Легенда о яблоке. Часть 1 - Ана Ховская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Конечно,– охотно согласилась Фурье и крепче ухватилась за предплечье мужчины.
Вприпрыжку на одной ноге с помощью доктора она добралась до его машины и с облегчением села на сиденье.
– Я так благодарна вам, вы мой ангел-хранитель. Я Жанна…
Удивленный неожиданным переходом к знакомству, мужчина представился:
– Бенджамин Логан.
– У вас такой приятный тембр голоса – это меня успокаивает. Говорят, у кого такой голос, – искренне добрый и отзывчивый человек. Это такая редкость. Какое счастье, что вы оказались рядом!
Логан завел машину и тронулся. Прямолинейность женщины его немного смутила, и, как ни странно, он почувствовал к ней определенную симпатию, несмотря на ее возраст. Жизнь захлестнула его работой, переживаниями о Хелен и ее девочках, повседневной суетой, но не давала главного – покоя и гармонии. Бенджамин был еще в расцвете сил, вполне привлекателен, всегда следил за формой – что там сорок семь лет – и как порядочный мужчина желал иметь нежные постоянные отношения с доброй женщиной. Хелен была слишком далеко и окончательно потеряна. Спустя много лет одиночества и тоскливых мыслей Логан ощутил прилив энергии молодости и желание нравиться другим женщинам.
По дороге в клинику Логан охотно поддерживал разговор с молодой женщиной, приятно удивленный ее искренним расположением к нему и увлеченностью. Несмотря на боль, она проявляла стойкость и шутила. Для своего возраста, вероятно, двадцати семи-двадцати – восьми лет, Жанна показалась ему образованной и опытной. Поэтому у Бенджамина не возникло чувства противоречия, и он не исключал романтических отношений с ней, если бы это стало возможным. Почему бы не жить полной жизнью, не дышать полной грудью и не наслаждаться вниманием прекрасных женщин?
В отделении травматологии Жанне сделали рентген, не обнаружив перелома, а только растяжение, наложили повязку и отпустили домой. Но самостоятельно передвигаться ей было крайне трудно. Фурье незамедлительно обратилась к доктору Логану, который все обследование не оставлял ее, надеясь на его великодушие:
– Я была бы вам очень признательна, если бы вы отвезли меня домой. Я живу совсем недалеко отсюда.
Жанна поймала себя на мысли, что сказанное прозвучало слишком жестко, эгоистично и могло вызвать соответственную реакцию со стороны мужчины, и тут же добавила:
– Я бы взяла такси, но, боюсь, таксист не доведет меня до квартиры так заботливо, как это сделаете вы…
Она смущенно улыбнулась для большего эффекта и опустила глаза.
Бенджамин не видел препятствий, чтобы выполнить просьбу «обворожительной пациентки», и с искренним желанием сопроводил ее к машине.
Квартира мисс Фурье действительно была недалеко. Доктор Логан со всей осторожностью вывел молодую женщину из машины и завел в холл небоскреба. У лифта собралось несколько человек. Бенджамин и Жанна остановились неподалеку, и она, вздыхая будто от боли, которая была уже не так ощутима, оперлась на его плечо.
– Я так переживаю по поводу сегодняшнего вечера. Друзья пригласили на ужин, но, как теперь быть!? А ужинать в одиночестве я не люблю с детства. Со мной рядом всегда была моя семья,– с сожалением выдохнула Жанна и посмотрела на мужчину ожидающим взглядом.
Бенджамин понял тонкий намек, но ответил не то, что хотелось услышать Жанне:
– Сегодня вашей ноге нужен покой… и как минимум пару дней еще. Поэтому, мой вам совет: считайте диван лучшим другом на эти два дня.
Двери лифта распахнулись, и все вошли. Когда Жанна прибыла на свой этаж, у дверей своей квартиры она сердечно сказала:
– Вы были так любезны и терпеливы ко мне, не считайте меня неблагодарной. Я хочу пригласить вас на ужин. Как вы на это смотрите?
– Это немного быстро…– озадаченно признался Логан.
– А-а…– виновато кивнула Жанна,– простите, я очень прямолинейна, не подумайте плохо обо мне. Я не хочу показаться навязчивой, но искренно хочется вас отблагодарить…
Понимая, что теряет возможность заполучить этого мужчину, Фурье решила прибегнуть к другому способу манипуляции. Она горько усмехнулась и сделала очень грустные глаза.
– Знаете, я вам солгала: меня никто не приглашал. Я в этом городе одна и стыжусь этого. Но, когда вечером прихожу домой, чувствую себя такой одинокой и заброшенной, что хочется реветь…
Бенджамин слушал внимательно и внутренне сочувствовал.
Жанна убедительно жалобно продолжала:
–…вы представились мне таким искренним, совсем не похожим на тех мужчин, которые при виде беспомощной женщины норовят залезть ей под юбку… Простите за вульгарность.
– Ничего,– улыбнулся Бенджамин и сдался на волю своим желаниям,– пожалуй, я составлю вам компанию. Только сегодня у меня дежурство.
– Я так рада, что вы согласны,– радостно заговорила Жанна.– Это ничего, что не сможете сегодня. Тем более мне надо отлежаться. Какая из меня хозяйка, если я не могу встать на ногу? Разрешите, я запишу ваш телефон, и мы договоримся на ближайшие дни?
Бенджамин долго внимательно смотрел на женщину, разглядывая ее красивые тонкие черты лица, шею, линию плеч и, скрыв вздох сожаления об упущенном времени в своей жизни, вынул записную книжку из кармана пиджака и написал свой телефон.
Жанна взяла листок, будто невзначай коснулась пальцами его теплых рук и благодарно улыбнулась. По его скользнувшему вниз взгляду и дрогнувшим губам она догадалась, что он почувствовал в этот момент. Ее самолюбие торжествовало: доктор был почти в сетях.
Они попрощались, и Фурье вошла в квартиру. Захлопнув дверь, она прислонилась к ней спиной и победоносно улыбнулась: «Все как по нотам! Я даже устала от предсказуемости таких моментов. Но в этом их успех! Что же теперь, Жанна? Александр? Нет, дорогой, сначала твоя обожаемая Мишель. Но позвонить ему я могу? Вдруг он навестит мою больную ножку?»
Жанна добралась до телефона и набрала наизусть заученный номер Ахматова. Он не брал трубку. Она ярко представила себе, как ее мужчина сейчас рядом с другой, говорит ей разные нежности и, возможно, ласкает ее тело. Жанна с отвращением ревностно помотала головой и откинулась в кресле.
Пока с ней происходила эта жуткая и забавная история с растяжением связок лодыжки, на улице стемнело. Фурье сидела у не зашторенного окна без света, задумчиво рассматривая вспыхивающие то там, то тут огни города. Медленно, но наверняка, у нее в голове созревал план устранения Жако. И все складывалось так гладко, будет ли так на практике? Но уверенность, что в результате ее стараний Ахматов рано или поздно будет принадлежать ей, откидывала все сомнения.
***
Выдержав три дня и окончательно встав на ноги, Фурье позвонила доктору Логану.
– Бенджамин, добрый день. Помните меня, я Жанна? Жанна Фурье, которую вы
