Марсианские войны - Лоуренс Уотт-Эванс

— Неплохая мысль — превратить когда-нибудь Багдад в груду мусора.

— У нас еще будет на это время, как только мы закончим свои дела здесь… если, конечно, останемся в живых.

— Рядом с тобой, мой хан, я не думаю о смерти.

Казар молча кивнул. Теперь он придержал жеребца. Вслед за ним и вся колонна перешла на иноходь, но не сразу, а ряд за рядом, так что вся перестройка заняла около двадцати минут. Словно зыбь пробежала по спине дракона, закованного в железо, кожу и разномастные конские гривы и хвосты.

Они упрямо шли вперед, не думая о страхе и не обращая внимания на зеленые вертолеты, вынырнувшие из-за их спин и взметнувшие низко висящую желтую пыль.

— Вертолеты не нападут, — сказал Казар.

— Они получили хороший урок.

— Нет, они не нападут, потому что так им приказано. Если бы задумали атаку, она произошла бы раньше.

— Мудрое замечание.

— Я хан ханов. Все, что я говорю, мудро. Если бы это было не так, я не был бы наследником Чингисхана.

— Это тоже мудрое замечание.

Казархан посмотрел на Ариунболда и сказал:

— Поезжай впереди. Пусть китайцы видят гордый штандарт, при виде которого их предки дрожали и скулили от страха.

— Ай-я! — крикнул он и пришпорил Чино.

Вскоре они достигли вершины холма. Внизу лежала Великая Стена, похожая на сломанную спину дракона, погрузившегося в землю. В проломе виднелись линии танков, торчащие, как зубы в каменной пасти.

— Путь в Китай закрыт, — сказал Ариунболд.

— К замку всегда можно подобрать ключи.

— Мы можем пойти на танки. Многие погибнут, но большинство пройдет.

— А потом?

— Ты — хан ханов. Я не знаю.

— Кони не перепрыгнут эти машины. Они стоят слишком близко одна от другой.

— Может быть, две первые линии выйдут вперед после ложной атаки?

— Хороший план, но даже одна линия непроходима.

— А нельзя ли заставить их отступить?

— Это будет нелегко. Если вообще возможно. Если мы атакуем первую линию, то что вынудит вторую или третью оттянуться? — Казар покачал головой. — Эту систему обороны изобрел очень умный генерал. Она достойна Хубилая.

— Тогда что нам остается? Мы монголы, у нас монгольские кони. Если бы здесь была река, мы перешли бы ее вброд. Мы могли бы проскользнуть по льду. Пехоту раздавили бы копытами лошадей.

— Для всего этого нас слишком много, — задумчиво сказал Казар. — Может быть, ключ в том, чтобы приложить наименьшую силу к самому прочному звену в цепи.

— А не наоборот? Наибольшую силу к самому слабому?

— Нет, — ответил Казар. — Я сказал то, что хотел сказать.

Он повернул коня, слегка потянув поводья. Чино слушался его так, словно являлся частью хозяина, с общей нервной системой и единым телом.

Сжимая железной рукой подрагивающий штандарт, Ариунболд последовал его примеру, так и не поняв замысла Казара. Бросив последний взгляд на китайские оборонительные позиции, он подумал, что иногда для того, чтобы выиграть бой, недостаточно даже быть монголом.

Не слишком приятная мысль, когда едешь во главе наступающей армии.

Глава 46. ПУНКТ ШЕСТИ ДРАКОНОВ

Когда шафрановый дымок стал рассеиваться, на вершине холма появились две фигуры.

Генерал Шай Шанг давно уже забился в свой лендровер и чувствовал себя в относительной безопасности. Автомобиль не был бронированным. Не являлся он и надежным укрытием, но резиновые шины отчасти поглощали надвигающийся гром монгольской конницы. Нервы генерала немного успокоились, и он снова почувствовал себя уверенно.

Но когда адъютант крикнул, что монголы уже в пределах видимости, Шанг подскочил с сидения, выхватывая из кобуры пистолет. Подбежав к Великой Стене, он взглянул на сизоватое тонкое облачко. Глаза его сузились.

Два всадника. Даже на столь значительном расстоянии доспехи одного из них отливали золотом и лазурью. Второй выглядел не столь нарядно, но зато в руках у него было нечто такое, что до этого генерал Шанг видел только в книгах и фильмах. Он и представить себе не мог, что когда-нибудь сам встретится с этой штуковиной, выполняя священный долг перед родиной.

Это был штандарт, толщиной с корабельную мачту и неуклюжий, как воронье гнездо. На самом верху генерал заметил обитый медью и серебром треугольник со свисавшими бычьими хвостами.

Тем не менее монгол держал его одной рукой! Свежий западный ветер колыхал хвосты, они поднимались и опадали, поднимались и опадали… как дышащие легкие.

— Вот и пришли. И повернуть назад невозможно… для обеих сторон, — пробормотал себе под нос Шанг.

И хотя он был хорошим коммунистом и не верил ни в Будду, ни в Мохаммеда, ни в Христа, генерал шепотом вознес молитву богу, которого могло и не быть, потому что внезапно утратил уверенность в Великой Стене своих предков и бронированной мощи своей армии…

Глава 47. ШЕСТЬ ДРАКОНОВ

Возвратившись к Новой Золотой Орде, Казархан подъехал к Утренней Лани, которая при его приближении развернула своего мерина, представив взгляду хана оба крупа.

— Если ты предлагаешь себя таким образом, то момент сейчас неподходящий, — пробурчал Казар.

— Я показываю тебе свой зад, а уж ты делай с ним, что хочешь, — прошипела женщина.

— В другой раз. Кстати, зад твоего мерина прекрасен, но мне он тоже ни к чему.

Утренняя Лань сердито тряхнула головой, ее черные блестящие волосы разметались по плечам.

— Если тебе не нравится, смотри в другую сторону. Я не собираюсь поворачиваться к тебе лицом.

— Даже если я предложу тебе стать ханом?

Она так дернула поводья, что