Подкидыш - Сергей Ульянов

— Где моя мама? — спросил он с затаённой мольбой.

— Женщины, старики, дети ушли к Дагфьёрду, — ответил кузен, — с ними Гафнир, Аре и почти все лошади. Здесь только Горм и его ребята.

— А твои отец и брат?

— Отец, — Рагнар опустил глаза, — ему досталось… Он ровно обезумел — кинулся на него один, с мечом…

«Кто я теперь? Жалкий обрубок, калека, перед которым закрыты врата Гъялдсхейма!» — вспомнил Атли. Вот оно что!

— Горм вынес его, — продолжил кузен, — хвала Хёгану, тварь отвлеклась на коров…

— А Гуннар?

— Гуннар…

Ночной воздух потряс ужасающий рёв, от которого заложило уши. Мальчишки даже присели от неожиданности, но тут же выглянули за угол. Тогнондахр, продолжая реветь от боли и злобы, носился по хутору, размахивая лапами, круша всё на своём пути. Его хвост, длинный пушистый хвост был объят пламенем! До ноздрей добрался смрад палёной плоти.

— Вот тебе и Гуннар! — прокричал сын Эймунда, указывая на фигурку, которая, петляя, бежала прочь от коровника. Присмотревшись, Атли разглядел в руках кузена копьё с примотанной к наконечнику паклей. Пакля ещё тлела. Ай да Гуннар! Ай да цвергов сын!

Люди приободрились и начали швырять в тролля жерди, вымоченные в китовом жире. Горели они хорошо, но особых неприятностей чудищу не доставили. Хвост его потух и обуглился, и Тогнондахр был зол, очень зол. Он перестал метаться и начал охоту на своих обидчиков. Горму и ребятам пришлось туго. Сигурд и Свен чудом успели отскочить — бочка с китовым жиром превратилась в большую кляксу на земле. Горм и его зять Хельги снова попытались опутать ноги тролля верёвкой и едва не были раздавлены.

Рагнар, которому было невмоготу стоять без дела, помянул цвергов и бросился на помощь защитникам хутора. Атли собирался последовать за ним, но его остановила неожиданная догадка. «Отец сказал: я знаю всё, что нужно. Что я знаю?»

Двое человек спрятались в доме — Тогнондахр заметил это и теперь разносил его по брёвнышку, ожидая, пока людишки не полезут наружу. Остальные принялись кричать и стучать щитами, пытаясь отвлечь страшилище, но тролль твёрдо вознамерился добраться до засевших в доме бедолаг.

«Что я знаю? О троллях, об альвах?» — при мысли об альвах в голове зазвучали слова баллады Бьярне.

Тролль нагнулся над сорванной крышей и торжествующе заревел. Мгновение спустя его лапа выхватила из месива досок и перекрытий неподвижную человеческую фигурку. Лапа медленно поползла к ужасной пасти. «Имя! Я знаю имя!»

— Тогнондахр! — раздался звонкий мальчишеский голос. По телу тролля прошла судорога, крючковатые пальцы разжались и выпустили добычу. Толстая шкура покрылась трещинами и осыпалась мелкой каменной крошкой. Тролль словно стал меньше, ссутулился, из чудовищной глотки вырвалось что-то похожее на стон. — Тогнондахр! — тролль взревел, словно от боли, и повернулся на окрик.

— Догони меня, старая развалина! — прокричал Атли и бросился наутёк. Сердце его тревожно ухнуло, когда первый шаг твари гулко сотряс землю.

Никогда в жизни Атли не бежал так быстро. Ног он почти не чувствовал, земли под ними — тоже. Будто летел птицей в странном, замедлившемся мире, который стал неуловимо походить на отвергнутую Страну Холмов. О реальности напоминали только бухающие за спиной шаги тролля. То, что тварь ещё не догнала его, было чудом, но мальчику некогда было придумывать объяснения чудесам. В голове стучалось только одно: Аргово Ущелье.

Если он успеет пересечь мост, троллю его не достать. И Атли успел.

Опустившись на каменистую почву, он наблюдал, как ярится на той стороне тролль. Сердце, казалось, сейчас выскочит из груди, а ноги совсем не слушались. Но вид обескураженного чудовища придавал силы.

— Хлипкий мостик, да? — крикнул Атли, забавляясь. — Не выдержит такое прожорище! Как же ты достанешь меня, Тогнондахр? Глупая каменная голова!

Глазки тролля налились кровью и стали напоминать маленькие угольки. Он протянул к Атли скрюченную лапу и зарычал.

— Давай! — подзадоривал его мальчик. — Иди ко мне! Если ты меня не схватишь, я всем расскажу, как зовут старого, толстого, глупого тролля!

Тролль заревел и отступил на шаг. Потом ещё и ещё. «Что он делает?» — удивился Атли, и в следующий момент Тогнондахр рванулся вперёд. Громадная туша, оттолкнувшись, взмыла в воздух и, выставив длинные ручищи, обрушилась на другую сторону ущелья. Грудь тролля с грохотом врезалась в кручу, но шесть сильных узловатых пальцев вцепились в поверхность, не дали хозяину съехать вниз. Чудище поднатужилось, подтянулось и занесло на твёрдую землю свои короткие кривые ноги. Мальчик в ужасе наблюдал за тем, как исполин поднимается, закрывая собой небо. Тогнондахр расправил плечи и злобно загоготал. От этого смеха всё внутри Атли сжалось, последние силы исчезли струйкой воды в горячем песке.

— Отец, — прошептал он, — спаси меня, отец…

И тут рядом с головой тролля зажглись два маленьких зеленоватых огонька. Тогнондахр бестолково ухнул и во все глаза уставился на незваных гостей. Огоньки гневно заискрились и пошли в атаку. Глаза-то и были их главной целью. Раз за разом налетали они и жгли снопом ярких изумрудных искр — тролль нелепо размахивал лапами и чуть не визжал от боли и ярости. Но страшные удары проходили сквозь ви без всякого вреда, а запас искр, казалось, был бесконечным. Одна из них попала Тогнондахру в ноздрю — тролль завертелся на месте, потерял равновесие и с рёвом рухнул в Аргово ущелье, захватив с собой мост. Громыхнуло так, что затряслись скалы. Атли бросился к краю и, оцепенев, глядел на громадное пятно, полностью перекрывшее реку. Оно лежало на месте и не двигалось.

Два маленьких блуждающих огонька спустились и повисли перед лицом Атли.

— Спасибо, — выдохнул он. — Что такое? Это… это вы?

Прыг — более зелёный, чем изумрудный, — и Скок — более изумрудный, чем зелёный, — жалобно мигнули. Свет их поутих, стал прерывистым — видно, битва забрала много сил.

— Вы никогда не приходили ночью, — волнуясь, прошептал мальчик, — вам от этого плохо, да? — Огоньки запрыгали, подтверждая. — Тогда идите спать! Завтра поговорим!

Прыг и Скок немедленно сузились и растаяли в предутреннем воздухе.

— Атли! Атли! Как ты там?

Мальчик поднял голову и увидел на той стороне всадников.