От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России - Ирина Владимировна Юкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К осени 1863 года артель получила первую готовую продукцию. С 1864 года артельщицы начали продажу книг через книжную лавку Н. А. Серно-Соловьевича, которая в это время находилась в руках его брата Владимира. Когда в 1867 году А. А. Черкесов открыл принадлежавший ранее Н. А. Серно-Соловьевичу книжный магазин на Невском проспекте, то вся продажа книг артели перешла к нему.
Трубникова вынашивала идею создания собственной женской типографии (которая реализовалась в начале XX века), женской книжной лавки, где все делалось бы руками женщин. Другими словами, она хотела расширить сферу приложения женского труда в издательском и книгопечатном деле, определяя его как наиболее доступный и возможный труд для женщин.
В 1863–1864 годы, после выхода в свет романа Чернышевского «Что делать?», было предпринято множество попыток по созданию женских производственных артелей по образцу и подобию мастерской Веры Павловны. Выжили только коммерческие предприятия, «идейные» артели развалились из‐за идеализированных представлений их устроительниц, а также из‐за отсутствия организационного опыта, профессиональных навыков и средств, то есть всего того, чем обладали и что сумели освоить участницы группы Трубниковой. Так, Е. Н. Водовозова588 описала случай провала швейной мастерской из‐за выкупленных трех проституток, которые подлежали перевоспитанию в артели и которые успешно ее развалили. Известны случаи, когда организаторы оказались просто экономически и юридически несостоятельными. Заметим, что успешности и рентабельности Женской издательской артели способствовала ее принадлежность «патронессам» Философовой и Стасовой, не ставивших перед собой цели получения личной прибыли и безвозмездно работавших в организации.
В 1862 году обстановка в стране изменилась. Правительство вышло из кризиса и отказалось от политики поддержания контактов с общественностью. Выстрел Д. Каракозова 4 апреля 1866 года оборвал последние сомнения – правительство вступило на путь охранительной политики. Было признано необходимым усиление власти и контроля за умами, что на деле вылилось в аресты, действия против артелей, библиотек-читален, учебников для народа и переводной литературы, как проводящей социалистическое учение. Теперь уже навсегда были закрыты «Современник» и «Русское слово». По мнению многих современников, анализировавших ситуацию, русское общество слишком порывисто реагировало на любое движение в сторону реформ и тем пугало правительство.
Ответом 1870‐х годов было усиление революционных настроений. Деятели радикального направления пришли к мнению, что либеральные реформы ни к чему не привели и что Россия осталась в том же безвыходном положении (Е. К. Брешко-Брешковская), другие увидели в этой ситуации возможности к дальнейшей радикализации общества (В. И. Ульянов-Ленин). Последний писал:
Эта реформа осталась реформой в силу слабости известных общественных элементов, создала, несмотря на все препятствия и препоны, условия для дальнейшего развития этих (радикальных) элементов589.
Закрытие «идейных» артелей не коснулось Женской издательской артели, так как по своему юридическому статусу она была частным предприятием. Артель просуществовала до 1879 года, обеспечивая группу образованных женщин постоянным заработком, служа «порождающей средой» женской активности. Определение «порождающей среды» как «устойчивой формы коллективных действий, способствующих формированию новых инициатив и организационных структур»590, предложенное петербургскими социологами, хорошо определяет суть деятельности этой женской группы. В этом смысле организация представляет одну из устойчивых форм коллективных действий. Коллективные действия, в свою очередь, рассматриваются как действия, формирующие группы людей, объединенных общими принципами и целями, разрабатывающих стратегию и закладывающих основы будущих организаций, как формирующих навыки политического участия.
В результате деятельности «триумвирата» (патронесс, дам-распорядительниц) в 1859–1862 годах сложилась общность женщин, которая в терминологии социологии общественных движений являлась «рабочей» или «руководящей группой». С появления таких групп в принципе начинается любое общественное движение.
Эта группа вычленила проблемы женщин в общем контексте российских проблем, создала самодеятельные добровольные организации женщин, заложила начало нового вида женской общественной деятельности: деятельность женщин в интересах женщин.
Первые женские организации выполнили функцию мобилизации ресурсов в женские организации и в движение. Внутренние ресурсы составляли время, усилия, денежные средства, сословные связи самóй «рабочей группы» и сочувствующих им лиц. Использование личных связей, сословных каналов для поддержки движения стало испытанным тактическим приемом. Примеров масса: от заказа военного ведомства, обеспечившего финансовую стабильность женской организации, до получения разрешений на такие крупномасштабные акции, как женские съезды.
Внешние ресурсы движения (макроусловия) также использовались максимально. Прежде всего это было российское законодательство, по которому женщины имели значительные гражданские и экономические права, достаточные для создания организаций и учреждения собственных предприятий. Успешная деятельность организаций помогала, в свою очередь, выполнить функцию рекрутирования, что расширяло возможности и стабильность движения.
Участницы движения определили проблемы своей социальной группы – образованных женщин, утративших свой социальный статус в результате проведения реформ и оценивающих свое социальное положение как неудовлетворительное. Они наметили пути решения проблем своей группы. Это были проекты по оказанию помощи женщинам в получении высшего образования, которое рассматривалось как способ интеграции в пореформенное общество и, в частности, на рынок высокооплачиваемого интеллектуального труда.
Женские организационные структуры появились на волне общедемократической мобилизации. То был шаг самоидентификации женской общественности. Но затем лидеры организаций определили для себя ту социальную группу, с которой они солидаризировались, которой были поддержаны и к которой они, собственно, принадлежали. Схема успешных коллективных действий, описанная Ч. Тилли591 как развивающаяся от организации – к мобилизации, а затем к осознанию общих интересов и к конкретным коллективным действиям, хорошо поддерживается российским историческим материалом. Стоит только добавить, что в российской практике женского движения вслед за коллективными действиями следовала новая волна создания организаций. Таким образом, создание организаций предшествовало коллективным действиям и одновременно следовало за ними.
Женские организации были широко распространены и охватывали различные сферы жизнедеятельности женщин. Сами участницы считали, что главная и «капитальная заслуга этих союзов в том, что они объединяют женщин и приучают их к совместной деятельности для достижения своих целей»592, то есть способствуют выработке духа корпоративности, формируют солидарность.
Очевидным результатом деятельности женских организаций всех типов явилось раскрытие потенциала личности, формирование представлений и ценностей «новых женщин», усвоение таких «неженских» ценностей и качеств как прагматизм, частная инициатива, предприимчивость, целеустремленность, трудолюбие. Деятельность этих организаций формировала новую социальную реальность.
Уже к концу 1870‐х годов в крупных городах империи, преимущественно в столицах, сложилась сеть женских организаций, то есть организационная инфраструктура женского движения. Первыми были организации благотворительного характера, как, например, Дамский тюремный комитет (основан в 1869 году), или «Общество для пособия бедным
