Просто жизнь - Фердинанд Фингер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот такую коробку белых в урожайный год мы собрали с женой за два часа.
Жизнь IX часть
Через двенадцать лет пришлось оставить шведский рай.Причина этого весьма проста и прозаична,Судьбу не выберешь, такая дама выберет тебя сама,А уж в какую сторону пойдет с тобой, тебе не безразлично.
И дама подсказала нам, что «Вы от сына вдалеке,Уже по семьдесят обоим, даже боле.Вы в одиночестве в далекой северной стране,И что не долго вам осталось погулять на воле.
А что случись, к вам сын не сможет быстро прискакать,В галопе резвом он коня загонит в пену,Все продавайте, не жалейте ни о чем,Поближе к сыну – уезжайте в Вену».
Что мы и сделали – все быстренько распродали,Сменяли «шило мы на мыло» без навара.Решили в Австрию мы переехать навсегда,Там бросить якорь у последнего причала.
С природой Швеции мы не были на «Вы»,А вот для шведов эмигранты не в престиже,Природа Швеции близка, как милая сестра,Но иностранцы шведам так нужны,«как в финской бане пассатижи».
Австрия
Есть в Австрии волшебный чудный край,Каринтией спокон веков он назывался.Мне кажется, Господь такой имеет рай,Благословлением его тот край остался.
Каринтскому народу абсолютно все равно,Ты белый, черный в крапинку иль в сетку,Национальности здесь все равны,За это итальянцы и каринтцы не посадят в клетку.
Каринтия – долина, окруженная горами,Пронизанная солнцем, проникающим везде.Все создано людей упорными трудами,Не сыщешь лучше ты для жизни на Земле.
Балкон той половины дома, что мы сняли,Он дарит глазу твоему простор такой,На сорок километров утопает в далях,А на сто видишь ты его перед собой.
Здесь цепи горные, покрытые блестящим снегом,Мне отражаются и в розовом, и голубом,И ястреба внизу свободное пареньеС ним разделить мне хочется вдвоем.
А с задней дома стороны в оконцеПоля, пропаханные в черноземной красоте,А где не вспахано, там бродят овцы,Мелькая спинами в прокошенной траве.
На север двести, ты – в Германии, мой друг,На юг проедешь двести – на гондоле покатайся.А на востоке через пятьдесят – в Триесте вдруг,Музеи посети и красотою наслаждайся.
Балконы в двадцать, тридцать метров, все в геранях,Цветут невиданною красотою в горной высоте.Вода по каузам к колесам мельничным вбегая,Стремится вниз в ручей, бегущий в тесноте.
Форель в ручьях таинственно блистает,Боками в черных, красных точках в глубине,И солнца луч, пронзая воду, освещает тайны,Сокрытые водой в неописуемой голубизне.
Озера с тростником вокруг здесь в логах повсеместно,И дарят отдых и покой моей душе,И таинством своим, и неба отраженьемЦарят цирцеями в волшебной красоте.
Раскинуты привольно горнолыжные курорты,Стекает слалом с гор таким изящным поворотом тел,И взметным снегом искрят снежные дорожки,Ах! Побывать на этом склоне как бы я хотел!
Как жаль, что мы с женой уже не молодые,И нам грозят такие спуски переломами костей,Назад лет тридцать нипочем была такая горка,И удивили б мы сегодняшних нуворишей.
И вот на этих замечательных курортахТеперь вдруг появились русские нувориши.Толстенной пачкой по пятьсот расплачиваются из кармана.Наверно, важно это для бамбуковой души.
Каринтия, 2008
Какие здесь леса, какие ели высотой,С останкинской сравнимы только башней.Лукошки наполняются грибною красотой,Домой придешь с добычею незряшной.
Среди брусничных листьев темноты,Вдруг красный цвет – он подосиновиком назовется.Тут бледная поганка с белым обнялась,Опятами весь мокрый жухлый пень взорвется.
Лисичек желтым цветом вдруг покроется трава,Груздей тарелочками вогнутыми обернется,Кругом кустов малиновых душисто-красные цвета,И пара лисьих нор всегда найдется.
Принес грибы – укропчик, уксус,перец и лаврушку раздобудь!И приготовь грибочки в чудном маринаде,Графинчик с ледяною водочкой не позабудь,И будет пребывать душа твоя в божественной отраде.
Невдалеке от дома чудо-озеро лежит,Сапфиром темно-голубым в зелено-изумрудовой оправе,Там в тихой глубине зеркальный карп, и линь, и сом,Поймаешь их, но не во сне, поймаешь в настоящей яви.
Прислушайся и посиди тихонечко на бережку,Услышишь, где-то там вода всплеснется.А это щука крупная схватила карпа поперек,И он теперь от щучьей пасти, ну, никак не увернется.
С куста на куст перелетают, с краснотала в краснотал.Десятками такие маленькие неизвестные мне птички,Но я не орнитолог, не могу их всех назвать,И много там, что называются синички.
Природы насмотрелся, так в Италию езжай поесть-попить,Садись в машину – через шестьдесят —граница, ты в Тарвизио приедешьТам много магазинов модных посетишь,Из ресторана ты голодным не уедешь.
Ну вот, закончилось повествование мое,И описанье многотрудной жизни нашей.Наш якорь брошен, до свидания, «адью»!И все-таки я не желаю повторения такого в жизни вашей.
P.S. Чудеса
Хотя могу продолжить я повествование мое,И рассказать о чудесах, произошедших в нашей жизни,Которые произошли с моей семьей потом,За тридцать два после прощания с Отчизной.
А всех их двадцать, этих вот чудес,Молитвою горячей, обращенной к Богу,Была нам помощь послана с небес,С их помощью мы одолели трудную дорогу.
Начнем: я в девяносто третьем посетилродные улицы Москвы,Подъехало ко мне такси, водитель был татарин.Разговорились, как обычно, мы в пути,Необычайным происшествием тогда я был одарен.
* * *Неразрешимые четыре вещи мучили меня,Неделями не мог достать билеты на Ганновер,И защемленье грыжи паховой замучило тогда,Без операции, наверно, через пару дней я б помер.
Еще неразрешимые две вещи я имел:Друзья-художники прекрасные картины подарили,Но их не мог в Ганновер взять с собой,Без разрешения министерства натаможне б их не пропустили.
К тому ж, знакомая моя в Москве осталась без жилья,На улице, бедняга, оказалась бомжем.Конечно, волновалась вся моя семья,И разрешенье этой ситуации казалось невозможным.
Таксист сказал: «Даю тебе три дняИ разрешу твои проблемы без вопросов.Невидимым защитным полем окружу тебя,Все трудности твои оставим с носом».
И началось, с таксистом попрощался я в недоуменье.На Белорусском женщина вдруг подошла ко мне,Билет на нужный день, на нужный час мне предложила,Поверить я не мог, все было, как во сне.
Таксист сказал: «Как терапевт совету ты не удивись,Ты можешь знать, как операцией хирурги зашивают грыжу,С молитвой к Господу горячей обратись,Препятствия в твоей удаче я не вижу.
Ложись в кровать, усильем воли в мысляхТы столик с инструментами к себе подвинь, но не спеши,Шаг за шажком разрезы скальпелем проделайИ операцию ты по науке в мыслях точно проводи».
Я утром встал без сил, опустошенный,И закричал жене: «Выбрасывай в окно стальной бандаж!Здоров, без грыжи я, мы без хирурга обойдемся.Могу теперь любые тяжести таскать, любой багаж!»
Я уложился в те очерченные мне три дня.Картины я провез через таможню, и без осложненья,Московских взяточников телефоннымразговором пригвоздил,Квартиру бедной выдали,из трудного мы вышли положенья.
Все, что я описал, все это правда,Не меньше пятерых свидетелей все могут подтвердить,Я понял, не таксист он был, а ангел мой хранитель,И только он такую нереальность мог осуществить.
«Всуе не вспоминай ты Бога» по библейскому закону.Я следовал ему, не вспоминал,А остальные чудеса – шестнадцать, что случились,Нам грешным почему-то вдруг Господь послал.
Так горько все, о чем сейчас пишу я,Тяжелый жребий выпал нам, один на миллион,Вдруг ножка заболела у моей жены любимой,Саркомой страшной обернулся он.
Неведомые силы, помогающие намВдруг всею мощью на несчастье навалились,Отделались мы, к счастью, лишь отрезанной ступней,При помощи тех сил мы быстро спохватились.
Наличье этих страшных клеток в тканяхВрачи и профессура скоро не могли определить,А дело в скорости, Бог подсказал – и оперировали быстро,Иначе больше чем четыре месяца жене бы не прожить.
Здесь пять – пятнадцать остальных случившихся чудесНе менее серьезными и значимыми были.Небесной силой, помощью мы не были обделены,И никогда мы, благодарные, об этом не забыли.
Вот и закончился рассказ, а может быть, не так!А может быть продолжить мне свое повествованье,О ранней юности добавить мне рассказ,P.S. поможет мне в дальнейшем жизни описаньи.
Как рассказать о гибельной и холода, и голода поре,Когда расстаться с жизнью, что два раза плюнуть.Как может человек прожить в такой среде,Которую нарочно не представить, не придумать.
P.S. 2. Эвакуация
