Божественная комедия - Данте Алигьери

      Прославится, что даже у врагов

      Оно развяжет их косноязычье.

88 Отдайся смело под его покров;

      Через него судьба преобразится

      Для многих богачей и бедняков.

91 В твоём уме о нём да впечатлится,

      Но ты молчи…" — и тут он мне открыл

      Невероятное для очевидца.

94 Затем добавил: "Сын, я пояснил

      То, что тебе сказали; козни эти

      Круговорот недальний затаил.

97 Но не завидуй тем, кто ставил сети:

      Давно отмщённой будет их вина,

      А ты, как прежде, будешь жить на свете".

100 Когда я понял, что завершена

       Речь праведной души и что основа,

       Которую я подал, заткана,

103 Я произнёс, как тот, кто от другого

       Совета ждёт, наставника ценя,

       В желаньях, в мыслях и в любви прямого:

106 "Я вижу, мой отец, как на меня

       Несётся время, чтоб я в прах свалился,

       Раз я пойду, себя не охраня.

109 Пора, чтоб я вперёд вооружился,

       Дабы, расставшись с краем, всех милей,

       Я и других чрез песни не лишился.

112 В безмерно горьком мире, и, поздней,

       Вдоль круч, с которых я, из рощ услады,

       Взнесён очами госпожи моей,

115 И в небе, от лампады до лампады,

       Я многое узнал, чего вкусить.

       Не все, меня услышав, будут рады;

118 А если с правдой побоюсь дружить,

       То средь людей, которые бы звали

       Наш век старинным, вряд ли буду жить".

121 Свет, чьи лучи улыбку облекали

       Мной найденного клада, засверкал,

       Как отблеск солнца в золотом зерцале,

124 И молвил так: "Кто совесть запятнал

       Своей или чужой постыдной славой,

       Тот слов твоих почувствует ужал.

127 И всё-таки, без всякой лжи лукавой,

       Всё, что ты видел, объяви сполна,

       И пусть скребётся, если кто лишавый!

130 Пусть речь твоя покажется дурна

       На первый вкус и ляжет горьким гнётом, —

       Усвоясь, жизнь оздоровит она.

133 Твой крик пройдёт, как ветер по высотам,

       Клоня сильней большие дерева;

       И это будет для тебя почётом.

136 Тебе явили в царстве торжества,

       И на горе, и в пропасти томленья

       Лишь души тех, о ком живёт молва, —

139 Затем что ум не чует утоленья

       И плохо верит, если перед ним

       Пример, чей корень скрыт во тьме забвенья,

142 Иль если довод не воочью зрим".

ПЕСНЬ ВОСЕМНАДЦАТАЯ

1 Замкнулось вновь блаженное зерцало

     В безмолвной думе, а моя жила

     Во мне и горечь сладостью смягчала;

4 И женщина, что ввысь меня вела,

     Сказала: "Думай о другом; не я ли

     Вблизи того, кто оградит от зла?"

7 Я взгляд возвёл к той, чьи уста звучали

     Так ласково; как нежен был в тот миг

     Священный взор, — молчат мои скрижали.

10 Бессилен здесь не только мой язык:

      Чтоб память совершила возвращенье

      В тот мир, ей высший нужен проводник.

13 Одно могу сказать про то мгновенье, —

      Что я, взирая на неё, вкушал

      От всех иных страстей освобожденье,

16 Пока на Беатриче упадал

      Луч Вечной Радости и, в ней сияя,

      Меня вторичным светом утолял.

19 "Оборотись и слушай, — побеждая

      Меня улыбкой, молвила она. —

      В моих глазах — не вся отрада Рая".

22 Как здесь в обличьях иногда видна

      Бывает сила чувства, столь большого,

      Что вся душа ему подчинена,

25 Так я в пыланье светоча святого

      Познал, к нему глазами обращён,

      Что он ещё сказать мне хочет слово.

28 "На пятом из порогов,[1497] — начал он, —

      Ствола, который, черпля жизнь в вершине,

      Всегда — в плодах и листьем осенён,

31 Ликуют духи, чьи в земной долине

      Столь громкой славой прогремели дни,

      Что муз обогащали бы доныне.

34 И ты на плечи крестные взгляни:

      Кого я назову — в их мгле чудесной

      Мелькнут, как в туче быстрые огни".

37 И видел я: зарница глубью крестной,

      Едва был назван Иисус[1498], прошла;

      И с действием казалась речь совместной.

40 На имя Маккавея[1499] проплыла

      Другая, как бы коло огневое, —

      Бичом восторга взвитая юла.

43 Великий Карл с Орландом, эти двое

      Мой взгляд умчали за собой вослед,

      Как сокола паренье боевое.

46 Потом Гульельм и Реноард[1500] свой свет

      Перед моими пронесли глазами,

      Руберт Гвискар и герцог Готофред.[1501]

49 Затем, смешавшись с прочими огнями,

      Дух, мне вещавший, дал постигнуть мне,

      Как в небе он искусен меж певцами.

52 Я обернулся к правой стороне,

      Чтобы мой долг увидеть в Беатриче,

      В словах иль знаках явленный вовне;

55 Столь чисто было глаз её величье,

      Столь радостно, что блеском превзошло

      И прежние, и новое обличье.

58 Как в том, что дух всё более светло

      Ликует, совершив благое дело,

      Мы видим знак, что рвенье возросло,

61 Так я постиг, что большего предела

      Совместно с небом огибаю круг, —

      Столь дивно Беатриче просветлела.

64 И как меняют цвет почти что вдруг

      У белолицей женщины ланиты,

      Когда стыдливый с них сбежит испуг,

67 Так хлынула во взор мой, к ней раскрытый,

      Шестой звезды благая белизна,

      Куда я погрузился, с нею слитый.

70 Была планета Диева[1502] полна

      Искрящейся любовью,[1503] чьи частицы

      Являли взору наши письмена.

73 И как, поднявшись над прибрежьем, птицы,

      Обрадованы корму, создают

      И круглые, и всякие станицы,

76 Так стаи душ, что в тех огнях живут,

      Летая, пели и в своём движенье

      То D, то I, то L сплетали тут.

79 Сперва они кружили в песнопенье;

      Затем, явив одну из букв очам,

      Молчали миг-другой в оцепененье.

82 Ты, Пегасея[1504], что даришь умам

      Величие во времени далёком,

      А те — тобой — краям и городам,

85 Пролей мне свет, чтоб, виденные оком,

      Я мог их начертанья воссоздать!

      Дай мощь твою коротким этим строкам!

88 И гласных, и согласных семью пять

      Предстало мне; и зренье отмечало

      За частью часть, чтоб в целом сочетать.

91 «DILIGITE JUSTTIAM», — сначала

      Глагол и имя шли в скрижали той;

      «QUI JUDICATIS TERRAM»,[1505] — речь кончало.

94 И в М последнего из слов их строй

      Пребыл недвижным, и Юпитер мнился

      Серебряным с насечкой золотой.

97 И видел я, как новый сонм спустился

      К вершине М, на ней почить готов,

      И пел того, к чьей истине стремился.

100 Вдруг, как удар промеж горящих дров

       Рождает вихрь искрящегося пыла, —

       Предмет гаданья для иных глупцов, —

103 Так и оттуда стая светов взмыла

       И вверх к различным высотам всплыла,