Том 8. Усадьба Ланиных - Борис Зайцев

Полежаев (не выпуская ее руки). Очень хорошо. Я сейчас только рассказывал, как мы жили с тобой в Ассизи.

Ариадна. Ах, Иссизи! (Тоже задумывается, как бы слегка взволнованная.)

Лапинская (генералу). Я могу и английскую шансонетку представить, и русскую. (Наигрывает на пианино и напевает какую-то чепуху, якобы по-английски.) Это мой собственный английский. У меня и польский свой.

Ариадна (как бы про себя). Там все чудесно!

Лапинская (генералу). Бендзе пан таки ласков, возьми меня до станции?

Генерал. А-ха-ха… хотите сказать – на поезд? Саламатин (смотрит на часы). Рано. Мы вас доставим в сорок минут.

Ариадна (подходит к Лапинской, нежно). Ты чего это? Ты чего юродствуешь?

Лапинская. Воля моя такая.

Ариадна. Сама ревела…

Лапинская. Ревела, да не про твое дело.

Полежаев. Ты, Лапа, похожа на какую-то девчонку, хотя тебе и двадцать пять, которую можно надрать за уши.

Лапинская (берет нелепый аккорд и заканчивает). Вот я такая и есть. Просто шутенок. Смешная личность.

Полежаев. Оставалась бы у нас еще? Не горит ведь?

Лапинская. Благодарствуйте, дяденька. Мне у вас очень хорошо… (Задумчиво.) А теперь пора. «Пора, мой друг, пора, покоя сердце просит».

Полежаев. Подумаешь! Будешь танцевать, нервничать, по ресторанам ходить.

Лапинская. Нет, уж ладно. Не сбивайте девушку.

Генерал (Полежаеву). Если признать, что у вас есть еще время, то я не прочь бы посмотреть ваши работы в саду – на почве, так сказать, внесения культуры в дело садоводства.

Полежаев. Надо мной все тогда смеялись, но в общем я научился и обрезке, а теперь крашу стволы известью. Если угодно, взглянем.

Генерал (Саламатину). А машину пусть подадут сюда. И мы… домчим мигом Татьяну Андреевну. А-ха-ха…

Машин (Полежаеву, выходя с ним вместе). Яблоня… уход любит.

Генерал. Посмотрим, посмотрим.

Выходят.

Лапинская (Ариадне). Это Леонид твой врет. Я по ресторанам шляться не буду.

Ариадна (ласково). Благочестивой стать собираешься?

Саламатин. Как вам угодно, Ариадна Николаевна, мы с вами должны сыграть в бикс.

Ариадна (смеясь). Нынче не удастся.

Саламатин. Тем лучше. Я пока поупражняюсь.

Выходит

Ариадна (вслед). Кии в столовой, на буфете, должно быть. (Смеется). Вот уж не упустит минуты.

Лапинская (задумчиво). Через десять лет этот молодой человек будет вице-губернатором.

Ариадна (подходит и обнимает ее). Ах ты, Лапка ты моя сердешная. Болтун мой.

Лапинская. То болтун, то девчонка. Так весь век щенком и проживешь.

Ариадна. Ну, я тебя очень люблю.

Лапинская. Ты теперь счастливая, и всех любишь.

Ариадна. Не всех. (На минуту задумывается.) Ты это сказала будто с упреком.

Лапинская (живо). Нет, нет, без всякого упрека.

Ариадна (горячо, со слезами в голосе). А… а я ведь… совсем было… и как это странно, ах почти чудо, что меня Бог спас.

Лапинская. Конечно, Бог спас.

Ариадна. Нет, пойми: ну на что я годна? Только любить. Но уж как! На небе остаются знаки такой любви.

Лапинская. Отравиться хотела. Я понимаю.

Ариадна. Да, но и он… То есть меня Сергей удержал, случайно. А потом так вышло, что я поняла… (Конфузливо). Ну, все-таки, какая б я ни была, и сумасшедшая, и грубая иногда… все-таки Леонид тоже… я поняла, что не безразлична ему.

Лапинская (с улыбкой). Твой Леонид без тебя – нелепое зрелище. (Пауза. Ариадна задумалась.) Это великое счастье. (Вздохнув). Вы вместе должны быть.

Ариадна. Я вот и живу сейчас… Уж не знаю, все какое-то особенное.

Лапинская (берет отдельные ноты на клавиатуре). А я визиря своего отшила.

Ариадна. Что же у вас произошло такое?

Лапинская. Да то и произошло, я ему все отписала. Нет, будет с меня.

Приотворяется дверь из залы, выглядывает голова Саламатина.

Саламатин. Виноват, Ариадна Николаевна, вспомнил: в третьем гейме вы аут сделали, а мы засчитали его как райт.

Ариадна (машет на него рукой). Какой скучный!

Саламатин. Оттого и вышло, что сет шел в ничью.

Ариадна (вскакивает, резко). Ну, хорошо, потом.

Саламатин. А выиграть должен был я.

Ариадна. Никакого аута я не делала. (Саламатин затворяет за собой дверь, но не плотно.) Право, опять было рассердилась. (Лапинской.) Постой, почему ж ты ему… отписала?

Лапинская (наигрывая, сквозь слезы). Очень просто. Мы так и условились – жить летом порознь. Если это серьезно с его стороны, то с ним собирались вместе поселиться. Но я скоро увидела… Одним словом, очень ему нужна такая, как я. Мало он их знал? Так, забава, пустяк.

Ариадна. Да позволь, может, это фантазии просто?

Лапинская. Фантазии! Мы виделись. Он и сам не отрицает. Знаешь, то, да се, да это… Нет, я так не хочу. (Смахивает слезы.) И вот я с горьким чувством уезжаю. Разве то думала, когда ехала сюда?

Ариадна. Ах, что мы знаем… Все тайна, все судьба.

Лапинская (обнимает ее). Ариадна, милая, ты такая милая! Сумасшедшая моя головушка! (Плачет)

Ариадна. Путь нашей жизни – тайна. Пусть сумасшедшая. Я уж такая. (На глазах слезы.) Ты к нам счастливая приехала.

Лапинская. Ну, ты тогда погибала. Теперь наоборот.

Ариадна. И еще Сергей, Даша…

Лапинская. Ах, это мне тяжело.

Ариадна. Все невольно. Все – сплетение страданий, счастья. На балкон, мимо окон, проходит Дарья Михаиловна. Лапинская видит ее.

Лапинская. Ты заметила, Дарья Михайловна вышла, когда мы вошли?

Ариадна (тихо). Да.

Лапинская. Избегает меня. Я понимаю. Мне бы хотелось… я все собиралась до отъезда с ней поговорить. (Встает, громко). Дарья Михайловна!

Дарья Михайловна (входит, Ариадне). Леонид все генералу свои работы показывает.

Ариадна. Да уж пора бы и возвращаться. Скоро Лапе ехать.

Дарья Михайловна. Это, значит, автомобиль…

Лапинская (смущенно). Вы тут на всю зиму?

Дарья Михайловна (с удивлением). Мы всегда здесь живем.

Лапинская (совсем смешавшись). Фу, я какие глупости говорю. (Быстро подходит и жмет ей руку.) Я просто только хотела… Я хотела вам сказать, что перед вами… одним словом…

Дарья Михайловна. Что вы, что вы.

Лапинская. Милая Дарья Михайловна, я могу вам прямо в глаза смотреть. (Припадает к ее плечу) Вы как будто ко мне…

Дарья Михайловна (полуобнимает ее, но сдержанно). Я ничего против вас не имею.

Лапинская. Мне ужасно неприятно было б, если бы вы., ну, вы могли меня считать за какую-то распущенную девчонку.

Дарья Михайловна. И не думала.

Ариадна (Лапинской). Это все фантазии.

Лапинская. Ничего толково не умею сделать.

Саламатин (входит из залы, Лапинской). У вас вещи уложены?

Лапинская. Не беспокойтесь.

Саламатин. Нисколько не беспокоюсь. Опаздывать будете вы, а не я. (Подходя ближе.) Где три женщины, или две, или одна – обязательно слезы.

Лапинская. Ош-шибаетесь, молодой человек. (Длинно и дерзко показывает ему нос.) Ни м-малейших. А? Не можем мы поговорить? Слезы! Вы и плакать-то не умеете.

С балкона входят генерал и Полежаев.

Генерал. Я и тогда говорил, что смеяться над попытками культурной работы в деревне не следует. А то, что вы мне показывали, лишь сильней меня убеждает в этом. Значит, в земство? Баллотируем?

Полежаев (улыбаясь). Истина, генерал, в земледельческом труде?

Генерал. Истина в общественности, в работе для устроения человечества, и в – разумном пользовании благами… а-ха-ха… благами жизни. Но в разумном, заметьте! Без всяких этих истерий и надсадов российских.