Макото Синкай. Чувственные миры гениального японского аниматора - Алексис Молина

В первом со времен «Ловцов» фильме, где женский персонаж занимает позицию спасателя, а мужской – спасенного, и в первом фильме, где Синкай не рассказывает о ситуации «дама в беде», режиссер поднимает вопрос о трауре как о попытке смириться, а не забыть. «Судзумэ» стал выражением отношения к теме национальной скорби. Обращаясь к прошлому, Макото придает значение невыразимому. Он использует голоса тех, кто исчез, покинутых мест или старых мелодий, чтобы пролить свет на общий опыт настоящего.

В одной забавной сцене Томоя разрушает имидж плохого парня, распевая старые песни в стиле поп-баллад во всю мощь легких – ужасно не в такт. Это реальные песни, которые переносят фильм в наш мир, но прежде всего служат связующим звеном с прошлым. Выживание популярной формы искусства, которая, пусть и в грубой форме, передает словами опыт, ощущения и сегодняшнюю жизнь героев. Подобные детали делают «Судзумэ» фильмом, который связывает воедино все картины Синкая. Охваченный той же травмой, тем же страхом потери, что чувствуются в его ранних работах, режиссер также интересуется общим понятием попытки, но отвергает одиночество, характерное для его ранних фильмов. «Когда ты должен осознать уже произошедшую катастрофу, ничего другого и не поделаешь», – как бы говорит он в «Судзумэ». Но при наличии хорошей памяти, позволяющей не забывать, крепких ног, позволяющих двигаться вперед, и нескольких спутников, с которыми можно проделать этот путь, мы не циклимся на трагедиях, на одиночестве, на бедствиях. В «Твоем имени» это предположили, в «Судзумэ» выкрикнули громко и ясно. Хорошая история может уберечь нас от будущих несчастий. Она спасает, исцеляет и воссоединяет. Хорошая история – это дверь, в проеме которой мы можем оглянуться назад и затем двинуться вперед.

Часть 2

От сердца к звездам

Макото Синкай в поисках утраченного времени

За почти 25 лет Макото Синкай снял десять фильмов, не считая «Огороженного мира» и рекламных роликов. Это четверть кинематографического века, характеризующегося удивительным постоянством мотивов и идей. Работы Синкая не статичны, режиссер не замирает в своих творческих поисках, даже если некоторые образы и темы повторяются из фильма в фильм. Из нашей первой части можно сделать очевидный вывод: Макото – практически мономаниакальный художник. Тем не менее его одержимость одними и теми же проблемами и идеями закономерно эволюционирует. Даже если он возвращается к знакомым нам темам, он не повторяется: Синкай глубже исследует их, выносит иные уроки, бродит по новым удивительным путям. Это, если воспользоваться метафорой из нашего предисловия, одна из причин успеха режиссера: в резиденции его кино, состоящей из захватывающей дух красоты персонажей, ищущих любовь, которая часто ускользает от них, зрители оказываются на знакомой почве. Но каждый фильм будто открывает нам дверь в новую комнату, о которой мы раньше и не догадывались, но которая гармонично вписывается в синкайский мир и позволяет нам узнать новые секреты и рассмотреть уникальную мебель, фурнитуру и необычные детали.

Первая часть нашей экскурсии стала обзорной – мы мудро следовали за хозяином кинематографического дома. Кухня, гостиная, спальня для гостей и детская. Открывая двери, нам рассказывали об истории усадьбы. Но наступила ночь. Хозяин дома уснул, пора вставать с постели, вооружаться факелом, смартфоном или свечой и отправляться в путь без проводника. В поисках тайных ходов, связывающих комнаты воедино, и подсказок, которые расскажут нам больше о сердце и душе шедевров Макото Синкая.

Наступает время для деталей, и теперь, когда фильмы режиссера больше не хранят для нас никаких секретов, нам остается сделать последнее усилие. Узнать больше о сквозных идеях и понять, не в их ли повторении и эволюции кроется ключ к успеху длиной в 25 лет.

Изобразительная формула разлуки

Одержимость разлукой, как это ни парадоксально, связывает фильмы Синкая воедино. Хотя изображаемые им пары с разной степенью удачи стремятся к любви, все они сталкиваются с исчезновением, временным или постоянным, своего партнера. Тяжелая утрата, переезд, отъезд в далекие края или мистическое исчезновение – разлука становится мощным инструментом повествования и движущей силой сюжета, связанного с поиском потерянного человека: Саюри во сне, Акари в изгнании, Сюн, Мицуха и Хина просто исчезают. Утрата становится переломным моментом, и особенно очевидно это показывают в фильмах «Твое имя» и «Дитя погоды». Обе картины радикально меняют свое направление после исчезновения главного героя: первая превращается в своего рода детектив, вторая – в сумасшедший триллер. При этом стиль Синкая определяется не важностью темы, а скорее ее визуальной силой, ведь режиссеру, рассказывающему о расставании, отлично удается его инсценировать. То, что в «Иных мирах» было скрытой темой между двумя сошедшимися персонажами, размышляющими о будущей разлуке, превратилось в мощную визуальную характеристику, и режиссер использует массу изобретательности, чтобы сделать расстояние между персонажами ощутимым.

Например, есть прием, почти мгновенно ассоциирующийся с Синкаем: знаменитые блики на объективе, которые, начиная с «За облаками», делят изображение на две части. Режиссер использовал эту технику в ранней работе – «Голосе забытой звезды», хотя в той короткометражке она служила скорее помощником памяти Микако, отражая ее воспоминания о Земле. В первом полнометражном фильме Синкая блики меняют свое значение и приобретают особую ценность, порождая один из самых ярких образов в кинематографе. После поистине идиллического дня, когда в сумерках за окном разгорается небо, трое подростков отдыхают в укрытии лестницы разрушенного вокзала, который они заняли. Двое юношей прислонились к одной опоре, Саюри – к другой, и луч солнечного света, искаженный объективом, разделяет их в кадре, и так разрезанном линиями – лестницы, опоры и платформы, – уменьшая его до узкого треугольника. Цвета кадра, от голубого до оранжевого, излучают нежное летнее тепло, и это апофеоз первой части фильма, которая завершается моментом созерцания и томительного покоя, разделяемого тремя подростками. Но этот единственный солнечный луч, проводящий черту между героями, не только согревает их и дарит летнее настроение, но и предвещает неизбежный конец беззаботности. По сути, эта сцена стала последней перед трехлетней разлукой и точкой, после которой все в судьбах подростков перевернулось. Позже Синкай использует тот же прием для завершения «За облаками»: луч голубого солнечного света проходит через руку Хироки и достигает Саюри, стирая в последние минуты фильма их расставание, которое первый блик объектива изобразил как неизбежное.

Этот прием в разных вариациях встречается в большинстве картин Синкая. В «5 сантиметрах» режиссер использует его как обособление Такаки, когда он теряет письмо, которое