Почему распался СССР. Вспоминают руководители союзных республик - Аркадий Дубнов

– Естественно. Но все-таки он создавал юридический плацдарм, позволяющий дальше вести борьбу за независимость.

– Что стало триггером для создания Народного фронта? Что подвигло Эльчибея на это?

– Толчком послужили карабахские события – претензии Армении к Азербайджану, азербайджанские беженцы, которых выдворяли из Армении, бессилие азербайджанских коммунистических властей и несправедливое отношение Москвы к этому конфликту. НФА в этой ситуации стал главным выразителем чаяний и ожиданий азербайджанского народа. Конечно, основной идеей для нас всегда была независимость Азербайджана. Но миллионы людей не были готовы думать о независимости, пока не было открытой агрессии в наш адрес.

– Но ведь еще раньше произошли события в Нахичевани. В конце 1989 года активисты Народного фронта взяли власть в городе Ленкорань, прорвали 700 километров азербайджано-иранской границы, тысячи советских азербайджанцев перешли через Аракс и стали брататься с азербайджанцами иранскими. Это было организовано Народным фронтом или вы возглавили стихийные события, чтобы иметь возможность управлять процессом?

– Я уже говорил об идее единого Азербайджана, довольно актуальной среди народа. Толчком к тем событиям послужило падение Берлинской стены в начале ноября 1989 года. Люди стали задавать очень четкий вопрос: почему им можно, а нам нельзя? Мы тоже хотим объединиться! Инициатива была снизу, от районных организаций Народного фронта. И руководство НФА, Эльчибей в частности, дали добро и попытались как-то сорганизовать процесс, чтобы обойтись без серьезных столкновений и жертв. Но я думаю, что тогда советские власти допустили это не только из-за бессилия. Возможно, в Москве думали, что это подготовит почву для январских событий в Азербайджане. Не знаю, помните вы или нет, но Горбачев и его люди тогда обвиняли азербайджанский народ в сочувствии исламскому фундаментализму и в стремлении объединиться с Ираном.

– Нет, не помню.

– Это было очень глупо с их стороны, ничего подобного мы даже близко не имели в виду. Фундаментализма в Азербайджане никогда не было и до сих пор нет.

– Но при этом вы, наверное, не сможете сказать, что события в Нахичевани были спровоцированы Москвой?

– Доказательств у меня нет. Но я уверен, что мы знаем очень мало: никто не раскрыл архивы КГБ и секретные документы. А некоторые решения и вовсе могли приниматься в устном порядке, без документации.

– Бывший премьер-министр Грузии Тенгиз Сигуа рассказывал мне, что Москва пыталась организовать в Тбилиси и других столицах союзных республик интернациональные фронты. Их целью было противостоять национальным движениям. Занимались этим якобы люди из академического Института востоковедения, который тогда возглавлял Евгений Примаков. Подобные действия, по словам экс-президента Молдавии Мирчи Снегура, предпринимались и в его стране. В Азербайджане что-то подобное было?

– Инструкции из Москвы были, конечно, для всех одинаковые. В Азербайджане тоже появилась маленькая интерфронтовская ячейка. Но это была настолько слабая попытка, что она даже не привлекла внимания. Большинство русских в этих событиях вели себя пассивно, а наиболее прогрессивная их часть поддерживала НФА: мы консультировались с ними по некоторым вопросам, в самых острых моментах учитывали какие-то их желания и подходы. Все основные документы Народного фронта переводились на русский язык, чтобы русскоязычное население тоже знало, что мы предлагаем.

Митинг сторонников Аяза Муталибова, первого президента Азербайджана, на следующий день после его победы на выборах. 8 сентября 1991 года

– А русские и русскоязычные были в Народном фронте?

– Русских в НФА было много. В руководстве НФА были русскоязычные, но русских не было. У нас были и талыши, и курды, и лезгины, и другие – никаких проблем с этим. Но ваш вопрос напомнил мне об одной истории. В конце 1988 года вторым секретарем Компартии Азербайджана был назначен Виктор Поляничко. Он прошел афганскую войну, был одним из основных политических работников (Поляничко называют разработчиком политики национального примирения в Афганистане. – Прим. ред.) и хотел как-то использовать свой опыт в Азербайджане, так что пригласил к себе представителей интеллигенции и Народного фронта. Меня тоже пригласили, почему-то с двумя очень известными азербайджанскими писателями. На той встрече Поляничко объяснил нам, что читал программу НФА и удивился, что она слишком европейская, хотя азербайджанский флаг – трехцветный. Синий – это цвет тюркизма, зеленый – ислама, и только красный – Европы, демократии. А в вашей программе, говорит, синего и зеленого почти не чувствуется. Нас эти рассуждения удивили. Я спросил: «А почему вас это волнует? Мы ведь лучше знаем, что нужно азербайджанскому народу и как этого надо добиваться». Он взял Коран со стола и сказал: «Коран – это моя настольная книга, и я думаю, что все люди должны учиться этой мудрости». То есть он пытался влиять на нашу позицию вот такими наивными методами. Конечно, он был умный мужик и имел опыт работы с мусульманским населением. Но Азербайджан все-таки не Афганистан, не Ирак, не Сирия и даже не Иран. Это страна, которая в 1918 году первая на Востоке создала демократическую республику: с парламентом, предоставлением права голоса женщинам и так далее.

– Трехцветный флаг нынешнего Азербайджана – флаг той демократической республики?

– В 1991 году в наших актах о независимости однозначно было написано, что мы восстанавливаем Азербайджанскую республику 1918 года.

– Но, насколько я знаю, через несколько дней после этого Карабах провозгласил Нагорно-Карабахскую республику, ссылаясь на то, что в 1918 году Азербайджанская республика не включала Карабах.

– Это слишком наивно и глупо, потому что Карабах и в 1918 году, и в 1920-х годах, и во все времена был или в составе Азербайджана, или в составе тех государств, в которых находился Азербайджан.

– Но с формальной точки зрения их подход был…

– И юридически, и в реальности Карабах в 1918–1920 годах был в юрисдикции азербайджанских властей!

– Поляничко послали к вам из Москвы так же, как Аркадия Ивановича Вольского, который в 1989-м возглавил комитет особого управления Нагорным Карабахом. Властям Азербайджана и руководству НФА, которое уже было в напряженных отношениях с армянскими властями, удавалось находить с Вольским общий язык?

– Если с Поляничко мы часто встречались, спорили, дискутировали, то с Вольским сталкивались редко. Он в основном работал негласно и с властями. Но в целом и Поляничко, и Вольский – сильные личности, серьезные кадры советской номенклатуры, которые выполняли в Азербайджане волю Москвы. Все, что они делали здесь, было против интересов Азербайджана. Я даже скажу больше: они готовили войну между Азербайджаном и Арменией.

– Как это?

– Очень просто. Чем фактически занимался особый комитет Вольского в Карабахе? Он или переводил почти все карабахские предприятия из бакинского подчинения в подчинение Москвы, или придумывал какие-то другие сложные схемы.