Долгие ночи - Абузар Айдамиров

— Вырвать бы все языки, клевещущие на Сайдуллу! — сверкнул он глазами. — Какие основания жаловаться есть у Ипполитова? Сидит в Шатое и собирает бабские сплетни. Этой лисе преподнесли в дар более тысячи десятин земли. За что? За какие заслуги?

Перед всеми расстилается. Женился на чеченке. Отбирает последние клочки у горцев и раздает родственникам своей жены.

Майор Ипполитов сам сеет смуту в Аргунском округе. Все его донесения, которые, кстати, противоречат одно другому, вызваны лишь ненавистью к Сайдулле. Будь иначе, он не кормил бы нас сплетнями. Я вынужден заявить прямо: все, что Ипполитов пишет в отношении майора Сайдуллы, есть ложь и клевета. Я не только не сомневаюсь в нем, напротив, считаю своим долгом доложить вам, что успеху дела мы будем обязаны только ему, Сайдулле.

В скором времени вы в этом убедитесь. Крайнее мое негодование вызывают некоторые начальники округов. Они если и не противодействуют, то во всяком случае плохо понимают важность начатого нами дела, которое, кроме всего прочего, для меня является и делом престижа. Как и Сайдулла, я твердо убежден, что переселение состоится, и состоится именно так, как того мы желаем. Я никого не успокаиваю и делать этого не собираюсь.

Успокоиться сейчас — значит допустить непоправимую ошибку.

Чечня есть Чечня. Мы с вами ее хорошо знаем. Но знаем еще и другое. Ипполитов не одинок, таких вот Ипполитовых много. И если они и им подобные не испортят нам всю обедню, то в нашем крае водворится наконец долгожданный мир.

Полковник Экельн, друг Ипполитова, с трудом дождался, пока Кундухов сядет.

— Генерал, — сказал он, с ненавистью глядя на Кундухова, — в корыстных целях искажает истинное положение в Чечне. Как говорится, не так страшен черт, как нам его малюют. Кроме того, господа, меня оскорбляют слова: "Чечня — опасный и грозный противник". Это же курам на смех. Мы люди военные и хорошо знаем историю России. Нет на земле силы, способной противостоять русскому оружию! А здесь господин Кундухов разглагольствует о чеченцах, которых, откровенно говоря, можно и шапками закидать.

— Браво, господин Экельн, браво! — презрительно засмеялся Кундухов. — Вы преуспели в изучении России, но знаете ее лишь настолько, насколько это выгодно вам. Между прочим, людям, которые приехали в страну ради денег, чинов и почестей, больше знать о ней и не требуется. Тем не менее я постараюсь пополнить ваши знания. Героический русский народ сбросил с себя татаро-монгольское иго. Дал по зубам тевтонам, шведам, шляхам и французам, которые посмели вторгнуться в его земли.

России понадобилось чуть больше года, чтобы покорить Казанское и Астраханское ханства. С небольшим казачьим отрядом Ермак завоевал Сибирь. Из Кавказа изгнали турок и персов.

Триумфальным маршем продвигаемся по Туркестану. Однако уже восемьдесят лет мы ведем беспрерывную войну за покорение маленькой Чечни. И говоря откровенно, она и по сей день не покорилась нашей империи. "Несчастным чеченцам" оказалось мало тех шапок, которыми мы закидывали большие города, а то и целые государства. Не хватило наших шапок для маленькой Чечни. Наше оружие и наши победоносные войска перед ней оказались бессильными, господин Экельн. Даже сегодня, в мирное время, мы постоянно держим в области сорок шесть батальонов пехоты, три полка донских казаков и один драгунский полк. На днях из Кубанской области сюда переведены еще два полка. Я уже не упоминаю о пяти бригадах терских и сунженских казаков. В случае внешней войны нам придется вывести из Чечни половину находящихся в ней войск. Излишне говорить, что может тогда произойти в Чечне. Думаю, меня не назовут льстецом, если скажу, что не будь во главе области Михаила Тариэловича, который хорошо знает край и его жителей, здесь постоянно лилась бы кровь. Экельн изучал историю Российской империи, но совершенно не знает историю Кавказской войны. Поэтому я посоветовал бы ему изучить для начала историю полка, которым он командует. Этот полк уже ровно сто сорок лет воюет в Чечне.

— Я не нуждаюсь в ваших уроках! — дрожа от злобы, выкрикнул Экельн.

— Кавказ учит глупцов, не считаясь с их желаниями…

— Господин Кундухов…

— Успокойтесь, господа! — вмешался Лорис-Меликов. — Мы собрались здесь не ссориться между собой. Эдуард Филиппович, должен, однако, заметить, что если мы вашими глазами будем смотреть на чеченцев, то еще не один и не два года проканителимся с ними. Не вижу необходимости и в том, чтобы кто-то здесь защищал или обвинял майора Ипполитова. Он дельный человек и неплохой администратор. Возможно, Сайдуллу он не понял, а потому и ошибся. Но донесение его написано от чистого сердца. Среди народа усиленно распространяются слухи, согласно которым правительство якобы намерено разоружить чеченцев, сделать из них солдат, обратить в христиан и тому подобное.

Ваша первейшая задача, господа окружные начальники, решительно опровергать эти слухи и бороться с ними. Кстати, командированный мной полковник Муравьев с этой задачей справился. Не позже конца апреля нам предстоит отправка первой партии. Еще раз повторяю: переселить всех желающих за один год мы не сможем. Но в первую очередь попытаемся спровадить тех, чье присутствие здесь крайне нежелательно. Остальные же пусть приступают к весенним работам. Я думаю, Александр Петрович, вы скажете завершающее слово и мы сможем отпустить господ офицеров.

Карцов осторожно снял очки, положил их на стол, откинулся на спинку кресла.

— Итак, господа, — сказал он, — опасения наши не напрасны. Горцы покорились, но не примирились. У них достаточно сил, чтобы нанести нам удар. Кроме того, правительство крайне обеспокоено организацией зикристов, число которых возрастает с каждым днем, а также военно-спортивными играми, проводимыми в аулах.

Не будет нам покоя, пока мы не расселим среди горцев еще несколько казачьих полков, пока не укрепим старые крепости и не возведем новые. На это требуются время и средства. Но прежде нужно выдворить из края половину чеченского населения.

Куда? В центральные губернии России? Хлопотно. К тому же окажут сопротивление. Самый простой и надежный способ — переселение в Турцию. Уже почти год мы готовимся к нему. О наших замыслах горцы не должны даже догадываться. Напротив, местные власти пусть отговаривают их от намерения переселиться. Саму же суть дела следует хранить в глубочайшей тайне. Если они дознаются о нашей заинтересованности, то никакими силами их уже не сдвинешь с места. А часть горцев в любом случае должна быть удалена. Это твердое решение правительства. Поэтому под видом тактического учения все воинские части области следует сосредоточить в Чечне. К вам же, любезный Христофор Егорович, такая просьба: на всякий случай срочно поставить под ружье казаков третьего запаса.

Придумайте сами какую-нибудь внешнюю угрозу. Теперь, господа офицеры, не смею задерживать вас более.

Карцов и Лорис-Меликов задержались и некоторое время сидели молча. Первым тишину нарушил Карцов.

— Сегодня мои догадки в отношении Кундухова подтвердились,-

Карцов вышел из-за стола, прошелся по кабинету. — Опасный он человек. Очень опасный. У него глубоко затаенная ненависть к России. И временами, вопреки его воле, она прорывается наружу.

Я рад, что он оставляет этот край. Вы согласны со мной, Михаил Тариэлович?

Лорис-Меликов не спешил с ответом.

— Интуиция не обманывает вас, Александр Петрович. Пока, хочет он того или нет, он оказывает России огромную услугу. Но рано или поздно он, конечно, изменит нам.

— А Сайдулла?

— То же самое. Надеюсь, что в самом скором времени они оба уберутся отсюда. Это меня несколько утешает.

Во второй половине дня погода внезапно испортилась. Солнце скрылось за плотными облаками, с севера подул холодный ветер.

Карцов выглянул в окно. Небо заволокли грозовые тучи. В случае дождя он не скоро попадет в Тифлис. Настроение у Карцева испортилось. Лорис-Меликов отлучился на несколько минут, оставив его одного. Александр Петрович вдруг вспомнил спор Кундухова и Экельна об истории Кавказской войны. В одном Кундухов прав: никогда нелишне оглянуться назад. Ведь впервые вулкан в Чечне взорвался еще в 1708 году и с тех пор действует активно, затихая лишь на весьма короткие периоды…

* * *

Национально-освободительная борьба чеченского народа по своему характеру и движущей силе имела особенности, которые отличали ее от борьбы других горцев.

В длительной борьбе с татаро-монгольскими ханами и полчищами Тимура чеченцы, которые не хотели покориться им, несли огромные потери, пока, наконец, завоеватели не вытеснили их с равнины, загнав в горные ущелья. На захваченных землях впоследствии надолго засели калмыцкие султаны, ногайские ханы, кабардинские и дагестанские феодалы. Стремясь к расширению владений, они постоянно вели между собой ожесточенную борьбу за землю, вовлекая в свои кровавые распри подвластные народы.