Марсианские войны - Лоуренс Уотт-Эванс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Монгол, мы раса воинов. То, чего мы не хотим, могут взять себе другие.
— Я слышу твои слова, — нахмурился Казар.
— Тебе хотелось бы стать королем монголов?
— Ты не можешь сделать меня ханом. Это могут сделать только другие монголы.
— Ты не ответил на мой вопрос.
— Мне нравится Чингис, который разрушил гордые города мира, чтобы объединить его. Чингис был великий объединитель. Только слабость тех, кто наследовал ему, помешала империи дожить до наших дней.
— Монголам нужен новый Чингис.
В щелочках глаз Казара мелькнула искра гордости.
— Да. Я часто думал об этом.
— Ты мог бы стать вождем, монгол.
— Это должны решать монголы, а не Костяные Головы, — резко ответил Казар.
Скрежещущий голос на некоторое время умолк.
— Я гнард. Я принадлежу к расе воинов. Ты мне нравишься.
Казар обвел рукой комнату.
— Если тебе это нравится, то я сломаю и твою спину!
— Полнейший идиот! — прошипел Комо Дат. — У тебя на лбу вытатуирована Белая Карта. По моему приказу. Ты принадлежишь нам!
— Я плюю на тебя, гнард! — бросил Казар. — Ты еще смеешь сравнивать себя с монголом.
Гул возобновился.
* * *Он оскорбил меня! — проскрипел Комо Дат, наклоняясь к сохраняющему абсолютное спокойствие Телиану Пиару.
— Вы получили то, чего добивались: вызвали его интерес.
— Он слишком… слишком…
— Волевой?
— Да.
— Я думаю, наличие такого качества у другого воина восхитило бы вас.
— Необходимо взять его под контроль.
— Иногда для достижения цели дикому зверю нужно лишь указать на естественную для него добычу.
— Освободите меня от вашей интеллектуальной болтовни, — отмахнулся гнард.
— Вы задели его гордость, теперь остается лишь направить его в нужную сторону, — заметил Пиар.
* * *В наступившей тишине снова зазвучал первый голос, только теперь в нем не звучали резкие нотки.
— Назови свои желания, а мы подумаем над тем, можно ли их исполнить.
— Зачем вам это? — спросил Казар. Его грубый тон был сдобрен изрядной долей скептицизма.
— Потому что мы обладаем такой возможностью, Казар.
— Это не ответ.
— Лучшего ответа ты не услышишь.
Склонив голову, Казар долго расхаживал по комнате, размышляя над предложением. Глаза его поблескивали, как черные опалы, лежащие на раскаленной решетке. Волосы упали на глаза, закрыв отметину на лбу. Он не убрал их.
Наконец Казар повернулся к источнику голоса.
— Во-первых, я желаю посетить место, где родился. Во-вторых, я желаю, чтобы мне вернули моего коня. В-третьих, я желаю баранины.
— Баранины?
— Я голоден.
— Ты получишь баранину.
— И чай. Мне нужен крепкий горячий чай.
— У тебя будет чай.
— И еще я желаю, чтобы рядом со мной был мой верный Байяр.
— Он не так силен, как ты.
— Мне нужен Байяр, потому что у настоящего хана должны быть сторонники, а он единственный пока глупец, который поклялся в верности такому человеку, как я.
— Принято.
— И наконец, я хочу, чтобы вы пообещали исполнить три моих особых желания.
— Назови их.
— Я еще не знаю.
— А я не могу обещать выполнения трех желаний, не зная, что они из себя представляют.
— Тогда я буду сидеть здесь, ни есть, ни пить и ни дышать, пока не умру, после чего стану бесполезен для вас, — твердо сказал Казар.
Наступила тишина, сменившаяся гулом, но это продолжалось недолго.
— Три твоих желания будут исполнены, если их исполнение возможно, — ровно произнес свистящий голос.
— Тогда поклянись в этом, если у вас есть какие-нибудь клятвы!
Казар триумфально усмехнулся. Теперь он точно знал, что Костяные Головы вполне заурядные существа. Ведь только идиоты могут обещать монголу исполнение трех желаний, не зная, в чем они состоят.
Глава 15. ОКРЕСТНОСТИ ГОРЫ ГДЕ РОЖДАЮТСЯ ВОЛКИ
— Нас съедят? — нервно спросил Байяр.
— Нет, нас должны освободить, — покачал головой Казар.
— Зачем это нужно Костяным Головам, когда им стоило стольких трудов захватить нас? — прошептал Байяр.
— Потому что они Костяные Головы.
— Ну конечно. Это же очевидно.
Они шли в сопровождении охраны по длинным металлическим коридорам с красными от ржавчины стенами. На Казаре снова был его зеленый дель и небесно-голубой пояс с заткнутым за него кинжалом. В гулкой тишине переходов его сапоги мягко поскрипывали в такт шуршанию пол кафтана.
— Почему у тебя волосы падают на лоб? — внезапно спросил Байяр.
Казар не ответил.
— Ты ничего не делаешь без причины, — заметил Байяр.
— Я и не сказал, что никакой причины нет.
Байяр задумался.
— Последнее, что я помню, это то, как тебя почти застрелили.
— Я тоже это помню, — с непроницаемым выражением ответил Казар.
— Я даже помню звук выстрела.
Казар промолчал.
Наконец они подошли к порталу, над которым горели китайские иероглифы или, по крайней мере, напоминающие их знаки. Двое из сопровождающих монголов охранников стали по обе стороны входа.
— Ты читаешь по-китайски? — негромко спросил Казар.
— Немного.
— Что означают эти надписи?
Байяр прищурился, разглядывая знаки.
— Это не китайские иероглифы.
— Ты уверен?
— Абсолютно.
Дверь
