Подкидыш - Сергей Ульянов

— В опасности?

— Старый тролль Тогнондахр очнулся от спячки. Голод и злоба привели его сюда.

— Тролль? Но если он набредёт на хутор…

— Люди справятся, — отрезал Этельстен, — за двести лет они извели почти всех троллей на этой земле. Что им убить ещё одного?

— Но там же дети, женщины, ТАМ МАМА! — растеряв остатки терпения, прокричал Атли. — Идём быстрее, ты должен их спасти!

— Нет. Ты должен оставить мир людей. Ты — один из нас.

— Не хочу быть одним из вас! — вскинулся Атли, чувствуя прилив небывалой злости. — Ты лгал мне! Она тебя ждала, а ты бросаешь её на съедение троллю! Ненавижу тебя и твою страну, проглоти её Фенриз!

В небе что-то ухнуло, сияние Страны Холмов померкло, отдалилось, ясное небо заволокло покрывалом туч. Этельстен выпрямился, во взгляде читалась грусть.

— Твои слова ранили меня, сын, — медленно произнёс он. — Ты проявил ужасающее неуважение и непослушание. Но ещё не поздно вернуться.

— Нет.

— Твоя жизнь слишком ценна, чтобы рисковать ей.

— Так защити меня, раз ты мой отец.

— Не могу, Этельстен, — покачал головой альв. — Ты знаешь всё, что нужно. Прощай.

И вмиг исчез, будто и не было. Атли мгновение таращил глаза, потом стремглав помчался к хутору. Рука нащупала в кармане берестяную дудочку.

Тролль Тогнондахр был голоден, очень голоден. Несколько веков он беспробудно спал в своей берлоге в скалах, но теперь пришло время набивать брюхо. Обострившееся чутьё вывело его из предгорий прямо к селению людишек.

Людишки были дурной едой — мелкие, костлявые, но у них всегда водились эти вкусные четвероногие твари с острыми зубьями, которые так приятно щекотали глотку, проваливаясь внутрь. Людишки держат их в деревянных ловушках, откуда их очень удобно доставать.

Так было и на этот раз. Глупые двуногие не ждали Тогнондахра. Ему нравилось глядеть, как они бегали и пищали, выбираясь из своих деревянных ловушек. Один, особо надоедливый, набросился на его ногу и принялся бить блестящей штуковиной — взмах каменной лапы, и вот он уже лежит, не двигается. Потом им займёмся. Твари испуганно мычат — рот наполняется слюной, в животе бурлит, будто сель сходит. Сейчас будет вкусно.

Тролль был огромен. Если поставить друг на друга все три дома, получилось бы как раз вровень с его уродливой головой, словно вытесанной из острого куска скалы. Мощные передние лапы с крючковатыми пальцами споро срывали крышу с коровника, хвост с жёсткой кистью волос был похож на длинную шипастую дубину. Глумливо ворча, тролль запустил в загон лапу, потом вторую. Скотина уже скорее выла, чем мычала. Послышался хруст позвонков и рёв обречённого животного.

Горм с проклятьем метнул копьё, которое отскочило от каменной шкуры чудовища. Сигурд и Свен тихонько пробирались вдоль стены коровника с большим мотком верёвки. Но вряд ли у них получится запутать ноги гиганта и повалить на землю: тут силы всех мужиков хутора не хватит — очень уж здоров тролль.

«Значит, придётся мне», — вздохнул Атли и приложил дудочку к губам. Над растревоженным хутором зазвучала звонкая задорная мелодия, от которой хотелось пуститься в пляс — напряжённые мужчины, сами того не замечая, стали притоптывать в такт. Тогнондахр выпустил трепыхающуюся добычу и повернулся на звук. За спиной его стоял мальчик и наигрывал на дудочке. Вернее, Атли просто держал её у рта, а играла дудочка сама — так ему казалось. Тролль шумно выдохнул и сделал шаг, потом ещё один, медленный и нетвёрдый.

— Верёвку, быстрее, сукины дети! — злобно проорал Горм и бросился к опешившим Свену и Сигурду. Хуторяне опомнились и начали разматывать моток.

Обернуть несколько раз ноги околдованного исполина, навалиться всем миром — вдруг запнётся каменная туша и рухнет, пускай даже на один из домов — не страшно. Дальше дело за кайлами и заступами — им-то поддастся твёрдая шкура, и придёт чудищу конец.

Но тут Атли подвели его бедные ноги, уставшие после пробежки от леса до хутора. На каждый шаг Тогнондахра ему приходилось отступать на пять своих, и немудрено, что в конце концов он споткнулся о предательский камень и упал на спину. Дудка выскочила из рук и откатилась в сторону.

Тогнондахр помотал головой, а потом лёгким усилием стряхнул мужиков, уцепившихся за верёвку. Те попадали на землю, но тут же вскочили и бросились врассыпную. Взгляд твари остановился на Атли. Маленькие глазки загорелись злобой. Кулак размером с утёс взмыл вверх. Атли оцепенел от ужаса и мог только наблюдать, как идёт вниз эта убийственная громада.

Чьи-то сильные руки вцепились ему в плечи, подняли рывком, швырнули в сторону. Атли упал на жёсткую землю, и его тут же подбросило вверх — чудовищный кулак с грохотом горного оползня влетел в то место, где совсем недавно находился мальчик. Атли сел на корточки и закашлялся. Его спаситель был уже рядом.

— Поднимайся! — прокричал он, тряхнув длинной чёлкой. Рагнар!

Атли раскрыл рот, а кузен, бормоча проклятия, схватил его за руку и потащил за собой. Вовремя: волной от очередного удара их швырнуло на землю. На этот раз Подкидыша не пришлось уговаривать — он быстро поднялся и рванул влево. Рагнар понял без слов и побежал вправо. Тогнондахр завертел головой и издал громкий рык — никак не мог определиться, кого из мальчишек преследовать. Потом взгляд его остановился на загоне, где билась заломанная корова и жались к стенам другие. Тролль фыркнул, выпустил изо рта длинные отвратительные слюни и решительно двинулся туда. Ему не терпелось продолжить прерванную трапезу.

Мальчики встретились за сенным сараем.

— Где дудка? — спросил Рагнар, привалившись к стенке.

— Нет больше дудки, — тяжело дыша, ответил Атли, — одни щепки остались…

— Цверги, — выругался сын Эймунда и сплюнул на землю. — Мы покойники. Эту тварь ничем не проймёшь!

— Первый луч солнца обратит его в камень, — вспомнил Атли фразу из сказки.

— Думаешь, он не знает? — оскалился Рагнар. — День переждёт в горах, а следующей ночью вернётся! Ты понимаешь? Хутору конец!

Подкидыш выглянул за угол. Тогнондахр как раз занимался коровой, поглощая переднюю часть разорванной надвое туши. Мальчика чуть не вырвало, и он