Волшебники - Лев Гроссман

Она, конечно, намного опережала их. Уследить за ее действиями мог разве только бедняга Пенни; Квентин никогда бы не подумал, что она на такое способна, что он так от нее отстал. Он просто маг, она — адепт магии. В свое время он бы ей позавидовал, но теперь чувствовал одну только гордость за свою Элис. Песок с пола, крутясь как рой рассерженных пчел, окутал голову Мартина, пытаясь проникнуть в рот, нос и уши. Тот отбивался, отчаянно молотя руками.

— Ах, Мартин. — На ее губах заиграла довольно злая улыбка. — Беда с вами, монстрами, — никакой теоретической подготовки. У тебя основы хромают, иначе ты не нарвался бы вот на это…

Ослепленный Мартин вступил прямо в огненный шар а-ля Пенни, но Элис продолжала ворожить, шепча и плавно шевеля пальцами. Одни чары перетекали в другие — блиц-турнир, одно слово. За огненным шаром последовала мерцающая сферическая тюрьма, за ней настоящий град волшебных снарядов; Элис и эти чары сумела усовершенствовать. Песчаный вихрь сгустился в безликого стеклянного голема, который тут же начал лупить Мартина кулаками. Сильно раскрасневшийся Мартин раздробил его встречным ударом и тут же припал на одно колено под невидимым гнетом.

Анаис послала в него молнию цвета охры, оставившую на сетчатке Квентина красные оттиски. Элиот, Джош и Дженет, взявшись за руки, обрушили на него камнепад. В пещере гудело от заклинаний, но Мартин, похоже, не принимал во внимание никого, кроме Элис.

Когда он, прямо с низкого старта, снова бросился на нее, Элис заслонилась серебристой прозрачной броней. Квентин такого еще не видел — мерцающая защита то появлялась, то исчезала. Одновременно в руке у Элис блеснул длинный шест, которым она саданула Зверя в живот. Взвились искры.

— Спектральные доспехи Фергюса, — объявила она, тяжело дыша. — Нравится тебе? Азбука, второй курс. Ты ведь в школе не учился, да, Мартин? В Брекбиллсе ты бы и часа не продержался.

Невыносимо было смотреть, как она бьется вот так, в одиночку. Квентин оторвал щеку от песка и попытался произнести хоть что-нибудь, хоть как-то отвлечь Врага, но губы его не слушались, как и пальцы, — напрасно он бил онемевшими руками об пол. Он никогда еще не любил Элис сильнее, чем в этот момент. Мысленно он переливал в нее всю свою силу — жаль, что она не чувствовала.

Поединок Элис и Мартина длился примерно минуту. Защитные чары сопровождались, видимо, инструкцией по рукопашному бою: Элис очень умело крутила своим шестом. Волосы у нее взмокли и прилипли ко лбу, но это не влияло на точность ее ударов. Когда чары истощились и доспехи пропали, она заключила в морозную броню самого Врага. Вся одежда на нем замерзла и отвалилась прочь, оставив его голым и белым, как рыбье брюхо.

Он подобрался уже так близко, что схватил ее за руку. Элис опять стала маленькой беззащитной девочкой, но ненадолго: пулеметная очередь заклинания преобразила ее в львицу с белой бородкой. Два зверя сцепились, норовя перегрызть горло один другому. Элис с яростным воем терзала задними лапами живот Мартина.

Дженет обходила их по кругу, заряжая на ходу револьвер. Патроны, не попадая в барабан, сыпались на песок, но стрелять было нельзя в любом случае — так перепутались оба противника. Миг спустя Врага стиснула кольцами пятнистая анаконда; потом Элис превратилась в орла, в медведя и, наконец, в жуткого скорпиона человеческой величины. Жало размером с крановый крюк вонзилось в спину Мартина Четуина. Под трескучие вспышки света бойцы оторвались от земли. Враг был сверху, но Элис разрослась и обернулась гибким белым драконом. Ее громадные крылья, ударив в песок, разметали всех по углам. Враг, тоже раздувшись, сделался великаном. Дракон, стиснув его когтями, послал струю голубого пламени прямо ему в лицо.

Огонь опалил Мартину брови и превратил его в негра. Квентин слышал, как трудно дышит Элис-дракон. Враг собрался с силами и двинул ее в нос кулаком.

Это вернуло ей человеческий облик. Из носа шла кровь. Голый Мартин плавно перекатился на бок, вскочил, достал откуда-то чистый платок и стер часть сажи с лица.

— О черт, — прохрипел Квентин. — Сделайте что-нибудь! Помогите ей!

Дженет, расстреляв все патроны, запустила в Мартина револьвером, который даже прическу ему не испортил.

— А чтоб тебе! — взвыла она.

Ну нет, решил Квентин. Это еще не конец.

— Эй, засранец! Ты кое о чем забыл. — Сплюнув кровью, Квентин выдал с лучшим кубинским акцентом, на какой был способен: — Познакомься с мой маленький друг!

Он произнес пароль, который назвал ему Фогг в ночь выпуска и который он столько раз прокручивал в голове. Что-то большое и твердое забилось у него под рубашкой, царапая спину, — и вырвалось вон.

Какого черта, подумал Квентин, увидев за острыми ушами какодемона дужки круглых очков. Демон в очках? Он завис над Квентином с задумчивым видом, не зная, с кем должен драться.

— Бей того, голого, — велел Квентин. — Спасай девушку.

Демон, подскочив футов на десять к противнику, сделал пару финтов, попытался переломать Мартину ноги и прыгнул ему на грудь. Мартин, демонстрируя всем своим видом, как устал он от этих нечестных приемов, перехватил демона на лету и стал запихивать его в рот — медленно, как геккон, поедающий паука. Демон выламывал ему пальцы, рвал волосы, пытался выцарапать глаза.

Беги, беги, замахал Квентин в сторону Элис. Она, не глядя на него, прошлась языком по губам, заправила волосы за уши и поднялась.

Ее изменившееся лицо говорило о каком-то решении, руки приступили к вступительной части чего-то крайне продвинутого. Когда она подала голос, Мартин с демоном взглянули на нее разом. Мартин, воспользовавшись моментом, свернул демону шею и затолкал его в рот целиком.

— Думаешь, ты самый крутой монстр в этой комнате? — спросила она.

— Не надо, — крикнула Дженет, но Элис ее не слушала. Все, кроме Квентина, уже явно поняли, что к чему.

— Нет-нет-нет! — сердито сказал Элиот. — Стой!

— Ты ведь никакой не маг, Мартин? — снова спросила Элис. — Просто маленький мальчик, который так и не вырос. — Она подавила рыдание. — Сожалею, но делать нечего.

Закрыв глаза, она стала читать заклинание. Квентин видел на ее лице всё пережитое ими, все страдания, которые они причинили друг другу, всё, что осталось в прошлом. Классические, еще времен Возрождения, чары влекли за собой огромный выход энергии. Квентин, спрашивавший себя, чего Элис хочет добиться, вдруг понял, что главное — не сами чары, а их побочный эффект.

Он пополз к ней, уже не заботясь о выживании.

— Нет! Нет!

Голубой огонь, вспыхнувший на кончиках ее пальцев, поднимался все выше, охватывая запястья. Когда загорелось лицо, Элис открыла глаза и с недоумением оглядела себя.