Папа римский и война: Неизвестная история взаимоотношений Пия XII, Муссолини и Гитлера - Дэвид Керцер

изолированное в защищаемом союзниками анклаве на крайнем юге Апеннинского полуострова, и возглавляемое Муссолини республиканское правительство Итальянской социальной республики, обосновавшееся в Сало – городке на берегу озера Гарда в северо-западной части Италии неподалеку от австрийской границы. Они состязались друг с другом в претензиях на легитимность, создавая проблему для Святого престола и еще более серьезную проблему для представителей предыдущей итальянской администрации, которых призывали поддержать новый фашистский режим Муссолини[757].

Ни то ни другое правительство нельзя было назвать привлекательным. Гарольд Макмиллан, британский дипломат, и его американский коллега Роберт Мерфи, участвовавшие в переговорах о перемирии от лица союзников, в конце сентября представили Рузвельту свое мнение о королевском правлении: «С военной и гражданской точки зрения это не правительство, а лишь название. Единственное его достоинство – бесспорная претензия на законность». Престарелый король «физически хрупок, боязлив и не уверен в себе, но весьма любезен и отличается определенной скромностью и простотой характера, что вызывает симпатию. Он старается беспристрастно, даже с каким-то отстраненным юмором относиться к человечеству и его причудам». Однако это не деятель, «способный проводить последовательную политику, разве что под сильным давлением». Его интересы ограничены «его семейством, его династией и его страной – именно в этой последовательности». Что же касается членов правительства, писали дипломаты, то они «вызывают сочувствие, а не доверие. Это пожилые люди, лишенные воображения… Да, маршал [Бадольо] отважен, и у него очень развито чувство долга. Но прочие совершенно заурядны… Они ненавидят немцев, но в равной степени боятся их. Все их дивизии, как в самой Италии, так и на Балканах, "окружены" немецкими войсками, хотя и имеют численный перевес… Ощущается атмосфера благовоспитанного пораженчества»[758].

Заявления о том, что Гитлер планирует похитить папу римского (впоследствии часто цитируемые защитниками Пия XII в попытках объяснить и оправдать тогдашние действия понтифика), были просто выдумкой союзнической пропаганды. Но к началу октября 1943 г. они стали казаться настолько правдоподобными, что нацистское пресс-бюро даже сочло необходимым выпустить пространное опровержение. Его передали через специальную радиостанцию, которой снабдили Муссолини. Опровержение начиналось так: «Вот уже несколько недель Ватикан и папа являются коньком англо-еврейско-американской пропаганды, которая способна на самые бесстыжие и нелепые фантазии, как мы отлично знаем по давнему опыту». Далее в этом нацистском пресс-релизе следовали жалобы на то, что самые разные радиостанции, от Америки до Великобритании и Советского Союза, уверяют, будто «служба СС взяла под стражу папу, так что теперь он узник Германии… Не обращая внимания на опровержения, выпускаемые газетой L'Osservatore Romano и "Радио Ватикана", пропагандисты, состоящие на службе у еврейства, продолжают свою работу, распространяют выдумки о заключении папы в тюрьму и притворяются, будто они глубоко опечалены и возмущены этим актом несправедливости против представителя Бога на Земле»[759].

Опровержения не оказали никакого влияния на пропаганду со стороны союзников, она лишь стала более изощренной. Британский Комитет политической войны[760] даже организовал 9 октября фальшивую «немецкую» радиопередачу, сообщавшую, что подготовка к вывозу папы в Германский рейх завершена. Два дня спустя был добавлен еще один штрих: сообщалось, что замок Лихтенштайн (в немецкой земле Баден-Вюртемберг) теперь якобы готов принять не только самого понтифика, но и кардиналов Курии[761].

Получив очередную просьбу Ватикана о признании Рима открытым городом, Вайцзеккер отправился обсудить вопрос с кардиналом Мальоне. Возможно, предположил дипломат с улыбкой, Ватикан мог бы решить эту проблему, просто-напросто убедив войска союзников повернуть назад, «точно так же, как это некогда проделал папа Лев Великий с Аттилой»[762]. Кардинал рассмеялся, но быстро принял серьезный вид. Он выразил надежду, что все три правительства сумеют достичь договоренности, чтобы не допустить разрушительной «битвы за Рим». Кардинал тут же добавил, что сам он человек не военный и не может в точности сказать, как реализовать это на практике. Возможно, одна «сторона» оставит Рим, прежде чем другая «сторона» дойдет до него[763].

Папа и кардинал опасались не только разрушений, которые могла принести битва за Рим, но и коммунистических выступлений среди хаоса. В середине октября Мальоне признался Вайцзеккеру, что его беспокоит нехватка в городе надежных формирований итальянской полиции. Неделей раньше немцы захватили казармы, загнали в поезд более 2000 карабинеров и отправили их в Третий рейх. Кардинал отметил, что в городе осталось мало полицейских и они не сумеют подавить коммунистический мятеж.

Примерно в то же время Мальоне направил через монсеньора Чиконьяни, апостольского делегата в Вашингтоне, от имени папы просьбу в адрес американского президента: «Если немцев вынудят оставить Рим, то до подхода сил союзников город будет практически предоставлен самому себе». По словам кардинала, «малочисленные полицейские силы, которые еще остаются в городе, не сумеют противостоять действиям множества мятежных элементов, особенно коммунистов». Переправляя Рузвельту послание кардинала, Чиконьяни приложил к нему сопроводительное письмо, где давал дополнительные пояснения: «Из надежных источников известно, что коммунисты весьма хорошо вооружены и могут полностью разграбить и разорить город. Подобное развитие событий… не исключает нападения и на Ватикан»[764].

Пока понтифик делился своими опасениями насчет коммунистических волнений с американским, британским и немецким дипломатическими представителями, служба СС прорабатывала варианты использования коммунистической угрозы после того, как союзники захватят Рим, что теперь казалось неизбежным. Британская разведка перехватила 12 октября телеграмму, которую отправила в Рим разведывательная служба немецкого Министерства иностранных дел. Этот любопытнейший документ указывает на возможные связи нацистов с руководством Итальянской коммунистической партии:

Просим вас предельно тщательно изучить возможность организации коммунистического переворота после англо-американской оккупации Рима. Цель, в частности, состоит в оказании давления на Ватикан. Просим вас исследовать такой вариант и, если обстоятельства окажутся благоприятными, сделать соответствующие приготовления. К участию следует подключить Принцинга, у которого есть контакты в руководстве коммунистической партии. Все это надлежит рассматривать как спецзадание, составляющее государственную тайну.

Альберт Принцинг, профессор итальянистики Берлинского университета, член Национал-социалистической партии с 1934 г. и член СС с 1935 г., курировал в немецком Министерстве иностранных дел сбор разведывательных данных об Италии. Так и осталось неизвестным, какие контакты у него были среди вождей Итальянской коммунистической партии и имелись ли они вообще[765].

Незадолго до трагического для Рима дня, 16 октября 1943 г., Пий XII еще раз встретился с послом Вайцзеккером. Оба очень хотели наладить отношения между Ватиканом и немецкими военными частями, оккупировавшими Рим. В самом начале аудиенции понтифик поблагодарил посла за все, что тот успел сделать. Когда Вайцзеккер поднял вопрос «клеветы, которую враги возводят на наши войска в Риме», папа посочувствовал ему, и они стали обсуждать шаги Ватикана по борьбе с этими слухами.

Гитлеровский посол в следующий раз посетил Апостольский дворец неделю спустя, но эта встреча прошла уже при совершенно иных обстоятельствах[766].

Глава 34

Папские евреи

Всего через две недели после того, как немецкие войска захватили Рим, 24 сентября 1943 г., берлинская канцелярия гиммлеровского Главного управления имперской безопасности направила Герберту Капплеру, начальнику частей СС в Вечном городе, приказ: «Все евреи, независимо от гражданства, возраста, пола, физического состояния, должны быть отправлены в Германию и ликвидированы там»[767].

Еще в январе 1942 г. высокопоставленные нацистские деятели собрались на так называемую Ванзейскую конференцию, чтобы скоординировать планы по «окончательному решению еврейского вопроса». Через шесть месяцев силы СС начали активно использовать газовые камеры в польском лагере смерти Треблинка. На протяжении последующих 16 месяцев там и в других лагерях было истреблено около миллиона евреев, а также неизвестное количество неевреев. В декабре 1942 г. союзники выпустили заявление, оповещавшее мир, что немцы занимаются массовым уничтожением евреев Европы, и предостерегавшее, что ответственные за эту «дикую политику хладнокровного истребления» впоследствии «не уйдут от возмездия»[768].

Теперь, когда под их контролем оказалась огромная часть Италии, немцы могли включить евреев, проживающих там, в свои