Элохим - Эл М Коронон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так на самой верхней террасе было построено изящное белокаменное четырехкомнатное палаццо с красной крышей. На средней террасе была воздвигнута беседка, подобная Красному Пентагону в иерусалимском Дворце. И, наконец, на самой нижней террасе недавно было закончено строительство еще одной бани. Все три строения были соединены боковой крытой лестницей, спускающейся от крепости до нижней террасы. Получился трехъярусный миниатюрный дворец, повисающий прямо над пропастью. Издалека он выглядел как птичье гнездо.
В Масаде царь большую часть времени проводил именно в этом малом дворце, предоставив большой дворец женам, наложницам и детям. Ему особое удовольствие доставляло попариться в бане, а затем поостыть в открытой беседке и наблюдать за Змеиной тропинкой, идущей вверх к крепости по обрывистому склону горы со стороны Мертвого моря. Царь первым узнавал о приезде гонцов из Иерусалима.
Каждое утро Ферорас отправлял гонцов к царю с собственноручно написанным письмом. Однако весть о смерти рабби Иссаххара дошла до царя только на следующий день после похорон, поскольку сам Ферорас узнал о ней поздно, когда утренние гонцы уже были отправлены. И он решил подождать до следующего утра. Ферорас не любил писать письма.
Царь сидел вместе с Сарамаллой в беседке, когда письмо Ферораса, доставленное гонцом, ему передал принц Антипатр.
Узнав о смерти рабби Иссаххара, царь в ярости схватил принца Антипатра за горло.
– Мразь! Это ты отравил его!
Ирод совершенно забыл, что принц Антипатр всего лишь действовал по его указанию.
– Абба, отпустите, вы душите меня!
Принц Антипатр обеими руками уцепился за запястья царя, стараясь освободиться от мертвой хватки. Но царь не ослабил свою хватку.
– Я обещал спасти его. Где твои поганые маги? А!? Где?
– Они, кхе, уже в Иерихоне, – прохрипел принц Антипатр. – Завтра будут в Иерусалиме.
– Завтра!? Уже поздно, идиот! Они должны были быть там давно. Какой толк теперь!?
Царь со злостью оттолкнул сына. Тот чуть не свалился за перила беседки в пропасть. В последнюю секунду он ухватился за колонну.
– Убирайся вон с моих глаз!
Принц Антипатр с видом побитой собаки поплелся к лестнице.
– Дать ему волю, этот подонок отравил бы всех, – сказал царь Сарамалле, – меня в том числе.
– Родо, ты дал ему слишком много власти, сделав его наследным принцем.
– С этой минуты он больше не наследник. Трон я оставлю маленькому Ироду.
– Неужели еще раз перепишешь завещание?
– Конечно, перепишу. Вот увидишь, как только вернусь в Иерусалим.
– А это когда?
– Черт, я даже не подумал. Как не вовремя он умер. Столько еще тут дел. Еще в Цезарее надо закончить амфитеатр. Агриппа собрался приехать летом. А может быть и сам цезарь приедет. Что теперь делать? А!?
Порт в Цезарее был почти завершен. Был построен целый город, спускающийся амфитеатром к морскому берегу и огражденный, как подковой, зубчатой стеной с десятью башнями. Самую высокую из них царь назвал Друзусом в честь пасынка цезаря. Под городом была проведена сообщающая между собой канализационная сеть. Теперь оставалось только закончить амфитеатр, венец всего строительства или, как говорил царь, «амфитеатр в амфитеатре», с которого будет открываться изумительная панорама гавани.
– Родо, похороны уже состоялись. Завтра третий день. Теперь нет большой разницы, когда выразить свое соболезнование – на третий, седьмой или тридцатый день.
– Ты прав, Сарамалла. Закончим дела тут. Вернемся, как было намечено.
Однако с каждым днем гонцы Ферораса доставляли царю все более и более тревожные вести из Иерусалима. Сначала он узнал, что по городу идут слухи об отравлении рабби Иссаххара царем. Потом ему стало известно, что люди собираются небольшими группами на улицах. В городе еще спокойно, но напряжение витает в воздухе. Наконец, на седьмой день прискакал сам Ахиабус.
– Ваше Величество, бене Бабы вернулись в город. Явно зреет заговор.
– Заговор!!! – завопил царь. – Я им покажу заговор! Неблагодарные твари!
– В городе произошло несколько убийств, – сообщил Ахиабус. – Убили моих доносчиков из числа иудеев. Убили сами же иудеи. Средь бела дня. И все они убиты одним и тем же способом – острым, кривым, как малюсенький серп, кинжалом.
– Сикой? – спросил Сарамалла.
– Да, сикой, – подтвердил Ахиабус.
– Родо, это чисто иудейская находка, – сказал Сарамалла. – Сику легко спрятать в ладони или в рукаве. Убийца подходит к жертве сзади в людном месте, одной рукой закрывает ему рот, а другой вонзает сику в шею или прямо в сердце под лопату. А потом сам растворяется в толпе. Быстро, бесшумно и чисто. Убийство по-иудейски.
– Трусы поганые! – прошипел царь. – Даже и убить не могут по-мужски.
– Но пока тихо, Ваше Величество, – доложил Ахиабус. – Все ждут конца поминок. Правда, уже на завтра намечена тайная встреча в доме Шаммая.
– Тайная встреча! Почему ты еще не поймал этих сынов Бабы? А!?
– Ваше Величество, мои люди ищут их повсюду. Но они скрываются умело. Каждый день меняют место ночевки. И никто их пока не выдает.
– А сыны Бабы у Шаммая будут? – спросил Сарамалла.
– Неизвестно. Известно только, что там будут самые влиятельные люди города, за исключением Коген Гадола. Но у меня есть свой человек в доме Шаммая.
– А известны какие-нибудь имена? – спросил царь.
– Да, рабби Гилл-Эл и Элохим будут там.
– Элохим!? – завопил вновь царь. – Черт дернул меня поверить ему! Он обещал не выступать против меня. Послушай, Ахо, их всех, на х*й, скрути там же на месте.
– Стоит ли торопиться, Ваше Величество? – сказал Сарамалла. – Пусть встречаются. Тогда мы узнаем, что они замышляют. Всегда лучше заранее знать, чем дышит твой враг.
– Ваше Величество, Сарамалла прав, – сказал Ахиабус. – Пока спокойно, но если взять их завтра – это может взорвать ситуацию. Слишком знатные люди!
Царь всегда прислушивался к разумным советам.
– Согласен. Дадим им возможность. Пусть встречаются на х*й. Но мы сегодня же едем в Иерусалим!
71
Царь вернулся в Иерусалим той же ночью, нежданно для дворцовой челяди и застал многих врасплох. Галлы, фракийцы и идумейские стражники почивали утомленно в объятиях рабынь и служанок после бурных оргий. К его удивлению, весь Дворец был погружен в полумрак. Лишь в окне Николая Дамасского горел слабый свет. Писатель все еще корпел над очередными страницами биографии Ирода.
Царь был возмущен.
– Вот как Дворец охраняется! Стоит только уехать ненадолго, как все проваливается на х*й в тартарары. Гады!
Однако вскоре Дворец разом пришел в движение. Люди в спешке одевались и суетливо бежали туда, где им положено было находиться.
Узнав о приезде царя, Ферорас также поспешно
