Пётр и Павел. 1957 год - Сергей Десницкий

Господи!.. Сколько горя и слёз разлито по нашей многострадальной земле!.. Сколько вдов и сирот взывают к Тебе, моля о милосердии!.. Прав, безконечно прав был отец Серафим, когда говорил, что прежде мир во зле лежал, а теперь захлёбывается!.. И что-то конца этому безпределу не видать…

– Понимаешь теперь, почему Матвей у нас… такой? – спросила Валентина.

– Понимаю, – кивнул Алексей.

– Что же ты Павла с собой не привёз?

– Не мог я его к тебе никак привезти. Мы ведь с ним так и не повстречались, хотя в Москве в одно время были. Но одно на другое наслоилось и… повидаться не удалось. Он в госпиталь загремел: инфаркт… А у меня в то же самое время Наталья погибла, и нужно было мне Серёжку спасать, в Дальние Ключи везти. Вот и разминулись мы с ним.

– Жаль… Очень он мне нужен!.. Ну, просто позарез…

– Зачем?.. – Алексей видел, что сестра искренне огорчена.

– Сейчас поймёшь, – остановила его Валентина. – Ты только, Алёша, не торопи меня, времени у нас с тобой достаточно. Я тебе всё скажу, право слово, но… не торопи.

Она помолчала немного. Внешне казалась совершенно спокойной, только пальцы часто подрагивали и нервно теребили бахрому от пледа, прикрывавшего ей ноги.

– Так вот… Когда Зинаида вышла из лазарета, назад в камеру её отправлять не стали, поскорее решили отделаться. Сочли, видно, что с нервной дамочкой и больным ребёнком хлопот не оберёшься. Врачи ей сразу диагноз поставили: мальчишка родился больным, и надежды на выздоровление в обозримом будущем никакой. Поэтому зачитали ей не приговор даже – постановление и… Отправили на север в ссылку сроком на пять лет. Но она и двух на Пинеге не провела, уже в самом начале сорок первого года Пётр привёз её к нам в дом.

– Как же это ему удалось? – искренне удивился Богомолов.

– Погоди, дай срок, я тебя ещё с одним членом нашей семьи познакомлю. Его Саввой зовут. Он сейчас шоферит у Петра, а было время – в органах работал. Не знаю, с чего там приязнь у них началась, но только сначала помог Савва Зинаиду разыскать, а потом, когда мы прошение написали, дал ему ход. Сам в Москву по этому делу ездил и добился-таки – помиловали Зинаиду. Вот так, благодаря Савве, оказалась она на свободе. Но, если бы Петра рядом с ней в те поры не было, свобода эта трагедией обернулась бы. Куда ей идти?.. Дома своего нет: из квартиры на Чистых прудах её, естественно, выгнали. Средств к существованию никаких. А тут в придачу на руках младенец больной. Она потом сама признавалась: всерьёз думала руки на себя наложить. Но Пётр не дал. И её, и Матвея от верной гибели спас: к нам в Краснознаменск привёз. С тех пор и живёт она в нашей семье.

Алексей перекрестился.

– Помоги ему, Господи!.. За всё это воздастся ему…

Он хотел ещё что-то сказать, но сестра остановила его:

– Погоди, Алёша!.. Не торопись Петра славословить!.. На всех на нас великий грех лежит… И прежде всего на мне…

Она замолкла, собираясь с силами, как это случалось в детстве на речке, когда надо было набраться смелости, чтобы прыгнуть в холодную воду. Наконец, решилась.

– Пётр с Зинаидой как муж и жена живут.

– То есть как?!.. – Алексей был потрясён. – Ты имеешь в виду… Фигурально?..

– Какое там!.. "Фигурально"… Если бы!.. Самым натуральным образом… У Зинаиды в паспорте даже штамп стоит.

– Ну, это даже… – Алексей совершенно не знал, как ему реагировать, что говорить. – Я прямо не знаю…

– Потому и вызвала я тебя, Алёша… Бабий ум короток, ума не приложу, как из этой ситуации выкрутиться… Может, ты что подскажешь?.. Помоги!..

– Подожди… Подожди… – Богомолов потихоньку начал приходить в себя. – Но, чтобы новый штамп в паспорте поставить, надо в ЗАГСе свидетельство о смерти прежнего мужа предъявить. У вас что, было такое свидетельство?..

– Никакого свидетельства не нужно.

– Как так?!..

– Надо паспорт потерять, а когда восстанавливать станешь, зачем заявлять, что у тебя когда-то уже был муж. Вот и всё… Очень просто.

– Но ведь могут проверить!..

– Как?..

– Ну, я не знаю… Поднять старые бумаги… Документы в ЗАГСе долго хранятся.

Валентина в ответ только хмыкнула:

– Никто ничего поднимать не будет!.. А на случай, если бы кто и захотел в архивах покопаться, ничего бы там не обнаружил. Савва позаботился, чтобы в Мещанском ЗАГСе всё, что касается брака Павла Троицкого и Зинаиды Летуновской, безследно исчезло.

– О!.. Всесильный Савва!..

– Зря смеёшься. В те смутные времена он нам сильно помог. Поверь, Алёша, не все гэпэушники подлецами и негодяями были, порядочные люди среди них тоже попадались. Савва из таких…

– Что же этот великий Савва шоферит теперь? Ему по всем статьям майором, а то и подполковником быть полагается, – съязвил Алексей. Не удержался.

– Сам знаешь, в пятьдесят третьем, когда Берия арестовали, по всем органам чистка прошла. И Савва под эту метлу попал: разжаловали, как говорится, по всем статьям без выходного пособия. Но Пётр не бросил его… За добро надо добром платить.

– И то верно, – согласился Богомолов, но на душе у него было смутно и пасмурно: очень не нравилась ему вся эта история… Даже не то чтобы не нравилась… Слишком мягко сказано… Не мог он с этим обманом примириться.

– Вам кто сказал, или вы сами решили, что Павел… Ну, что его уже нет в живых?.. – спросил, заранее зная ответ.

– Ничего мы не решали… – на Валентину Ивановну жалко было смотреть. – По всему так выходило. Я и запросы писала, и по начальству бегала… В каких только кабинетах не была?.. Всюду один ответ: "У нас таковой не значится." Что я могла подумать?.. Одно только: сгинул Павел без следа. В те годы это часто случалось. Люди сотнями пропадали, будто и не жили вовсе. Оттого и похоронила я сына своего и в молитвах среди усопших поминала.

Скрипнула верь, и в гостиную вошла Зинаида.

– Мама, Пётр звонил… – но, увидев Алексея Ивановича, осеклась, поздоровалась. – Простите, я не знала, что вы не одна.

– Хорошо сделала, что зашла… Познакомься, это мой родной брат и, стало быть, твой дядя…

Богомолов представился:

– Алексей Иванович…

– Так вот вы какой!.. – воскликнула Зина, пожимая его руку. – Я вас совсем другим представляла.

– Лучше или хуже? – он попробовал пошутить.

– Да нет… Просто другим…

– А-а… Понятно…

Ох, уж эти церемонии!.. Никогда не знаешь толком, как себя вести, а в результате зажимаешься и чувствуешь страшную неловкость.

– Что Пётр?.. Что-нибудь срочное? – Валентина Ивановна попыталась снять напряжение.

– Даже не знаю, как сказать… И да, и нет… Из Москвы какая-то комиссия приехала, и Петя боится, что к шести не успеет в "Нефтехимик". Просил на всякий случай приготовить его парадный костюм, а со стола в кабинете захватить в ДК зелёную папку. Не понимаю только, почему в конце разговора как-то мрачно пошутил: "Если до шести меня не схватят за шкирку и не дадут пинка под зад".

Валентина Ивановна заволновалась:

– Только этого нам не хватало!.. Сначала пожар, теперь комиссия!.. И всё в день рождения!.. Как будто нарочно сговорились!.. Недаром я сегодня сон видела!.. Будто пришла ко мне целая куча малышей, а я их манной кашей кормлю… Не к добру это!.. Ох, не к добру!..

– А малыши-то здесь при чём? – удивился Алексей Иванович.

– Младенцев во сне видеть – хлопоты. Так оно и есть!..

– Валечка!.. Ты что, во сны веришь?!..

– А то как же!.. И не смотри на меня так!.. Сам видишь – сбываются!.. – И обернулась к Зинаиде. – Савва где?..

– Петя обещал прислать его, но когда не сказал.

Валентина Ивановна сняла телефонную трубку, набрала номер:

– Лёка!.. Это я… Что там у вас стряслось?.. Какая комиссия…

Запнулась, отняла трубку от уха и с тревогой посмотрела на сноху.

– Представляешь, не может говорить!.. Видать, у них там серьёзная заваруха началась!.. Хоть бы Савва поскорее приехал!..

В гостиную влетел сияющий Матюша, за ним – смущённая Капитолина.

– Слушайте все!.. Мы с Капой папе стих сочинили!..

Я прошу, снимите шляпу,Моего поздравьте папу!Знают взрослые и дети:Лучше папы нет на свете!И сегодня в этот деньСлавить папу мне не лень!Я его люблю ужасно,Потому что он прекрасный!

Здорово получилось, правда?.. Я сегодня этот стих со сцены прочитаю, чтобы папа обрадовался!.. И все-все-все мне будут хлопать и кричать «Ура!»… Хорошо я придумал?!.. Правда?.. – но здесь, в гостиной, почему-то никто в ладоши не захлопал и особой радости не выказал. – А почему вы все такие недобрые? Так нельзя!.. Вы что, забыли?.. У папы сегодня праздник – юбилей!..

– Погоди, милый, – остановила его Зинаида. – Тут у нас серьёзный разговор…

– Что?!.. – у Матюши от обиды и разочарования мелко-мелко задрожал подбородок. – Опять я не вовремя?.. Опять все вы заняты?.. Когда же это кончится?!..

Мать обняла его, прижала к себе:

– Тихо, тихо, мой маленький!.. Ты меня не понял, дарить папе стихотворение, написанное на клочке бумажки, нельзя. Ты вот что, иди к себе, нарисуй цветную открытку, красиво перепиши стихи… И поверь, они у тебя, в самом деле, замечательные!.. Капа, возьми Матвея.