Лузитанская лира - Автор неизвестен Европейская старинная литература
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Струитесь, слезы! Мне поток ваш мил…»
Струитесь, слезы! Мне поток ваш мил,И не хочу его остановить я.Кому смешно, что вас не в силах скрыть я,А кто-то, вас заметив, загрустил.
Где от себя найти смогу укрытье?Ужели бы себя я победил?Ужели у меня достанет сил,Чтоб от себя — себя смог защитить я?
И если кто захочет посмотретьВ глаза ко мне, увидит непременно,Что некий дух владычествует в них.
Велит он плакать мне и, плача, петьТу боль, что да пребудет неизменнаИ не оставит душу ни на миг!
«Когда мой дух, ночной объятый тьмой…»
Когда мой дух, ночной объятый тьмой,Заметил в вас то пламя неземное,Что жжет меня, вмиг небо надо мноюЗажглось путеводительной звездой,
И вмиг тиран жестокий и слепойОружье бросил, ощутив, что к боюГотов я, ибо с вашею душоюОтныне слился радостной душой.
И вот я иго сбросил, торжествуя,Тяжелые сорвал оковы с рук,«Свобода!» — победительно вскричал.
Теперь в огне так радостно горю я,Теперь любовь ответную познал,И мне теперь не страшен грозный лук.
«Катились слезы из ее очей…»
Катились слезы из ее очей,Их пил Амур сладчайшими устамиИ со своими смешивал слезами.Тот миг навеки в памяти моей.
В момент разлуки, добрый чудодей,Он чудо из чудес содеял с намиИ наши души поменял местами:Мне — дал ее, мою — оставил с ней.
Все нежные слова, слова прощанья,Что из-за жарких слез произнестиМы не смогли при грустном расставанье,
И встречи радостное ожиданьеБезмолвно следуют со мной в пути,Хранимые до верного свиданья.
«Мондего, вновь пришел к твоим струям…»
Мондего, вновь пришел к твоим струямЯ, телом и душою обновленный,Здесь я бродил, безумьем опаленный,И слез поток катился по щекам.
Застыв от горя, по твоим брегамСкитался я, и жалобные стоныТревожили покой долины сонной.Что было так, уже не верю сам.
Теперь бежал я из бесплодной сениОбманов сладких, что Амур творит;К блаженной цели дух сыскал ступени.
Во мне рассвет прогнал ночные тени,Взор не слезами — радостью горит,Мир на душе, и позабыты пени.
«Чистейшая душа, теперь одета…»
Чистейшая душа, теперь одетаТы в ризы белоснежной чистоты.Скажи, зачем меня презрела тыИ принесла иной любви обеты?
Скажи, как я могу поверить в это,Коль ты сулила мне, что, до чертыДойдя, из сей кромешной темнотыСогласно внидем мы в обитель света?
Как жить в темнице этой без тебя?Как мог я дать уйти тебе одной?Здесь, словно тело без души, немею.
Венец пресветлый ты несешь, скорбяО том, что недостоин и не смеюПойти твоей дорогой за тобой.
«О тело, жалкий прах, источник боли…»
О тело, жалкий прах, источник боли,Мой тяжкий гнет и мрачный мой острог,Когда ж, скрипя, откроется замок,Когда я вырвусь из твоей неволи?
Когда душа из горестной юдолиВзовьется птицей и настанет срокСо счастьем, что похитил злобный рок,На небесах не расставаться боле?
Недолговечный, временный сосудМоей души — вот что ты значишь, тело,И только ею на земле ты живо.
Что тебя держит, как в темнице, тут?Ужель ты свет увидеть не сумело?Не слышишь к жизни подлинной призыва?
«Чуть только нежное произнесу…»
Чуть только нежное произнесуЯ ваше имя, все возвеселится —Земля, вода, утесы, море, птицы,Зефир, цветы и дерева в лесу.
И людям жизнь не кажется темницей,И тучи не мрачат небес красу,И солнце, крася искрами росу,Над светлым Тежо радостно лучится.
Природа ликования полна,И вновь Фортуна к миру благосклонна,И вновь планет благоприятен ход.
Одна моя душа всегда грустна.Вот гибельное чудо Купидона:Что всем приносит жизнь, мне смерть несет!
«Мгновения, часы и дни считаю…»
Мгновения, часы и дни считаю,Что до свидания остались мне;В цветах, деревьях и речной волне —Везде разлуки письмена читаю.
В тропинках полевых и птичьей стае,В стадах, полях, туманной пелене,В дыханье ветра, солнце и луне —Во всем живет моя тоска немая.
Печаль тем горше, чем она нежней,И неизменно предо мной виденьеТой, в чьих руках ключи судьбы моей.
Но слезы, что струятся все сильней,И в шторм душе несут успокоенье:Штиль вспоминать без них еще больней.
«Та, что казалась духу моему…»
Та, что казалась духу моемуПодобной солнцу, жизнь мне освещалаИ верный путь на небо указала,Покинула печальную тюрьму,
Где я остался, погружен во тьму.Я — словно путник, что бредет усталоВ глухой пустыне, зная изначала:Без вожака не выйти одному.
С тоскою в мыслях и с душой унылойЕе следы ищу, исполнен муки,В лесах, в полях и на отрогах гор.
Мне чудится повсюду образ милый:Она ко мне протягивает руки,И к ней сквозь слезы тянется мой взор.
«Отшельник, ты тернистою и трудной…»
Отшельник, ты тернистою и труднойИдешь стезей, которая ведетИз ночи к дню, где, сбросив смерти гнет,Жив человек, где свет струится чудный.
Так вырви же из спячки беспробуднойМой дух, и пусть с тобою он взойдетНа небеса, хотя, слепой, как крот,О них забыть хотел я безрассудно.
Доселе жизнь моя была пустой,Унылой, скудной, вся — сплошные пени,Вся — вожделенья тщетные и страх,
Но наконец мой дух обрел покой.Оплаканы и преданы забвеньюДни, что прошел я без пути, впотьмах.
ОДА
Перо дʼАндраде Каминья[47]
Годом сменяется год[48],Дни мчатся легкой чредою.Что нам несут они — радость, невзгоды?Кто прежде первым был, тотНыне последним слывет.В горестях между собоюСходны, сойдем под могильные своды.Вновь возродится природа,Снова настанет весна,Яркое солнце взойдет, но ужаснаУчасть адамова рода!Мы не увидим восходаИ из могильного снаВстать не сумеем на свет этот ясный.О, сколь безмерно несчастныЛюди, попавшие в пленК грезам, что стольких ввели в заблужденье.Кто относился бесстрастноК счастью и видел всечасноУжас земных перемен?Сколь же себе мы вредим в ослепленье!Мнится мне, происхожденьеБед, угрожающих нам,В нашей тщете, в них виновны мы сами:Суетные вожделеньяДушам несут оскверненьеИ предают нас врагам,А уж потом не спасешься слезами.Дни пролетают за днями,Вечно меняется свет.Греция, Рим где? И где те державы,Что во вселенной векамиВысились гордо главами?Пали. Остался ль хоть следВласти великой и силы кровавой,Прежде такой величавой,Кроме печали по ней?Вот оно мощи былой увенчанье!Воспоминания славы,Нежные песни, забавыНекогда живших людейГоречь оставили нам в назиданье.Вспомни, как на отпеваньеПлакали мы без конца,Как мы с тобой убивались жестоко!Что же нам дали стенанья?Разве способны рыданьяК жизни вернуть мертвеца,Противостать повелению рока?Души, бежав из острогаПлоти, блаженны, занеЯрко они в небесах заблистали.Сколь же блаженство высокоИх, победивших в жестокой,Низменной нашей войне:Плотские путы они разорвали.Что им земные печали!Воль их уже не мрачит.К свету небесному ныне причастны,Души величье познали,Дан им прочней, чем из стали,Новый бессмертия щит.Что же по брату ты плачешь напрасно?
ЭЛЕГИЯ
