Орбинавты - Марк Далет

Ничего, научится и этому.

В селении Коки из-за него до сих пор не умолкают споры, хотя с того дня, как мы привезли Раваку с Гаити, прошло уже три луны. Кто же этот пришелец — дух или человек?

Я думаю, что он человек, но не обычный, а великий колдун, сильнее любого бехике, хотя сам об этом пока не знает. И думаю я так не потому, что у него имеется странной формы палка, которая умеет плевать огнем (пришелец только один раз показал нам это, и с тех пор, сколько мы его ни упрашиваем, отказывается). И не потому, что у Раваки есть предметы из металла, хотя, как известно, из металлов можно делать только украшения вроде золотого диска касика.

Длинный блестящий предмет Раваки, который он называет эспада[60], режет дерево лучше любого нашего топора. Я однажды просто из любопытства провел по нему пальцем и тут же поранился!

Нет, я считаю пришельца колдуном не из-за всего этого, а потому, что он умеет видеть будущее, для чего ему даже не требуется вдыхать кохобу.

Когда я рассказал остальным охотникам о способности Раваки видеть будущее, меня подняли на смех. И все же стали опасливо поглядывать на рослого пришельца с волосами цвета пересохшей травы.

Если он и человек, то мы таких никогда раньше не видели. Он не похож ни на добрых людей таино, ни на карибов, ни на сибонеев, живущих на огромном острове Куба. И рост, и цвет волос и глаз, и форма головы — все у него не такое, как у обычных людей. У него даже растут волосы на щеках и подбородке, из-за чего в первое время его боялись дети. А когда привыкли, стали дразнить. Потом привыкли еще больше и перестали обращать на это внимание.

Когда мы в первый раз увидели Раваку — там, на Гаити, — мы решили, что он дух, и хотели уйти незаметно, чтобы не разбудить его. Ведь мы не знали, не разгневается ли он, если потревожить его покой.

Он был такой странный — в этих многочисленных накидках, которые покрывали его грудь, руки, туловище, даже ноги. Из странного мешочка, привязанного к одной из этих накидок, вдруг выпал маленький камушек, и мы застыли на месте. У камня были форма и размер коки!

— Это дух коки, — прошептал я. — Мы не случайно встретили его. Мы должны привезти его на Борикен, в наш юкайеке, чтобы он объединился с народом коки.

Никто со мной спорить не стал. Мы осторожно отнесли его в каноэ. Все вещи, полученные в ходе торговли с местными таино, мы перенесли в другие лодки, чтобы в этой лодке освободить место, и уложили в ней пришельца.

Он очнулся, когда мы уже были в пути. Я дал ему выпить воды и назвал свое имя. И тогда он сказал, что его зовут Равака. Почти так, как мы иногда называем наш язык, — аравака. Так звались наши далекие предки, пришедшие на острова с Большой земли.

Значит, мы не ошиблись, решив, что он послан нам.

Теперь пришелец выглядит совсем не так, как тогда. На нем больше нет этих ненужных тканей. Только повязка на бедрах и хлопковые нити, несколькими плотными слоями окутывающие ступни и кисти. На его все еще светлой, хоть и потемневшей от солнца коже непривычно поблескивает мазь из измельченных семян бихи. Мы все мажемся ею. Равака сначала не хотел этого делать, а мы не могли ему объяснить, зачем это нужно, — он тогда знал слишком мало слов на языке таино. Но потом понял, что биха отгоняет насекомых лучше, чем его накидки, ходить в которых и неудобно, и жарко.

В первые дни Равака все порывался вернуться на Гаити. Постоянно повторял это имя, водил меня к обрыву, откуда видно море, показывал рукой на запад.

Не многие решаются спуститься прямо с обрыва к морю. Уж очень он крут. Обычно мы относим на берег корзины-хаба с ананасами по длинной окружной тропе. Однажды Равака участвовал в погрузке ананасов в каноэ. Мы вымениваем их на Гаити на много разных полезных или красивых вещей. На востоке острова нам дают за них куски древесины, из которых получаются хорошие дощечки для разведения огня, а на северо-западе — возле того места, где мы нашли Раваку на границе моря, мангрового болота и дождевого леса, — мы получаем за привезенные с Борикена большие желтые плоды сильный яд, которым потом смазываем стрелы.

Равака был с нами. Увидев, что несколько человек сели в каноэ, он попытался сделать то же самое. Остальные охотники с трудом оттащили его от лодок.

Пришелец вырывался, как безумец, выкрикивая непонятные слова вперемежку с понятными:

— Гаити, форт Ла Навидад, надо туда, там, туда плыть, форт, мои люди!

Я объяснял ему очень спокойно, что у него союз с духом коки, что его место — здесь, потому что он должен защищать и хранить наш народ.

Потом пришелец успокоился, но, увидев, что я тоже направился к лодкам, вдруг бросился ко мне. Два человека схватили его, но я понял по выражению лица Раваки, что он больше не попытается влезть в каноэ, и велел им отпустить его. Он просто хотел мне что-то сказать.

Рисунок, который Равака сделал палкой на песке, был похож на распластанную морскую черепаху с вытянутой лапой. Ткнув в нее, пришелец несколько раз повторил:

— Гаити. Это Гаити!

Я понял, что таким маленьким можно увидеть Гаити, если стать птицей, взлететь в небеса и посмотреть на остров оттуда. Интересно было бы сделать такой рисунок и для Борикена.

Тут Равака ткнул в одно место, наверху рисунка, ближе к его левому концу, и стал знаками и обрывками фраз на таино объяснять, что там мы его нашли. Убедившись, что я его понимаю, он разрыхлил какое-то место на рисунке, еще немного левее, повторяя все время:

— Здесь форт. Форт Ла Навидад.

И стал показывать на мои глаза. Я понял, что он хочет, чтобы я сам посмотрел на это место, когда мы будем возле берега Гаити. Вероятно, там было раньше его жилище.

Я обещал выполнить его просьбу и сделал это, хоть мне и пришлось долго спорить с остальными людьми в лодках, ведь нам понадобилось плыть дальше, чем мы собирались, а потом возвращаться.

Когда мы побывали во всех тех селениях таино на востоке и севере Гаити, где мы обмениваем ананасы на всякую всячину, и вернулись затем на Борикен, я сразу же пошел в бохио, в котором живет Равака. Он сидел на корточках, без особого интереса разглядывая статуэтки наших духов-охранителей, которые мы называем семи. Одни похожи на людей, другие изображают аллигаторов, черепах, хутий, игуан, ужей, но, конечно, чаще всех в нашем селении попадаются семи, изображающие коки.

Увидев меня, Равака вскочил во весь свой рост и спросил:

— Форт? — И показал на глаза.

Я ответил ему медленно, чтобы было понятнее:

— Да, я видел. Я видел то место, которое ты называешь «форт». Там раньше были большие деревянные каней.

Услышав знакомое слово, он закивал. Равака уже знал, что так называются крупные прямоугольные строения, в которых живут важные люди — касики, нитаино, бехике. Они обычно больше, чем жилища остальных таино, бохио, с их коническими крышами из ветвей и соломы.

— Да, форт — много бохио и каней из дерева! — объяснил он.

— Там можно видеть, что раньше были каней, — сказал я. — Но их пожрал огонь. Огонь. — Я показал на дощечки для огня и развел руками, показывая, как пламя пожирает жилье.

Когда Равака понял то, о чем я говорил, он изменился в лице. Я редко видел человека в таком горе. Много дней после этого пришелец совсем не улыбался. Он мало ел и ни с кем не разговаривал.

Спустя еще одну луну он опять сообщил, что ему необходимо вернуться на Гаити. Теперь Равака уже лучше говорил на нашем языке, поэтому сумел объяснить, что там, возможно, находятся люди из его народа и он должен к ним присоединиться.

Я сказал ему, как обычно, что его народ — не те, с кем он жил раньше, а коки. Он ничего не понял и, кажется, даже разозлился на меня. Но потом перестал злиться. Он же видит, что я ему желаю только добра.

Огонь потихоньку закончил свое дело и теперь дотлевает, вспыхивая и угасая маленькими искрами на углях. Скоро он умрет. Теперь это — хорошая, добрая, родящая земля. Через несколько лун, когда начнутся первые дожди, мы посадим здесь семена разных растений, и они дадут богатые всходы, чтобы кормить добрых людей.

Группа охотников, включая меня и Раваку, убедившись, что огонь погас и земля готова для будущего посева, нагрузила на плечи корзины с собранными плодами и травами и зашагала по извилистой тропинке. Когда мы дошли до ручья, на нас обрушился оглушительный гром.

Равака остановился и неуверенно посмотрел на небо. Туч там не было, да и не могло быть. Дожди будут еще очень не скоро.

Тогда он перевел взгляд на кусты, откуда и шел этот несмолкаемый шум. Он был такой сильный, что Равака сначала даже закрыл уши руками. Но, увидев, что Баямон и Гуарико улыбаются, глядя на него, опустил руки.