Эрнестина сказала:

— Ильмар, позови Артура обедать!

— Он будет обедать с нами? — удивилась Алиса.

— Он сегодня утром зарезал мне курицу. Как же не позвать его.

Вернулся Ильмар.

— Придет?

— Придет, только другую рубаху наденет.

Куриный бульон ели молча, разделываясь с мясом, обменивались отдельными словами о погожей, солнечной осени, о благотворном влиянии такой погоды на здоровье, а за черничным киселем заговорили об Осоковой низине — недавно он молотил там.

— Был и в «Апситес».

— Как там сейчас?

Артур ответил не сразу.

— Я там всю жизнь оставаться не смог бы.

— Почему?

— А вы могли?

— Как только наберусь сил…

Артур пристально взглянул на Алису и отвернулся. Воспользовавшись внезапно наступившим молчанием, он поднялся, поблагодарил и ушел к себе с таким видом, будто что-то забыл у себя.

Без всякой причины разговор оборвался.

— Уж такой он человек, — заметила Эрнестина.

Когда Алису забрали из санатория, надежда на