Марсианские войны - Лоуренс Уотт-Эванс

Зверь зарычал сильнее.

— Я пришел, чтобы вдохнуть воздух того места, где я появился на свет, потому что я больше не принадлежу своему роду.

Ворчание стихло.

Казар снова заговорил, его собственный голос напоминал умиротворенное мурлыкание крупного сытого хищника.

— Мой отец рассказал мне, что я родился, сжимая в руке сгусток черной крови. Об этом говорил и мой дядя. Моя мать хранила молчание по этому поводу, не подтверждая, но и не отрицая факта. Я не понимал ее до тех пор, пока не узнал, что согласно преданию, Темучин, великий Чингисхан, тоже родился со сгустком черной крови в кулаке.

Волчица снова зарычала, негромко и беззлобно, словно исполняла похоронную песню.

Обращаясь в непроницаемую тьму, Казар торжественно произнес:

— Стану ли я следующим ханом, о Пещера моего рождения?

Пещера ответила молчанием. Даже волчица не посмела нарушить тишину. Подождав немного, Казар сказал:

— Я понимаю твое молчание как согласие.

Рычание.

— А твой рык, сука, как знак того, что мне грозит опасность.

Из противоположного угла пещеры послышался шорох. Казару говорили, что где-то там есть второй выход. Может быть, сюда явился еще один волк или приятель волчицы решил проведать своих детенышей.

Мягкие звуки осторожно подкрадывающегося зверя заставили Казара собраться. Все его чувства напряглись, монгол превратился в туго натянутый лук с готовой к выстрелу стрелой. Его ноздри ощутили отчетливый запах степного волка.

— Я родился гордым сыном племени халха, а теперь я просто беспутный монгол по имени Пес. Если ты думаешь, что перед тобой всего лишь собака, иди сюда. Но будь осторожен, чтобы не бросить вызов волку, намного более сильному, чем ты сам.

Зверь приближался, набирая скорость. В кромешной тьме мелькнули два зеленоватых огонька адского пламени, и что-то метнулось к человеку. Широко расставив ноги, Казар приготовился встретить противника.

Щелкнули клыки, рвущиеся к его лицу, но в тот же миг могучие руки монгола ухватили жесткую колючую шерсть и сжали пульсирующее горло. Не разжимая рук, Казар завертелся волчком. Хищник дернулся, пытаясь добраться до шеи человека, его смрадное дыхание обдавало монгола, горячая слюна брызгами летела в лицо.

Три раза повернулся Казар и отпустил волка. Животное пролетело несколько метров, глухо ударилось о стену пещеры и, злобно рыча, поползло к дальнему выходу.

Казар не дал ему уйти далеко. В два прыжка настигнув зверя, он бросился на него, не дав подняться. Кулак монгола опустился на голову волка. После первого удара череп животного треснул, после второго раскололся. Лапы волка подкосились, он упал на камни.

Не пользуясь другими инструментами, кроме кинжала и голых рук, Казар разрезал брюхо волка и содрал шкуру с его еще живого тела. Получилось короткое одеяло, липкое с внутренней стороны.

Байяр тихонько сидел в кресле, наблюдая за суетящимися Костяными Головами, то и дело бросавшими на него злобные взгляды. Но вскоре он привык к этому и уже не обращал на них внимания.

Из пещеры донесся звук, явно свидетельствовавший о присутствии там зверя. Рычание, щелканье клыков… Костяные Головы замерли, потом командующий проскрежетал что-то, и три вооруженных солдата направились к трапу. Байяр вскочил на ноги.

— Казар! Казар! — закричал он. — Не умирай опять!

Костяные Головы вбежали в пещеру, но тут же появились снова. Только теперь они отступали спиной вперед, не поворачиваясь и не сводя глаз с чего-то, надвигающегося на них из темноты. Так солдаты добрались до трапа и лишь тогда, опомнившись, развернулись и вскарабкались наверх.

Из мрака пещеры на свет выступила могучая фигура человека. Он остановился на уступе и поднял голову. То же чеканное лицо Казара, тот же некогда изумрудного цвета дель, но… В глазах этого монгола пылал неукротимый огонь, а отброшенные назад волосы открывали белую отметину на лбу.

Байяр отчетливо видел ее. Это был череп, окаймленный красной линией, на фоне бледно-желтой луны.

Голос Казара прогремел подобно грому.

— Слушай меня, о Вечное Голубое Небо! Я возродился! Я больше не пес, а Казар-Багатур, Казар Могучий, и мне суждено стать следующим ханом!

Услышав эти слова, Байяр вздрогнул, словно холодная рука судьбы коснулась его затылка, а из правого глаза выкатилась соленая слеза. Монголы могут гордиться! И он склонился перед кочевым монголом, которому поклялся в вечной преданности.

Глава 16. ГОРА БУРХАН ХАЛДАН

— Я требую исполнения моего первого желания, — заявил Казар после того, как трап втянулся в глубь шатра, дверь закрылась, а сам небесный корабль вновь поднялся в лазурную высь.

— Каково твое желание? — сжав кулаки, проскрежетал Комо Дат.

— Сначала возвратите мне коня.

— Его нашли.

— Приведите его ко мне.

— Он в надежном месте.

— Единственное надежное место рядом со мной.

— Хорошо, — согласился Телиан Пиар.

Небесный шатер изменил курс и вскоре приземлился в каком-то странном месте, похожем на клетку с разноцветными металлическими брусьями.

Вспыхнул свет, его лучи выхватили из темноты фыркающего и мотающего головой Чино. Испуганные Костяные Головы мельтешили вокруг него, не зная, как справиться с животным. Один из них прижимал к груди раздробленную копытом руку. Казар бросился к жеребцу.

— Я его успокою!

Конь мгновенно затих. Монгол взял его под уздцы и повел к небесному шатру.

— Животному нельзя здесь находиться, — прошипел Комо Дат.

— Куда идет он, туда иду я.

Сказав так, Казар провел коня по трапу. Оказавшись на борту рядом с хозяином, Чино незамедлительно отметил свое присутствие несколькими лепешками.

— Хороший конь, — похвалил Байяр, похлопав Чино по крупу.

— Это конь будущего хана, — проворчал Казар.

— Так каково твое первое желание? —