Избавление - Василий Соколов

Костров поглядел на нее.

- Вот дает! Потеха! - нечаянно сорвалось у него с уст, и затем злой упрек: - Куда ты целишься, зря патроны жжешь?! Стрелять надо во врагов, а ты?

- А я куда?

- В небо стреляешь. Целиться надо. В голову...

- На них же каски.

- Каска не выручит, если пониже заберешь. - И уж совсем нравоучительно, как на стрельбище: - Целиться надо и спусковой крючок нажимать плавно, а не дергать. Голову в момент выстрела ни в коем случае не отворачивать. И не моргать...

Верочка присматривается к неторопливым движениям Алексея, и хотя он с одною рукой, а вот все-таки умело перезаряжает автомат, ловко прицеливается и стреляет. После его выстрела завидки взяли даже, и Верочка откровенно довольна, когда немец, пытавшийся перебежать дорогу, картинно взмахнул руками и мгновенно рухнул.

- Свалил одного! - вне себя кричит Верочка, и ее охватывает азарт. В возбуждении забывает об опасности и приноравливается, медленно целится да еще высовывается по самую грудь.

С посвистом звенящей струны летит невидимая пуля и плюхается тупо о кремнистую твердь скалы. Раньше, чем успевает расплющиться, вторая пуля, и еще одна, Верочка вскрикивает, невольно оседая:

- Ой, я ранена!..

- Куда? Куда тебя ранило? - кричит Алексей и смотрит на нее напуганно: губы, все лицо у Верочки враз изменились, побледнели. Он бросается к ней, стараясь помочь.

- В ще-к-у-у... - еле выговаривает она и показывает, куда именно. Ни крови, ни царапины на щеке Алексей не замечает.

- Просто показалось... Просто от камушка... - успокаивает Алексей, в душе, однако, ругает себя и злится: "На кой леший взял ее. Дернуло меня согласиться..." - и силком стаскивает жену вниз, к подножию скалы, велит, чтобы сидела как на привязи, как прикованная цепями и перезаряжала свой карабин, а потом подавала ему, Алексею, - он как-нибудь сумеет за двоих управиться.

Верочка набивала патроны, вставляла обойму в карабин, гремела затвором - нехитрому делу этому она научилась еще там, на Урале: и сейчас, дивясь ее проворству, Алексей едва успевал расстреливать патроны, как она совала ему заряженное оружие.

- Давай срочно свяжись со штабом, а я один управлюсь, - торопливо сказал он Верочке и снова схватил автомат.

Верочка поняла, что нужно не только вызывать, но и просить, требовать подмогу. Как сама-то она не сообразила, ведь у них рация, и можно легко связаться и с армией, и лично с самим Шмелевым. Она извлекает из кожаного чемоданчика рацию, выпускает антенну и, надев наушники на растрепавшиеся волосы, принимается выстукивать на ключе позывные...

Поблизости от Кострова, обсыпав скалу, тоже стреляли наши солдаты и югославские партизаны. Раненых перевязывал врач, и с помощью Милицы их оттаскивали в безопасное место, в пещеру...

Немцы поутихли в своем тщетном стремлении прорваться с ходу. Поутихли, знать, на время. Оказывается, это была их проба сил, вылазка небольшой группы. Не прошло и получаса, как началась заваруха. Навесным огнем начали бить из-за ближних впадин минометы. Откуда-то притащенная пушка высунула серое тупорылое жерло и тоже дала три тявкающих выстрела кряду.

Треск, грохот, взрывы все учащаются. Ползут через дорогу, пластаясь по-змеиному, вражьи солдаты. И много-то как их - Верочке жуть смотреть! Набились во впадину, лезут на горы, заполонили ближние склоны и заходят кругом, пытаясь взять осадой скалу при дороге.

- Алешка, что нам делать? - тормошит Верочка его за плечо. - Штаб не отвечает. Давай отходить.

- Отходить нельзя! - кричит он в ответ. - Это знаешь чем пахнет?.. Добивайся связи!

В этот момент появился на позиции, у скалы, интендант, дюжий, прихрамывающий, но такой же проворный в походке, и с ним - каштановолицый, в кожаной куртке югослав. Оба обвешаны гранатами, а у югослава вдобавок полон подсумок каких-то толстых патронов, через плечо свисает диковинно громадный самопал, похоже, ручная пушка.

- Держите рубеж? - устрашающе говорит интендант - только сейчас Верочка заметила, что пола шинели у него рвано пробита и слегка-измазана кровью. - Собственный страх долой, и держать!..

- Само собой, - говорит майор Костров, который в душе сознавал свое превосходство над интендантом, но перечить ему не хотел. - Сдержим. Не выпустим, пока не запросят пощады.

Долбит скорострельная немецкая пушка, три снаряда с недолетом упали возле скалы. Крошево камней летит в лица.

Югослав снимает с плеча самопал, бережливо и аккуратно, как ребенка, укладывает в расщелину, вынимает увесистый заряд из сумки, втискивает в ствол, забивая ладонью, велит всем отползти прочь и прицеливается, направляя ствол в нужную точку. Выстрел гремит так сильно, будто гора рухнула. После выстрела у всех звон стоит в ушах, и еще долго не рассеивается дым, пахнущий не то антрацитом, не то приторной серой. Югослав, видимо, ожег руку: дул на нее, тряс. А где же самопал? Улетел вместе с зарядом?..

Ему скоро приносят другой, только покороче и увесистее. Этот пришлось заряжать не одним зарядом, а ссыпать в горловину его казенной части порох, потом пыжи, потом свинцовые шарики, колотый чугун и все это прочно утрамбовывать, прежде чем захлопнуть заслонку затвора.

Майор Костров, видя эту чудовищную штуковину, подал знак Верочке, чтобы убиралась за скалу, упрятался от греха подальше и сам. Каштановолицый югослав вдвоем с напарником перенес оружие на верх скалы, устроил поудобнее и крикнул заклинание:

- Смрт фашизму, свобода народу!

Взбешенно полыхнуло пламя. Грохот потряс воздух, ударялся и раскатывался по горам протяжным громыхающим эхом.

С югослава пилотку с матерчатой красной звездой сорвало, завихрило и не догнать. Кто-то перехватил ее на пути, подал югославу, и тот, вскинув ее набекрень, заулыбался во все лицо, чумазое от сажи:

- Швабы капут. Моя пушка - друже русской катуши!

- Сильная твоя машина, - похвалил интендант. - И немцы и... мы напуганы! Побереги на всякий пожарный случай... Не надо больше пугать, остановил интендант, видя, что югослав разохотился очередной заряд пустить.

Интендант, заодно и Костров, потешаясь втихомолку, решили, что, хоть оружие югослава и устрашающее и, наверное, причинило какой-то вред неприятелю, все-таки им не подавишь минометы, стреляющие из укрытия.

Сняв наушники, Верочка ловит глазами Алексея и говорит:

- Товарищ майор, пожалуйста, к рации. На самого напала... На генерала Шмелева...

Интендант забирает наушники и кричит во все горло:

- Шмелев, слушай, говорит интендант Ахмедов. Кто, спрашиваешь? Объясняться будем потом, на горе Арарат!.. Нам тут, понимаешь, туго... Где именно? Отметка... Высота... Погляди на карту... Твой представитель здесь... У самой магистрали. Понимаешь, туго... Жмут... стервы. Остатки. Альпийская потрепанная дивизия... Подкрепление давай... Что? Не знаешь, с кем имеешь дело? Поговори со своим майором, тебе станет ясно, - и передает микрофон с наушниками Кострову.