Двое для трагедии - Анна Морион
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это было в октябре прошлого года, когда в нашем университете началась экспериментальная программа помощи старшекурсников младшим… – начала рассказывать я, понимая, что отвертеться от допроса мне не удастся, и напуганная его холодным строгим тоном.
– И ты досталась ему, – усмехнулся вампир. – Значит, ты ничего не понимаешь в математике?
– В физике, но сейчас… – Я замолчала, вдруг поняв, что оправдываюсь перед этим мерзавцем. Нет, еще чего!
– Признаться, я думал, что все было намного интересней, а ваша история оказалась совершенно банальной.
– Нет, Брэндон, не банальной. Мы почти сразу возненавидели друг друга: Седрик вел себя как свинья, а я показалась ему наивной дурочкой…
– Показалась? – Грейсон насмешливо усмехнулся.
Я проигнорировала эту колкость.
– А потом он забрал меня из университета, и мы крупно поругались из-за одной не очень хорошей девушки, которую я считала своей подругой… Я расплакалась, а он… Он сказал, что хочет быть со мной, сказал, что боролся с собой, пытался оттолкнуть меня и поэтому нарочно оскорблял. Но он… Он лучший. Я люблю его. – Я замолчала, улыбнулась от этих воспоминаний и опустила взгляд на пол. В моем горле стоял ком, и я не могла больше говорить о том чудесном моменте, тем более, рассказывать о нем Грейсону.
Когда я подняла взгляд на Грейсона, то обнаружила, что он внимательно смотрел на меня, словно взвешивая каждое мое слово, но его губы были искривлены в насмешливой ухмылке, и моя восторженная улыбка тут же померкла.
– Так вот как Седрик пустил под откос свою жизнь. Удивляюсь тому, как Морганы не поняли того, что он изменился. Маркус уж точно должен был заметить это. И он знает, верно? – Грейсон испытующе смотрел в мои глаза.
– Нет, его брат ни о чем не знает. Седрик боится, что он отвернется от него, – тихо солгала я, не смея сказать ему правду: хоть он и пугал меня тем, что «моя ложь раздражает его», я не имела права предать Маркуса, ведь знала, как много он помогает Седрику.
Воцарилась тишина. Грейсон продолжал пристально смотреть в мое лицо. Мне было жутко от его взгляда, и я поспешила сказать хоть что-то, чтобы отвлечь вампира от «любования мною».
– Брэндон, я хочу спросить… Кое-что о вас, – робко сказала я, ежась под его холодным взглядом.
– Неужели Морган не утолил твое любопытство? – Он даже не улыбнулся.
– Он рассказывал мне, но тогда я была очень смущена. Мне были неприятны его откровения о том, как вы убиваете, и Седрик увидел, что мне жутко от этого, и замолчал.
– Хорошо, Вайпер, что именно тебя интересует?
– Как много лет самому старому из вас?
– Не старому, а первому.
– Да, извини. – Мне показалось, что моя неверная фраза задела его.
– Никто не знает, сколько ему лет. Он сам не помнит, когда впервые открыл глаза в этом мире, но, думаю, что в тот же миг, когда и первый смертный. Это все?
– А серебро? Вы боитесь его?
Грейсон отпустил мое запястье, и его ладонь легла на мою щеку, а затем он провел пальцем по мочке моего правого уха. Я похолодела, но выдержала это неожиданное прикосновение.
– Кажется, эти серьги серебряные? – спросил вампир, гладя мои сережки – единственное, что я носила из украшений.
Я тут же пожалела о том, что задала этот вопрос, и вспомнила, что эти серьги никогда не смущали и Седрика. Значит, то, что вампиры боятся серебра – всего лишь очередная ложь.
– А кол в сердце? – все-таки полюбопытствовала я.
Брэндон прекратил гладить мои сережки, отстранился от меня и криво усмехнулся.
Я поняла, что это был его насмешливый ответ на мой дурацкий вопрос.
– Значит, все это – просто выдумки? Но тогда почему люди считают, что… Господи, да вы еще более живучи, чем тараканы! – воскликнула я, ошеломленная этим известием.
– Сравнение нелестное, но правдивое. Зачем вы, глупые создания, придумали чушь про серебро и осиновый кол? Ответ прост: так вам спокойнее, от мысли, что вы можете защититься и истреблять нас, – тихо рассмеялся вампир.
– Вас вообще нельзя убить? – Я удивлялась все больше. Нет, конечно, Седрик говорил мне, что это невозможно, но не до такой же степени!
– Хочешь попробовать? – с хитрой улыбкой спросил меня Грейсон.
– К чему пробовать, если я уже знаю конечный результат? – нахмурилась я, не понимая, к чему он спросил об этом.
– Даже не попытаешься?
– Предпочитаю не тратить сил понапрасну.
– Что ж, вижу, проблеск ума в тебе все же имеется. – Вампир достал из кармана своего пиджака мобильный телефон и провел пальцем по экрану – тот засветился, и Грейсон отвлекся от нашего разговора.
– И где он сейчас? – спросила я, рассеянно поглядывая на собеседника.
– Кто? – равнодушно ответил он.
– Тот, первый из вас.
– Отдыхает.
– Он стал мумией? – допытывалась я.
Грейсон оторвался от своего телефона и посмотрел на меня.
– Да, но, если он решит возвратиться к жизни, то сделает это, – ответил вампир и вновь перевел взгляд на свой телефон.
– То есть, вы не можете умереть, и вас не могут убить? – уточнила я: этот разговор был мне интересен, ведь теперь я узнала о Седрике еще больше.
Грейсон кинул телефон на диван и посмотрел на меня.
– Это как закон физики, который нельзя нарушить: наша жизнь – закон и для самих нас. Захотел сдохнуть? – Он криво усмехнулся. – Не выйдет.
– И ты никогда не жалел об этом? – спросила я, радуясь тому, что он вернулся к беседе со мной.
– Жалеть о том, что я не могу умереть? Вайпер, я люблю жизнь, и она у меня довольно интересная, полная событий и развлечений. А теперь сходи на кухню и принеси самый большой нож, который найдешь.
– Зачем? – искренне удивилась я этому приказу.
«Он хочет зарубить меня?» – от этой мысли моя кожа покрылась мурашками страха.
– Не задавай лишних вопросов. Вперед, – мрачно сказал вампир.
Я сходила на кухню и взяла там то, что он просил. Также я обнаружила на кухне много разнообразной еды, которая стояла на столах в больших пластиковых коробках.
– Брэндон, что там за еда? – спросила я вампира, когда вернулась в гостиную.
– Пока ты пряталась в своей комнате, приезжал тот же милейший повар, что приготовил для нас роскошный ужин в день твоего приезда. Ты не должна голодать без меня. Кажется, это нож, которым рубят кости? – спросил вампир, взглянув на нож, который я держала в руках. – Теперь возьми его и попытайся пробить им мою грудь.
Он снял с себя пиджак и расстегнул свою белую рубашку. Я молча наблюдала за ним, лихорадочно размышляя, шутит он или нет.
– Ну же, попытайся убить меня, – спокойным тоном сказал Грейсон, с усмешкой наблюдая за моей робостью. – Целься в самое сердце, и, может, у тебя все получится.
Меня не нужно было просить дважды: я взяла нож обеими руками и с силой направила его прямо
