Легенда о вольном купце (СИ) - Кучевский Антон Ярославович

Отыскав источник дыма, мы побрели сквозь него, зажав нос и рот смоченными водой платками. Огня не было, однако земля на поляне, которую мы обнаружили, была обуглена вплоть до корней ближайших деревьев. Тем не менее, молния такой силы — не самое удивительное, что открылось нашему взгляду. Мои глаза слезились, но сквозь дым я увидел угольно-черный столб, стоящий в центре, и явно ощутил запах горелого мяса.

— Что за… — шепнул Локстед, тыкая пальцем в громадный обелиск. Было странно, что мы не заметили его издалека, так как он явно был выше самых высоких деревьев. Исходя из того, что молния ударила в него, следовало предположить — столб был металлическим. Или волшебным. О вероятности совпадения двух этих вариантов я даже говорить не буду, поскольку молния такой силы подожгла бы лес в мгновение ока, если бы ударила в дерево.

— Смотри, — в ответ прошептал я, тыкая пальцем на землю. Дым понемногу рассеивался, и на свежей золе проступали очертания человеческих тел. Шестеро, ни клочка материи на них не сохранилось, собственно, как и кожи.

— Что за чертовщину они здесь творили? — нахмурился йрвай. — Смотри, они расположены почти по кругу, только один немного дальше, но все находятся на постаменте. Это ведь обязательно для магических ритуалов.

— Всех ритуалов? — недоверчиво уточнил я. Локстед задумался:

— Пожалуй, нет. Некоторых, из тех о которых я слышал.

— Пятеро магов, один не в круге… черт. Трижды черт, — зло проговорил я. Если окажется, что эти умники рисовали тут пентаграмму… с детства не любил все эти секты. — Надо проверить основание столба.

— Я сказал — не совсем в круге. Он мог отлететь от высвободившейся магической энергии.

— Магической, как же… в сто раз усиленной молнии. Если двести двадцать ударит, то уже дергаешься, как сумасшедший, а тут тысяч тридцать.

Йрвай предпочел никак не комментировать непонятную тираду. Вместо этого он двинулся в обход поляны, деловито обшаривая кусты.

— Ты чего? — крикнул я. Он ответил, не оборачиваясь:

— Если они стояли тут лагерем, мы можем что-то найти.

Локстед был прав. Даже если неизвестные и таинственные люди просто приехали сюда верхом, могли остаться следы их пребывания здесь. По росту трупов они все выглядели людьми, лишь один был немного ниже меня. Хоббит? Или просто низкорослый человек? Я храбро вышел на опушку, осторожно проверяя крошащуюся почву под ногами. Трупы обгорели настолько, что даже непонятно, какого они пола были при жизни.

— Спятил? — поинтересовался йрвай. — А если второй раз шарахнет?

— Молния два раза в одно место не шарахает, — самоуверенно заявил я, добравшись до хоровода из обгоревших тел. Ничего. Поблескивают какие-то металлические капли, остатки от мгновенно расплавившихся под воздействием высоких температур медальонов, амулетов, украшений. Я наклонился и попытался разгрести слежавшуюся золу, бывшую, видимо, сумкой этого человека, однако потерпел неудачу — ком спекся намертво.

При близком рассмотрении на круглом основании металлического столба — сам он был четырехгранным, что немного успокаивало и отвлекало от мыслей о происках дьявола — не обнаружилось ничего, хотя бы отдаленно напоминающего символы, знакомые мне. Как обелиск, так и его основание выглядели нисколько не затронутыми молнией, из чего я сделал вывод, что он защищен каким-то волшебством, заодно предостерегая себя от глупых прикосновений к металлу.

— Нашел! — послышался негромкий окрик йрвая. Я поднялся на ноги и пошел обратно по своим следам, затем обогнув поляну, и в конце этого сложного маршрута вытащив Локстеда за сапоги, торчавшие из особенно дерзкого и не желавшего его отпускать куста. Он торжествующе потряс небольшой кожаной сумкой:

— Сейчас узнаем, что задумывали эти прохвосты.

— Не иначе, как мир захватить, — хмыкнул я. — Ты действительно думаешь, что в сумке каждого из них был дневник с планами на ближайшую жизнь?

Не обращая внимания на мои подначивания, йрвай с упоением рылся в вещах покойного. Я помог ему, все же не пожалев факела на такое важное и полезное действие. При освещении выяснилось, что три баночки и один тюбик с непонятными веществами, катушка шелковой нити, несколько стеблей неизвестной сухой травы и фляга с инициалами Б.Р.Х. принадлежат некоей Марианне Алакез, чье удостоверение личности также отыскалось в боковом кармане. Место выдачи — Телмьюн. При более подробном осмотре с помощью любезно предоставленного мной ножа мы нашли еще и закладную с печатью столичного нотариуса.

Закладная была на дом. Судя по описанию, хороший, двухэтажный. А вот с деньгами у Марианны, судя по всему, в последнее время было не очень. Иначе как объяснить тот факт, что в сумке было полторы медных монеты? Я думал, в этом мире в дальнюю дорогу принято брать с собой не менее трех золотых, особенно если человек недавно заложил дом. А, ориентируясь по числу, это было всего-то двадцать дней назад.

Фляга с инициалами, упорно не желающими совпадать, тоже вызывала подозрения у нас обоих. Я предположил, что сосуд принадлежит мужу или любовному интересу дамы, Локстед же утверждал, что фляга, судя по гравировкам, из семейной коллекции. Мне это казалось неочевидным, хотя бы потому, что отсутствовала буква «А», как первая в фамилии Алакез.

— Смотри, что я нашел, — позвал я его, выходя на скрытую от наших глаз за кустами лесную тропинку. Мелко моросящий дождь сделал землю мокрой, и на ней можно было различить четко вдавленные следы копыт. Йрвай пожал плечами:

— Это ничего не значит. Если они планировали краткий ритуал, могли не привязывать лошадей — а от такого грохота покажет подковы даже самый закаленный боевой конь.

Я с досадой плюнул, оглядывая следы множества копыт. Конечно, если бы мы имели возможность точно сосчитать количество лошадей… хотя, это ничего бы не дало. Не обязательно ведь руководствоваться принципом один конь — один всадник, если легкие, могли и по двое на одном ехать. Да и существование другого транспорта никто не отменял — это же волшебники, черт бы их побрал. С них станется улететь на ковре-самолете. Или упрыгать на скатерти-самобранке. Нет, чтоб нам оставить в подарок большой эскимо.

— Есть следы колес, — задумчиво сообщил йрвай, — но не понять, свежие они или уже старые. Оба колеса ехали по сторонам от тропинки, след очень слабый.

— Ты сказал — оба? Колеса было два?

— Два колеса, да. Не на крестьянской же повозке ездить столичным гостям?

В голове мелькнули воспоминания о рикшах с их колесницами, и вопрос, уже было вылетевший изо рта, влетел обратно и почтительно закрыл за собой дверь.

Так. Стало быть, если здесь была одноколка, значит, ее кто-то вез. В любом случае, подобного транспорта я по дороге не видел, а поэтому о нем легко будет выяснить по пути в Кресс. Проследовав по двум едва заметным линиям, я убедился, что они выходят на общую дорогу и теряются на грунте, укатанном и утоптанном до состояния камня.

— Будем считать, что следы сегодняшние, — хмуро сказал я, завершая круг почета, описывающий опушку целиком. Кроме этой злосчастной сумки, мы ничего не нашли, но загадки я, в принципе, люблю. И разгадывать их тоже. Каким образом провидение могло нас втянуть в эту авантюру? Не зря же мы встали лагерем именно возле места проведения ритуала таинственного культа. Все это я тоже высказал вслух коллеге по внезапно возникшему расследованию, который лишь поморщился от такой экспрессивности: избавленный от необходимости кривляться по любому поводу, Локстед стал неожиданно спокоен и рассудителен. Может, одежда красит йрвая?

— Очень высока вероятность того, что они сегодняшние. Это место вряд ли кому-то нужно было, если только в ближайшем городе не обнаружится, что столб был частью каких-то древних руин, наделяющих всех окрестных магов великой мощью испокон веков, — вздохнув, подытожил он.

— Значит, в Кресс, — ответил я. — Выспаться нам уже не удалось, так доведем другое хорошее, а главное, прибыльное дело до логического завершения.