Девушка выбирает судьбу - Утебай Канахин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но бой продолжался и на высоте. Чуть пониже вершины размещался скрытый огромным валуном немецкий блиндаж, который никак не удавалось взять ни сверху, ни снизу. Единственная ведущая к нему тропка простреливалась из находящегося неподалеку дота, и поползшие к блиндажу трое бойцов были расстреляны в упор. Вместе с тем из блиндажа велся непрерывный пулеметный огонь по только что захваченным нами траншеям. Бойцы не могли поднять головы.
Капитан Захаров направил к блиндажу группу во главе с лейтенантом Ескараевым.
— Сделай, как тогда под Анисимовкой! — сказал ему комбат.
Только он и Захаров остались в батальоне из тех офицеров, которые формировали батальон. После боя под небольшой деревней Анисимовкой от батальона осталось тридцать четыре человека. И все же они отстояли деревню.
Да, там тоже не давал покоя немецкий пулемет, и подступиться к нему было невозможно из-за засевших в овраге фрицев. Тогда лейтенант Ескараев применил старый степной прием — поджег сухую траву между оврагом и пулеметной точкой…
На этот раз поджигать было нечего. Глубокий снег лежал на склоне у немецкого дота. Ескараев недоуменно посмотрел на комбата. Тот кивнул в сторону отдыхающих саперов, и лейтенант понял. Дымовая шашка!..
Минут через десять густой черный дым пополз от вершины книзу и надолго лишил видимости укрывшихся в доте немцев. Воспользовавшись этим, лейтенант со своей группой ликвидировал немецкий блиндаж. Дым постепенно рассеялся, и на востоке, откуда должны были начать наступление наши части, появилась светлая полоска скупого зимнего рассвета…
То ли утомление от ночного марша и боя дало себя знать, то ли он заболел, но лейтенанта Ескараева начало морозить. Ломило в суставах, болела голова, страшно хотелось прислонить голову и уснуть хоть на короткое время. Но он превозмог себя и пошел вдоль траншеи от взвода к взводу, проверяя состояние бойцов после боя. Люди улыбались ему, значит все было в порядке. Лейтенанта — высокого, красивого, со смуглым румянцем и черными девичьими глазами — любили в батальоне. За эти глаза бойцы-казахи называли его «верблюжонком», и он знал это.
Придя к захваченному недавно блиндажу, Бексултан Ескараев прислонился к косяку двери и стал смотреть вниз, в долину. Ясное блеклое небо нисколько не покраснело, когда из-за темнеющего на горизонте леса вывалилось багровое солнце. Обычно во время боя оно вставало за спиной, а теперь они сами стоят лицом к нашим позициям. Скоро ли начнут наши?..
Лучи солнца били прямо в глаза, и лейтенант приложил ко лбу ладонь. Только теперь стало понятно значение этой высоты. Отсюда все просматривалось на много километров во все стороны. И куда ни смотрел он, везде чернели сожженные деревни, торчали присыпанные снегом печные трубы. И городок с железнодорожной станцией за лесом, который они прошли ночью, тоже зиял черными провалами окон в двух и трехэтажных зданиях. Безвольно повисла стрела семафора на станции, а чуть в стороне, словно разбросанный спичечные коробки, лежали под откосом товарные вагоны. Кому понадобилось это — превращать землю в пустыню?..
Снова послышались короткие пулеметные очереди. Блокированные в дотах немцы пытались помешать нашим саперам подвести мины под толстые бетонные стены. Доты надо будет во что бы то ни стало обезвредить к моменту перехода наших войск в наступление. Они выступали далеко впереди траншей и могли вести круговую оборону. Наступающие с фронта части будут бояться бить по ним артиллерией, чтобы не накрыть своих, захвативших траншеи. Неугомонные саперы, подобно кротам, рыли землю в направлении этих дотов. Заметив блеснувшую лопату и взлетающую землю, немцы открывали стрельбу…
Потом и эта стрельба прекратилась. То ли саперы стали действовать осторожней, то ли немцы экономили боеприпасы, ожидая помощи со стороны своих резервных частей. Наступило затишье, и сразу стало тревожней на душе. Слишком долго почему-то не начинали немцы контратаку на дерзко захваченную у них высоту…
Комбат Захаров был коренастый плотный человек с копной рыжих волос, не умещавшихся под ушанкой, и с крупными веснушками на большом добродушном лице. Умные серые глаза его всегда излучали тепло, и выросший сиротой лейтенант Ескараев был привязан к этому человеку, как к отцу или старшему брату.
Несмотря на молодость, капитан был бывалым воином. Еще простым солдатом участвовал он в боях под Халхин-Голом, потом лейтенантом — в финской кампании, а в эту войну был дважды ранен. Сейчас он расположился со своим штабом в одном из немецких дзотов, где перед этим находился штаб гитлеровцев. Это отсюда слышалась музыка, когда они ползли во тьме вдоль бруствера. Все здесь оставлено нетронутым: работала рация, на бревенчатой стене висела подробная карта укрепрайона со всеми пометками немцев.
— Учись, Павел Фомич, штабному делу! — пошутил Захаров, кивнув на аккуратно вычерченные флажки и стрелы, своему пожилому начальнику штаба.
Когда вызванный им лейтенант Ескараев шагнул пригнувшись под накатанные в три ряда бревна, комбат поднял голову от каких-то бумаг и внимательно посмотрел на него:
— Ты часом не захворал ли, Бексултан?
— Нет!
— Смотри, не к месту. Лучше приляг, коли что…
— Ничего, пройдет.
— Тогда присядь и помоги разобрать эти бумаги. Ты вроде разбираешься по-немецки?
— Немного…
Лейтенант Ескараев сел и начал помогать начальнику штаба сортировать захваченные у немцев документы. Радист в это время связался со штабом дивизии, и комбат доложил о взятии высоты, положении и потерях. Потом был принят приказ закрепиться и держаться до подхода основных сил. О начале общего наступления известят по рации и ракетами.
Комбат тут же собрал офицеров, ознакомил их с обстановкой, поставил задачу. Потом в сопровождении Ескараева и начальника штаба обошел позиции. В трех метрах, как раз напротив немецких дотов, пришлось идти сильно пригнувшись. Саперы уже подрылись под самые стены дотов и готовились к закладке взрывчатки.
Два лучших блиндажа были отведены под санчасть. Убито было при внезапном штурме высоты всего девять человек, но ранено и контужено человек тридцать. Они молча лежали и прислушивались к непонятной тишине. Среди них находилось несколько новичков, но они ничем не выделялись из остальных.
