От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России - Ирина Владимировна Юкина

Потоки взаимодействовали и пересекались. Участие в двух общественных движениях – в гендерно ориентированном женском и классово ориентированном радикальном – было явлением достаточно распространенным. Как позднее было обычным делом участие в феминистском движении и в партийной работе. Этому способствовало то, что все участницы женского движения в той или иной степени находились в оппозиции правительству, как и подавляющее большинство российской интеллигенции. В 1860‐х годах будущие участницы общественных движений пережили эмоциональный подъем, моду на нигилизм и прогрессизм, посещали естественно-научные лекции на квартирах и, возможно, пели гимн студентов того времени – «Вперед без страха и сомнений» (на слова А. Плещеева). В целом женское движение в отношении радикального движения, его партий и организаций придерживалось лозунга «Слева опасности нет!».

Либеральное женское движение имело свою молодежь, свой круг поддержки и успешно проводило рекрутирование своих сторонников различных возрастов и социальных групп, преимущественно, конечно, своей социальной группы – «современных женщин наших средних интеллигентных классов».

Сохранившаяся статистика Женских врачебных курсов за 1877 год позволяет с долей условности экстраполировать данные по медичкам – наиболее активной профессиональной группе участниц движения – на все женское движение в целом. В 1877 году вокруг медицинских курсов – одного из узлов в сети женских организаций – группировались женщины в возрасте 20–21 года – 72%, 22–29 лет – 25%, старше 30 лет – 3%. Преимущественно это были представительницы привилегированных сословий – 83,5%, податных сословий, соответственно, – 16,5%. Матримониальный статус этих женщин был следующий: незамужние – 89,4%, замужем – 9%, остальные – вдовы500.

Таким образом, коллективный рекрутский портрет участницы женского движения конца 1870‐х годов выглядит так: курсистка, дворянка, двадцати с небольшим лет, не замужем.

Либеральное женское движение вполне успешно реализовывало свои проекты. Наиболее значимыми из них в конце 1860‐х – 1880‐х годах были:

1869 год – открытие в Москве Лубянских женских курсов с гимназической программой;

1870 год – открытие Владимирских курсов в Санкт-Петербурге для подготовки женщин к высшему университетскому образованию;

1871 год – открытие в Санкт-Петербурге при Медико-хирургической академии акушерских (врачебных) женских курсов;

1872 год – открытие двухгодичных Женских курсов В. И. Герье в Москве;

1878 год – открытие Высших женских курсов в Киеве и Санкт-Петербурге; первый выпуск женщин-врачей в Петербурге;

начало 1880‐х годов – появление первых женских журналов, созданных женщинами и поднимающих проблемы женщин в интерпретации самих женщин.

В радикальных кругах в эти же годы проводились следующие акции:

1872–1874 годы – подготовка к походу в народ;

1874 год – «великий поход» в народ;

1875–1878 годы – хождение в народ. Среди участниц движения были Екатерина Брешковская, Мария Коленкина, Вера Рогачева, Лидия и Вера Фигнер, Варвара Александрова, Софья Бардина, Софья Перовская, Ольга и Вера Любатович, Александра Хоржевская и многие другие.

В конце 1870‐х – начале 1880‐х годов произошла трагическая развязка женского участия в радикальном движении: в 1877 году отравилась Б. Каминская, М. Субботина умерла в ссылке в 1878 году, в 1881 году была казнена С. Перовская, а в 1883 году в радикальных кругах прокатилась волна женских самоубийств. В Женеве в этот год застрелилась героиня процесса «50-ти» С. Бардина, в Берне отравилась Е. Завадская, в Енисейске – Колотилова. Там же – Л. Клейн умерла от чахотки, Н. Осинская повесилась в Доме предварительного заключения, в том же году в Якутской области была задушена Е. Южакова.

Очевидно, О. Шапир (пришла в женское движение в это время – в начале 1880‐х годов) имела в виду именно этот печальный результат, когда говорила о хищническом отношении, «расточении новой социальной силы – женщин».

Политические процессы 1877–1878‐х годов, продемонстрировавшие массовое участие женщин в радикальном движении, вызвали общественное смущение. Самоотверженность, самопожертвование, граничащее с фанатизмом, суровость приговоров подняли авторитет женщин в среде русской общественности. Тургенев целовал фотографии «святых», посвятил им стихи, ходившие в списках по стране, наряду со стихами Я. П. Полонского и Н. А. Некрасова.

На личностном уровне участницы женского движения и радикалки не всегда испытывали друг к другу дружеские чувства. Но вырабатываемая и поддерживаемая в женских либеральных кругах идея женской солидарности не позволяла либералкам отказываться от поддержки женщин радикального движения.

Об этом свидетельствует тот факт, что лидер феминистской организации «Союз равноправия женщин» М. А. Чехова (род. 1866), категорически не приемлющая террор, возглавила кампанию по преданию гласности дела М. Спиридоновой. Спиридонова совершила террористический акт, после чего была избита и изнасилована в полицейском участке.

«Союз равноправности» под руководством Чеховой поднял волну в прессе, провел собственное расследование и издал под шапкой своей организации книгу журналиста В. Владимирова501, выдержанную в тоне героизации Спиридоновой. Стихи М. Волошина, посвященные М. Спиридоновой, открывают хорошо изданную и иллюстрированную книгу.

На чистом теле след нагайки,

И кровь на мраморном челе…

И крылья вольной белой чайки

Едва влачатся по земле…

М. Волошин 502

О солидарности «новых женщин» в отношении радикалок писал Кропоткин в своих мемуарах в 1898 году:

От этой молодежи <типичных нигилисток. – И. Ю.> вожаки движения держались немного в стороне; иногда даже их отношения обострялись; но они никогда