Макото Синкай. Чувственные миры гениального японского аниматора - Алексис Молина

небольшой проселочной дорогой, но его поездки сохраняют в фильме мотив путешествия и перемещения, который мы увидим в его прогулках в третьей части и в путешествии Акари на поезде. Как бы то ни было, от первой до второй части через перемещение происходит одно и то же: путешествие к Другому, попытка сократить расстояние. Не будем заблуждаться: Канаэ вернулась с Такаки, чтобы стать ближе к нему, и все их совместные путешествия – по сути, не что иное, как попытки девушки сократить расстояние между ними. Трагедия этой части в том, что ничего не получится, и к концу Такаки будет все так же далек от нее, как и прежде. Несмотря ни на что, именно в этот переходный период, в период перемещения, их отношения живут и развиваются, и это один из самых красивых образов фильма. Даже если они обречены на неудачу, любовь – это путешествие, расстояние, которое должно быть сокращено. Если Канаэ пытается что-то сделать ради Такаки, то последний в «Космонавте» одержим небом, космосом и, прежде всего, расстоянием, которое они олицетворяют. Расстояние, которое является вопросом времени, проведенного в одиночестве вдали от всего, как в поездах его детства: «Должно быть, это невероятно одинокое путешествие». Очевидно, что во взгляде, обращенном к небу, всегда хранится одна и та же мысль: конфликт между переходами от одного путешествия к другому – именно на другой планете он проводит время с Акари в своих снах параллельно с жестоким опытом одиночества, который влечет это путешествие. В «Космонавте» молодой человек предстает стрелком из лука – спорт, в котором есть мотив проецирования себя сквозь время и пространство к «сказочно далекой» цели, подобной той, к которой стремится ракета. Канаэ, с другой стороны, серфингистка, и эти виды спорта тоже можно противопоставить. Серфинг – полная противоположность стрельбе из лука: это спорт повторяющихся движений и ожидания. Сначала девушка расценивала его как спорт бездействия и наблюдения. Ее бездействие перед лицом волн явно отражает ее бездействие в отношениях с Такаки. Занимаясь серфингом, Канаэ постоянно падает, она не в силах сделать даже малейший взлет, чтобы встать между волнами. Это душераздирающая метафора цикла, в котором застряла девушка: она находится вне времени для Такаки, сосредоточенного на цели, которую он не может увидеть.

Когда девушке наконец удается освоить серфинг, наступает осень, и этот момент красочнее и ярче, чем остальная часть «Космонавта» – будто до него все поглощало лето, а с октябрьскими тайфунами мир вдруг снова пришел в движение. Такая идея приостановленного времени, которую возродит успех Канаэ, очень ценна в диегезисе фильма и предвосхищает изменения Такаки в третьей части, когда он возобновляет прогулку после поворота на перекрестке. Серфинг предлагает новый тип отношений со временем – основанный на стойкости, вознаграждающий терпение девушки, которая благодаря своим усилиям умудряется оставаться на доске, чтобы заставить мир снова двигаться. Как раз после успехов в серфинге она и решает признаться Такаки. Все проходит неудачно, но, несмотря ни на что, это первый шаг к тому, чтобы двигаться вперед и вырваться из застывшего времени, в которое ее загнала невозможная любовь.

Хотя «5 сантиметров» представляет собой серию вариаций на тему расстояния, времени и скорости, с которой мы удаляемся друг от друга, он никогда не становится неизбежной трагедией. Помимо различных средств передвижения – ракет, поездов и скутеров, – другим важным элементом фильма становится полет птиц, который Синкай снимает несколько раз. В одной сцене в начале первой части одна из птиц, летящая от Такаки к Акари, служит связующим звеном между двумя недавно разлученными молодыми героями. В этом полете заключается весь фильм, и прежде всего его трогательное обещание: расстояние создано для того, чтобы его преодолевать. Даже на другом конце страны, даже спустя годы связи все еще могут быть налажены. В этом сила любви и величие «5 сантиметров в секунду».

Фильм Синкая – это не просто размышление о болезненном течении времени. Это еще и чуткое изображение подростковой меланхолии, которая столь же прекрасна, сколь и душераздирающа. Как и «За облаками», это фильм, где присутствие взрослых сведено к минимуму. Родители Такаки и Акари могут быть причиной их разрыва, но их нигде не видно, и семьи включены в повествование только для того, чтобы их в конце концов покинули выросшие герои. В «Космонавте» несколько раз появляется сестра Канаэ, но сама она, кажется, едва вышла из детского возраста и становится скорее успокаивающим элементом, нежели реальным персонажем. Герои фильма – молодые люди, для которых все ново: мир, чувства, ощущения. Во многом именно это придает «5 сантиметрам», да и вообще фильмам Синкая, мощнейшую эмоциональную насыщенность. В этом фильме режиссер передает переживания героев, находящихся на перепутье, для них все огромно, драматично, прекрасно: лучи солнца, поцелуи, взгляды, путешествия, морские прибои, разлука или обмен письмами. Все это придает историям еще больше красок.

Взять, к примеру, содержание писем Акари в первой части – это сводки погоды, в которых девушка описывает все, что ее окружает. Разница между сухим летом в префектуре Тотиги и душным в Токио, приход осени, первые джемперы, отражение солнца на асфальте, холодок от кондиционеров в магазинах – все это есть в посланиях девушки. Обилие деталей показывает доступность мира молодой девушки, которая, кажется, все чувствует и воспринимает очень остро. Неудивительно, что в третьей части фильма взрослая Акари предстанет инертным персонажем, нечувствительным или почти нечувствительным к окружающему миру, как будто взросление – это приговор к безразличию, от которого ее может спасти только любовь.

Благодаря режиссерским решениям, точности образов и мизансцен, фильм не только говорит о подростковой любви, но и чувственно передает ее, с интенсивностью, которая порой обескураживает. Использование фотографий для трансформации мира, окружающего Такаки, Акари и Канаэ, не просто создает обстановку, а обновляет представление зрителя о повседневной жизни, городской или сельской. Почти за каждым кадром в фильме стоит реальное место, реальное пространство, существующее за пределами экрана. Однако, перерисовывая это пространство и меняя его цвета, Синкай приглашает нас открыть его заново, найти в нем магию и поэзию, неразличимые в реальности, но раскрывающиеся в его фильме. Это похоже на любящий взгляд его героев-подростков: зачарованность и открытие, обогащение реальности. В этом отношении «5 сантиметров» – не показушный фильм, не виртуозная и безвкусная демонстрация художественных навыков. Напротив, все его визуальные усилия направлены на одну цель – помочь зрителю оказаться на месте подростков, ослепленных миром, и создать между ним и персонажами эмпатию, которая усиливает эмоции от просмотра в десятки раз.

Дело не только в фотореалистичности изображения, но и в