Новаторы - Ю. Кулышев

— Ну что ж, давайте в комитете комсомола обсудим все, я, в свою очередь, с директором переговорю, а вы ему подробно расскажете.

На следующий день Екатерину Барышникову встретил секретарь партбюро цеха Владимир Есипов.

— Ну и дипломат ты, Катерина!

— А в чем дело? — с недоумением спросила она.

— Как — в чем дело? Мы за тебя тут воюем, ручательства даем, а ты нас стороной обходишь. Нехорошо! С Дмитрием Ивановичем вчера спорили о тебе же. Сегодня к Лосеву, директору, пойдешь, все расскажешь, мы уж договорились. Кстати, там главный инженер. Если что будет не ладиться, сразу же ко мне обращайся.

Директор завода Лосев и главный инженер Громов еще до прихода Барышниковой уже знали о ее предложении. Рассказал секретарь парткома Шклюков, поэтому Екатерине не пришлось вдаваться в детали.

— Как вы думаете, Анатолий Александрович, — обратился Лосев к Громову, — сколько времени потребуется на реконструкцию в цехе?

— За сутки управимся, — ответил Громов.

— Тут, Андрей Геннадиевич, надо видеть перспективу. Предложение Барышниковой — это многие тысячи высвобожденных рабочих на других заводах.

Громов десять лет назад пришел в инструментальный цех токарем, знал, что любое полезное начинание нуждается не только в словесном признании, но и решительной поддержке, и сделал все, чтобы предложение Екатерины получило распространение на заводе.

15 ноября 1943 года Екатерина Барышникова и ее подруги Тамара Гаранина и Леля Андрианова заступили на смену, чтобы втроем давать ту же выработку, что давали вшестером. Весь механосборочный цех пришел взглянуть, как будут работать девушки на двух станках. Пришли и директор с главным инженером.

— Да, уж больно самоуверенна нынче стала молодежь. Чепуха, многостаночное обслуживание на этом участке. Ничего из этой затеи не выйдет, — раздавались голоса.

Их слышала и Екатерина. «Лишь бы не сорваться сейчас, в первые минуты, в первый час», — стучало в ее сознании. Она не сомневалась в успехе, вот только бы подруги не подвели. Станки постепенно набирают скорость. Екатерина мельком следит за движением рук Тамары и Лели; они уверенны и точны — молодцы девочки!

Несколько дней готовилась Екатерина к этой смене: участвовала в перемонтаже станков, спорила, доказывала инженерам, как их лучше установить. Подготовила весь нужный инструмент, приспособления. Только на свой опыт, свои знания не надеялась, не стеснялась спрашивать у опытных рабочих все, что было непонятно, неясно, что вызывало сомнение. И почти от каждого получила какой-то дельный совет, предложение. И тут-то она поняла, как много раньше теряла драгоценного времени из-за неправильной расстановки станков, из-за недостаточной подготовки рабочего места. Теперь как будто все учтено, все взвешено, и все же — волновалась!

Кончился трудовой день. Да, нелегко досталась победа, все тело, руки дрожат. Но на фронте разве легче?

Подсчитали выработку — втроем выполнили программу шестерых на 378 процентов. Это не предел, это только начало. Каждый день приносил новые успехи. 28 ноября бригада Екатерины выполнила задание на 530 процентов. Ноябрьский план был перевыполнен в четыре с половиной раза.

25 ноября на собрании актива коммунистов Москвы и области с докладом «Об очередных задачах Московской партийной организации» выступил секретарь ЦК и МГК ВКП(б) А. С. Щербаков. «Главное и решающее в промышленности — всемерно повышать производительность труда, давать большее количество продукции при том же, а то и при меньшем количестве рабочих».

И как пример привел опыт Барышниковой.

«Надо, — продолжал он, — всемерно поощрять инициативу, распространять ее как можно шире. Сейчас, когда страна напрягает все силы для окончательного разгрома врага, это самое главное, самое важное».

Почин Екатерины Барышниковой уже к этому времени нашел широкий отклик на многих предприятиях столицы.

К декабрю 1943 года в Москве и Московской области насчитывалось 640 комсомольско-молодежных бригад, поддерживавших начинание Екатерины Барышниковой. Эти бригады высвободили 2 тысячи рабочих и работниц. Уже в середине декабря насчитывалось 1777 фронтовых комсомольско-молодежных бригад, которые высвободили 4325 человек. Сведения о сокращении числа работников поступали из Горького, Свердловска, Челябинска, Перми, Вологды…

Последнюю рабочую смену 1943 года бригада Екатерины Барышниковой закончила в 8 часов утра 31 декабря. 15 минут потребовалось на то, чтобы принять детали и подсчитать сменную выработку. Мастер Буровцев приносит рапортичку, в ней итоги работы бригады: Е. Барышникова — 673 процента, Т. Гаранина — 538 процентов, Е. Андрианова — 448 процентов. В среднем по бригаде 558 процентов. Так закончила бригада Екатерины Барышниковой 1943 год.

Движение, начатое Екатериной Барышниковой, позволило к 1 января 1944 года высвободить на заводе 230 человек. Вновь организованный цех мелких серий комплектовался полностью за счет этих рабочих.

Через полгода по стране уже 15 780 бригад высвободили 52 110 квалифицированных рабочих, а через год, 1 октября 1944 года, таких бригад насчитывалось 19 246, а количество высвобожденных рабочих достигло 66 581 человека. Существует такое мнение, что статистика, дескать, скучное дело. Ну а если вдуматься в статистику построенных самолетов, танков, если представить те дивизии, что были вооружены новой техникой за счет высвобожденных рабочих, то тогда станет ясно, что сделала Екатерина Барышникова для Победы.

14 ноября 1944 года Председатель Президиума Верховного Совета СССР Н. Шверник вручил ей орден Ленина.

Выступая в Кремле после вручения награды, Екатерина кратко рассказала о своей работе:

— Вы знаете, как мы работали? Как солдаты, которые шли в бой против фашистов. Мы чувствовали, что каждое наше движение, каждая единица нашей продукции несет смерть тем зверям, которые хотели лишить нас счастья молодости. А мы им назло чувствовали себя, как никогда, молодыми и сильными. Мы поддерживали и ободряли друг друга. Сколько у нас было неудач, как часто опускались руки, как мы нуждались во взаимной поддержке! И если бы не мои подруги, Тамара Гаранина и Леля Андрианова, вряд ли я добилась бы таких достижений, которые правительство отметило высокой наградой — орденом Ленина.

Уже через несколько дней после того, как в центральной печати появилось имя Екатерины Барышниковой, на ее адрес начали приходить письма. Писали буквально со всех концов Союза. Были письма с адресами: «Московский подшипниковый, Барышниковой Екатерине», были и такие, где стояло лаконичное «Москва, комсомолке Екатерине Барышниковой», и ни в одном отделении не удивлялись — адресат был известен.

Однажды почтальон принес письмо, которое разволновало Екатерину. На обратном адресе стоял Нижний Тагил. Да, это писал знаменитый «тысячник» Дмитрий Филиппович Босый, тот, о ком, как о российском чуде, сообщали иностранные газеты. Один из журналистов наших союзников даже статью свою озаглавил: «Тайна сорока норм». Но где им, иностранцам, разгадать эту тайну, хотя и считали они себя «россиеведами».

Дмитрий Филиппович писал о том, как он работает в Нижнем Тагиле, интересовался