Молодая кровь - Джон Килленс

За этой песней следовало множество других. А потом мама переходила от группы к группе, шутливо поддразнивала детей и болтала со взрослыми, главным образом с женщинами, а затем она привела мисс Лулабелл и угостила ее жареной курицей и картофельным салатом собственного приготовления. А мужчины, насытившись, затеяли игру в бейсбол, но папа сорвал ее, когда в свою четвертую подачу загнал мяч прямо в реку и нечем стало играть. Однако даже на пикнике взрослые толковали о кризисе, отпускали мрачные шутки и невесело смеялись. И все-таки кризис не помешал пикнику. Да что в самом деле! Кризис был и раньше, есть и теперь и небось потом тоже никуда не денется!

Чем сильнее углублялся кризис, тем злее становились белые, впрочем не все., В последних числах мая, перед самым окончанием школьного года, доктор Райли, преподаватель медицинского факультета, пригласил мистера Майлза и его хор к себе в университет. Пошли все ребята; там собралось немало белых — студентов и преподавателей. Роб снова читал текст, и всем этим образованным белым был преподан полезный урок по негритянской истории. Вначале певцы, заметив кое-где враждебные лица, волновались, но потом успокоились, и в общем все сошло прекрасно. А в середине августа, в воскресенье, хор почти в полном составе ездил на грузовой машине в Гленвилль и там под руководством мисс Джозефин Роллинс дал концерт на большом церковном празднике. Угощение было на славу: всю ночь жарились бараны целыми тушами, столы ломились Вот жареных кур и картофельного салата, были соблюдены все старинные религиозные обряды негров с проповедями и завываниями; от многих верующих изрядно разило маисовой водкой, и настроение у всех было замечательное.

И вот уже уходит лето, на смену ему спешит осень, но кризис как был в этом году и в прошлом, так, видимо, останется и на будущий год. И Роб Янгблад ненавидит профсоюз. Пусть мистер Майлз говорит, что хочет, но Роб ненавидит профсоюз за то, что туда не принимают папу, Рэя Моррисона и других рабочих-негров. Это профсоюз специально для белых, и Роб собирается откровенно высказать мистеру Майлзу свое мнение о таком профсоюзе, как только учитель вернется к началу учебного года из Нью-Йорка.

В эту осень профсоюз объявил стачку, и спустя неделю после того, как она началась, «Кросс миллз» поместила в «Морнинг телеграм» объявление, в котором сваливала вину за стачку на левый профсоюз янки и на рабочих, введенных в заблуждение, и приглашала всех физически здоровых цветных тружеников доказать свою преданность и не покидать их испытанного друга — Джорджа Кросса-сына. Компания делает все возможное для рабочих, но «тяжелые времена» царят повсюду, и когда по всей Америке столько народу без работы, безответственный бунтарский профсоюз имел наглость подстрекать к забастовке, которая лишь увеличила число незанятых людей. Все безработные могут явиться в контору завода. «Кросс миллз инкорпорейтед» готова предоставить место каждому, без всякой дискриминации. Любой, кто желает работать, безусловно будет принят, независимо от цвета кожи. В первую очередь — негры, которых все равно профсоюз отказывается принимать в члены.

Это было зрелище, какого Кроссроудз еще не видывал! Белые рабочие собирались у заводских ворот, молча, угрюмо неся над головами плакаты, некоторые кричали и ругались. А цветные рабочие каждое утро и каждый вечер безмолвно проходили мимо них в ворота и из ворот; грузовики компании разъезжали по окрестностям и привозили на завод новых рабочих, главным образом негров. Белые осыпали их бранью и проклятиями, ругали штрейкбрехерами, сукиными детьми и еще чьими-то, только не божьими! Негры раздражались, злились, и атмосфера была так накалена, что можно было ждать столкновения в любой день, любой час, любую минуту.

Джо зашел вместе с Робом к мистеру Майлзу поговорить о создавшемся положении, и было решено созвать негритянских рабочих на митинг, на котором выступят Майлз и Ледбеттер.

В зал Ложи Фредерика Дугласа № 506 пришло свыше двухсот негров, и беспорядок был невероятный. Священника выбрали единогласно председателем собрания, а Джо Янгблада — его помощником для поддержания порядка. До поздней ночи все горячились и спорили, раза два чуть не дошло до драки. Джо Янгблад заявил:

— Может быть только одно решение — продолжать работать. Скандалов не заводите, но если уж что начнется, сплотимся и постоим друг за друга! Пускай крэкеры обзывают вас как хотят, не обращайте внимания! Не трогайте крэкеров, пока они сами вас не тронут!

Рэй Моррисон крикнул:

— А ну их всех к дьяволу! Пускай только начнут, мы закончим!

Бибб Маккей, отец Гаса, изголодавшийся за время долгой безработицы, сказал:

— Пусть только кто-нибудь из них попробует отнять у меня работу — охнуть не успеет, как отправится к богу в рай!

Некоторые негры закричали «Аминь!», а один сказал:

— Ишь, куда загнул старина Маккей! Так я и поверил, что в рай! Этот дьявол крышу в аду проломит, когда будет падать!

В зале поднялся смех.

Пастор Ледбеттер сказал в своей речи, что штрейкбрехерство — нехорошее дело. Штрейкбрехерство натравливает рабочих друг на друга, и богу это неугодно. Подобные деяния всегда приводят к войне и насилию, чего спаситель тоже не любит.

— Но у негров нет выбора. Белые не хотят принимать вас в свою организацию, а хозяин дает вам работу и платит за нее. И никто из них нам не друг, так что вы уж постарайтесь хоть теперь извлечь для себя какую-нибудь пользу! Работайте, пока вас держат, и ведите себя спокойно, мирно, пока это будет возможно. И да благословит вас бог!

Ричард Майлз заявил, что поддерживает пастора и остальных почти полностью.

— Но, — сказал он, — подумайте также и о том, что произойдет, когда забастовка кончится. Многие негры будут уволены, а белых возьмут обратно на прежние места и на прежних условиях, и, кроме Джорджа Кросса, никто ничего не выиграет!

Кто-то из членов ложи крикнул:

— Вам-то откуда все это известно?

Затем вскочил Бибб Маккей и начал жестикулировать и орать, как негритянский проповедник:

— Ну и пускай нас тогда увольняют. Зато сейчас поработаем! Поработаем, сколько возможно! Пускай белые себе бастуют, пока ад не замерзнет! Дурак дураком будет негр, если откажется от случая заработать своим детям на рубашку. Я согласен быть штрейкбрехером! А тому проклятому белому, который попытается встать на моем пути, я башку раскрою!

После собрания Джо, Ричард Майлз, Роб, пастор Ледбеттер и еще несколько человек стояли на улице возле входа и разговаривали. К ним подошел Принс Робинсон, отец Бру.

— Как вы считаете, профессор, что нам следует делать? — спросил он.

Беседа затянулась за полночь; сперва никто не хотел соглашаться с Ричардом, даже Роб, Джо и пастор возражали ему. А он спорил с ними и, хоть кто-то назвал его дядей Томом, стоял на своем: то же самое творится по всей стране. Негров нанимают штрейкбрехерами, а как только грязная работа сделана — их гонят вон. А потом белые и негры начинают еще сильнее ненавидеть друг друга. На это Хэк Доусон заметил:

— Ну и ладно, пускай нас белые голодранцы ненавидят! Не они нас хлебом кормят!

Но прежде чем разойтись по домам, все признали, что вреда не будет, если послать несколько человек в профсоюз прощупать почву, авось удастся договориться о принятии негров.

На следующее утро, и то лишь потому, что к Майлзу все питали особое доверие, делегаты отправились в правление профсоюза. Их приход ошеломил крэкеров, они глядели на негров, как на привидения. Красные надменные лица выражали злобу и презрение. А негры хоть и нервничали, но держались со спокойным достоинством — растерялись и струсили только один или двое.

— Вы зачем сюда явились, ребята? — спросил рослый крэкер с темными волосами. Ненависть и страх царили в комнате.

Негры молчали. Они поглядывали на Ричарда и пастора. Сначала заговорил пастор, потом Ричард, объяснивший белым цель своего прихода.

— Что же, предложение толковое, я полностью его поддерживаю! Вреда никому не будет! — сказал Оскар Джефферсон. Двое белых одобрительно кивнули. Но какой-то хилый очкастый крэкер заявил, что он не пошел бы в пикет с черномазыми, даже если бы от этого зависела жизнь его матери. Тут вскочил еще какой-то белый, вытащил пистолет и нацелился в негров.

— Если вы, обезьяны, моментально не уберетесь отсюда, я за себя не ручаюсь! Тоже еще, захотелось социального равенства!

Очутившись на улице, пастор Ледбеттер сказал.

— Ну вот, дорогие братья, хоть и прискорбен сей факт, но боюсь, что такова истина: Юг не созрел еще для профсоюзного движения, как не созрел он еще и для царствия божия!

Остальные негры лишь покачали головами. Но Ричард Майлз с горячностью возразил:

— Ко всему Югу это не относится. Негры-то вполне готовы. Это только бедняки-крэкеры, невежды проклятые, учатся делать первые шаги — прошу прощения, ваше преподобие.