Злой преследователь - Зара Дж. Блэк

— Тебе одно предупреждение. Держи бедра разведенными для меня.

Между ее бровями появляется небольшая складка, когда она напрягается, а затем подчиняется, грудь вздымается. Я возвращаюсь к ее киске, провожу пальцами по краям. Отчаянный тихий звук почти бросает меня в безумие, когда я заставляю себя двигаться медленно. Она никогда раньше не чувствовала мужского прикосновения здесь. Мне нужно, чтобы это имело значение.

Я говорю с ней тихим шепотом. — Тебе, должно быть, так сильно хотелось прикоснуться к себе. Сколько раз ты ложилась спать расстроенной? Моя бедная девочка. Ты просто не могла себе этого позволить, не так ли? Как сильно ты жаждала этого освобождения?

Я поднимаю на нее взгляд и мельком вижу ее широко раскрытые глаза, прежде чем она качает головой.

Я смеюсь и провожу кончиком пальца по ее клитору. Она дергается, как будто я ужалил ее. Я даю ей секунду, чтобы успокоиться, а затем провожу большим пальцем по влажности у ее входа.

— Лгунья. Ты вся мокрая. Тебе так нужно удовольствие, что это причиняет боль, не так ли? Вот почему ты выпила шампанское.

Я провожу большим пальцем по ее клитору и по нему, потирая его крепкими кругами. Она скулит и дергается.

— Я не остановлюсь. У тебя нет выбора, Ева. Никакого. Ты принадлежишь мне, и если я захочу прикоснуться к тебе, я это сделаю, — я ускоряю движение большого пальца, нажимая сильнее, когда она издает серию сдавленных писков. — Никакого выбора, — повторяю я тихим и гипнотическим голосом. — Никакого выбора, никакого стыда. Все, что ты можешь сделать, это закрыть глаза. Ева. Закрой их и расслабься. Сосредоточься на удовольствии, ни на чем другом. Вообще ни на чем.

Быстрый взгляд вверх показывает мне, что она сделала, как я просил. Ее брови нахмурены, и она закусывает губу. Не расслабленно, но сосредоточенно. И она не сопротивляется мне.

— Когда я скажу тебе кончить, ты кончишь. Твое удовольствие тоже мое. Оно мое, но я так, так щедр на него, Ева. Пора. Ты кончишь для меня.

Я снова ускоряю движение большого пальца, ритм не сбивается. Я чувствую, как Ева приближается. Она борется, но часть ее хочет этого. Я неустанно работаю с ней, пока она наконец не издает другой звук. Скорбный крик, наполовину экстаз, наполовину поражение. Ее тело напрягается, и свежая влага покрывает мою руку, когда я выжимаю из нее все последние капли удовольствия.

Господи, я тверд как камень. Она падает, тело становится бескостным, подбородок падает на грудь. Прекрасно. Чертовски прекрасно. И она вся моя. Она может ненавидеть меня за удовольствие, которое я ей навязал, но она тоже будет жаждать его. Она захочет большего.

Я мог бы заставить ее встать на колени прямо сейчас и начать учить ее сосать мой член. Я мог бы, и о, как сильно я хочу этого. Но она дала мне достаточно для своего первого дня. Больше, чем я осмеливался надеяться.

Пора позаботиться о своей девочке.

Я приношу ей еще воды и подношу к ее губам. Она отпивает ее рассеянно, полузакрыв глаза, измученная. Затем я расстегиваю ее запястья. Не прошло и двух часов, но она не в том состоянии, чтобы смотреть на часы. Она увядает, как цветок, и хотя ей, вероятно, нужен душ, ей нужно больше отдыха.

Я кладу ее на свою кровать и накрываю одеялом. Даже тонкий слой простыни раздражает меня, но я могу дать ей это. Она этого заслуживает. Она тут же сворачивается в плотный защитный клубок.

— Ты так хорошо справилась. Я знаю, ты не веришь, но мы будем счастливы здесь вместе. Я оставлю тебя отдыхать. Уже за полночь. Я буду позже, — если я останусь, она может не выспаться. Я присоединюсь к ней позже, когда она уснет. Даже когда она крепко зажмуривает глаза, я не могу удержаться и добавить: — У нас впереди большой день тренировок. Тебе нужно выспаться.

15

Ева

Я натягиваю на голову скудную защиту простыни и прислушиваюсь к щелчку закрывающейся двери. Даже когда я уверена, что он ушел, я остаюсь неподвижной, застывшей на месте. У него, должно быть, здесь камеры. Я не хочу рисковать, делая что-то, что может привлечь его внимание. Может быть, если я буду неподвижна достаточно долго, он поверит, что я сплю.

Я могла бы спать, если бы позволила себе. Мой мозг вывернут наизнанку, подвергается слишком многому одновременно и превращается в чистый лист. Мои тяжелые конечности вдавливаются в кровать, расслабленные и странно истощенные. Результат того, что он со мной сделал. Мой похититель.

Мой разум скользит по краю мысли, затем отшатывается. Я пока не хочу это обдумывать. Эмоции — враги, которые, скорее всего, втянут меня в цикл страданий, стыда и взаимных обвинений. Если это произойдет, у меня не будет сил вытащить себя.

Вместо этого, крепко зажмурив глаза, я подключаюсь к аналитической части себя, той части, которая всегда цеплялась за несоответствия в религии, даже когда все вокруг меня лелеяли свою веру. Части, которая имеет терпение каталогизировать сотню различных экспериментов в поисках единой общей нити.

Я окутываю себя успокаивающей броней логики, подавляя чувства, запирая их в коробке. Я открою ее позже, когда почувствую себя храброй. Или никогда. Это тоже работает.

Что я знаю? Мой таинственный спаситель оказался психопатом-преследователем, который думает, что он владеет мной. Конечно, так оно и есть. Никакой романтической сказки для меня. Я пытаюсь вспомнить все, что он мне сказал. Я нахожусь в месте, которое называется Компаунд — утешение — и он часть какого-то культа.

Это если хоть что-то из этого правда. Насколько я знаю, он мог бы запереть меня где-нибудь в квартире. Может, культ — это все у него в голове.

Что еще он сказал о культе? Одна фраза выскакивает наружу. «Люди науки». Странная, старомодная фраза, которую никто из моих ровесников не стал бы использовать. Габриэлю на вид около тридцати, так что для него это тоже неестественно. Может, культ реален.

Культ науки. Кучка гиков, которые живут вместе в жутком комплексе и похищают женщин. Это так неправдоподобно, что я бы смеялась, если бы не была голой в спальне незнакомца. Если бы он только что не заставил меня раскрыться перед ним. Если бы он только что не…

У меня перехватывает дыхание от почти рыдания. Если бы он только что не…

Прекрати.

Логика. Побег. Что я знаю?

Я впиваюсь ногтями в ладонь, заставляя себя вернуться на