Блокада. Запах смерти - Алексей Сухаренко

– Нет, с врагами народа не знаюсь, – вызывающе ответил Брюжалов.

– У вас не было ссор с погибшей? – последовал неприятный для него вопрос.

– Какие ссоры, майор? – вопросом на вопрос ответил опрашиваемый. – Что мне с ней было делить?

– И все-таки ответьте, – настаивал Петраков.

– Нет! – едва сдерживаясь, отчеканил Брюжалов.

Алексей Матвеевич задумался. Ему показалось, что он упустил какую-то мимолетную догадку.

– Послушайте, майор, а не тот ли вы офицер милиции, что придирался к накладным склада неприкосновенного эвакуационного запаса и пытался допросить сотрудников исполкома, и меня в их числе? – вдруг спросил Брюжалов.

– Да, именно я занимался проверкой, которую мне поручило начальство, – недовольно ответил Петраков.

– У вас, значит, всегда активность проявляется не в том направлении, – кольнул его Брюжалов.

– Как знать, в том или не том, – не сдержался Петраков. – Только если бы мне не чинили препятствий, наверняка я смог бы предотвратить убийство вашего сотрудника Серебрицкого.

– На что вы намекаете? – повысил голос Семен Иванович. – Вы разве не знаете, что Серебрицкого убили уголовники.

– На моей памяти это уже не первый случай, когда убили человека, ответственного за хранение продуктов, – вспомнил недавнее прошлое майор, – и потом всегда оказывалось, что убийство всегда было связано с огромными расхищениями социалистической собственности.

– У вас еще есть вопросы ко мне? – Семен Иванович посмотрел на часы, намекая, что продолжать диалог у него нет ни времени, ни желания.

Алексей Матвеевич встал, показывая, что беседа закончена.

– Распишитесь, – протянул он протокол.

Брюжалов нетерпеливо расписался.

– Надеюсь, вы не только в продуктовых вопросах стараетесь разбираться, но и в раскрытии убийства Веры такое же усердие проявите, – решил уколоть напоследок неприятного для себя собеседника Брюжалов.

– Можете не сомневаться, – усмехнулся оперативник. – Кстати, мы уже нашли квартиру, где произошло убийство.

– Так в чем же дело? Арестуйте убийцу, – прищурился Брюжалов. – Кто-то же там проживает.

– Проживал, – поправил его Петраков. – Прежний жилец, Христофоров Бронислав Петрович, в данное время квартирует в неустановленном месте.

– Кто?! – вырвалось у Семена Ивановича.

– Христофоров. А что вы так эмоционально отреагировали? – удивился его реакции Петраков. – Вы знаете этого человека?

– Да, кто ж его не знает! Любой культурный человек, который бывал до войны в театре, прекрасно знает эту фамилию, – быстро нашелся Семен Иванович.

– А у меня к нему есть несколько личных вопросов, – пробормотал оперативник.

После ухода Брюжалова Алексея Петракова не покидало смутное ощущение: он что-то упустил в беседе, причем очень важное. Однако, как ни старался понять, что именно, анализируя разговор с ним, подсказки так и не нашел.

С самого утра Нецецкого вызвал к себе обер-лейтеннант Шнип и, налив старому вору коньяку, предложил выпить за победу Германии. Это было странно, но Дед не подал вида, тем более что предложенный коньяк был весьма хорош, а провозглашенный тост нельзя было игнорировать. Затем Григорий Иванович стал рассказывать об агентурной сети в осажденном городе и о ее деятельности, о том, как удачно используются подростки, с чьей помощью доставленная группой Христофорова типография наводнила Ленинград немецкими листовками, и что теперь она начала печатать поддельные продуктовые талоны.

«Чего это он так разоткровенничался со мной?» – насторожился уголовник.

– Сейчас настало время, когда немецким войскам предстоит перейти к более радикальным военным действиям, направленным на преодоление последнего сопротивления блокадного города. Одновременно перед нами стоит задача дестабилизации обстановки внутри города. Руководством немецкой разведки разработан диверсионно-террористический план «Гадюка», и на нас возложена почетная миссия его выполнения.

– Хорошее название, – пошутил Нецецкий, которого начало разговора встревожило.

– Мы решили, что основной блок задания будет выполнять специально засланная группа, которую возглавите вы, – перешел немецкий офицер к делу.

– Я? – растерялся вор. – Вы же недавно говорили, что мой опыт нужен в школе.

– Нужен, – кивнул Шнип, – но еще более важно, чтобы диверсионную группу возглавил такой человек, как вы.

– Почему я? – с привкусом горечи улыбнулся Дед.

– Потому что вы не сдадитесь Советам, потому что, как никто другой, знаете город, потому что у вас есть авторитет в определенных кругах, и это сможет помочь при выполнении задания, – уверенно произнес Шнип. – Можно привести еще массу аргументов, но считаю это лишним.

– Когда, с кем и что за задание? – удрученно спросил Нецецкий, понимая, что уже ничего не изменить, и ему вновь придется оказаться в холодном и голодном городе, едва не ставшем ему могилой.

– Отправление через несколько дней, с вами в группе пойдут Мазут, Кузяев, Завидов и Зарецкий. – При упоминании последней фамилии Шнип явно испытал удовольствие, словно ученый, проводящий интересный опыт.

– А идиот Завидов мне зачем? – как можно спокойней поинтересовался Нецецкий, сделав вид, что включение своего давнего врага в группу не произвело на него никакого впечатления.

– Группа будет переправлена на окраину города, в Волкову деревню.

– Знакомое место, – вспомнил про продуктовое хранилище Нецецкий. – Что, там медом намазано? В прошлый раз вашему десанту не шибко повезло.

– Не переживайте, с вами все будет в порядке. На этот раз нами будут проведены специальные подготовительные меры, – обнадежил Шнип. – Там же есть церковь, при которой жил этот, как вы говорите, идиот. Парень для вас – ключ к священнику и гарантия, что тот вас примет. А точнее – не донесет.

– Постойте! – встревоженно, словно о чем-то догадался, перебил немца уголовник. – А как мы там окажемся? Надеюсь, вы нас не с парашютом заставите прыгать?

– Другой возможности оперативно доставить вас к месту, к сожалению, нет, – констатировал горькую правду Шнип.

– Я выше, чем с крыльца, не прыгал, а вы мне предлагаете с парашютом… – озабоченно произнес Дед. – А еще говорите, что мной дорожите!

– Ну, раз вы иронизируете, значит, все будет хорошо, – резюмировал обер-лейтенант Шнип.

– А каково задание? – спросил о самом важном Нецецкий, – что, нужно городской водопровод отравить или пожары продовольственных складов устроить?

– Вы опять иронизируете или нет?

– Нет, я совершенно серьезен, – покачал головой Дед.

– Вам, как старшему группы, будет передан список лиц из военного и гражданского руководства города, которых ваша группа должна будет ликвидировать. Список большой. От первых людей большевистского сопротивления до начальников среднего звена. К выполнению задания вы должны привлечь уже имеющиеся в нашем распоряжении силы в лице несовершеннолетних подростков, а также членов группы Христофорова, а сами заниматься исключительно организацией и планированием акций, оставаясь по возможности как можно дольше в тени. Информацию о графиках и перемещениях первых лиц города и месте их жительства получите у Брюжалова. Связь с ним будете держать через тайник. Никаких личных встреч!

Обер-лейтенант сделал паузу, всматриваясь в лицо старого уголовника, пытаясь понять его отношение к услышанному, однако лицо Нецецкого было непроницаемо.

– Странно, что вы не отреагировали на то, что вам придется выполнять задание вместе с Зарецким, – не удержался Шнип, пытаясь узнать мысли вора на сей счет.

– А чего на покойника обращать внимание? – брезгливо поморщился Дед. – Здесь он под вашей защитой, живым остался, а там быстро зажмурится. Я ему пособлю.

– Хочу заметить, господин Нецецкий, что если ему и суждено погибнуть, то Германии нужно, чтобы он погиб с пользой для нее, – холодно отметил Шнип. – К примеру, при выполнении задания на самом сложном его участке.

– Я не подведу, – с полуслова понял указание Нецецкий.

После обеда с группой стали проводить занятия по парашютной подготовке. Немецкий инструктор объяснил принцип действия парашюта, а затем инструктаж перенесли на улицу, где все, включая Нецецкого, по очереди стали прыгать с парашютной вышки. Больше всех это понравилось Николке. Цыган, выждав момент, когда на площадке, кроме него, Мышкина и инструктора немца, никого не осталось, поделился со своим старшим соображениями по поводу этих занятий, предположив, что их готовят к скорой засылке.

– Точно, – согласился тот. – Я даже думаю, как бы не сегодня.

– С чего решил? – удивился Зарецкий.

– Видел утром у штаба двух фрицев в немецкой летной форме, а потом подслушал в курилке разговор курсантов, которые задолго до нас здесь появились.

– И чего? – нетерпеливо перебил его Цыган.