Злой преследователь - Зара Дж. Блэк

кислая вина отравляет мою кровь. Ее мать. Ее гребаная мать, с ее деревянной ложкой и ремнем, бьет ее за каждое воображаемое прегрешение. Конечно, она напугана.

Я не могу сдержаться. Я притягиваю Еву к себе, обхватываю ее руками и прижимаю к своей футболке. — Нет.

Мне не следовало говорить ей об этом — страх — отличный мотиватор к хорошему поведению — но я просто не могу заставить себя использовать это против нее. — Я не говорю, что никогда не отшлепаю тебя, — она напрягается в моих объятиях, и я поглаживаю ее по спине. — Но это будет для развлечения. Тебе понравится. Я никогда не ударю тебя в наказание.

Учитывая то, что я задумал, она, возможно, предпочла бы, чтобы я это сделал, но сейчас об этом не стоит говорить.

Она делает глубокий вдох мне в грудь, затем отстраняется. Я отпускаю ее.

— Ты обещаешь?

— Да. Я обещаю. Теперь ты будешь хорошо себя вести для меня?

Она кивает, и я хватаю ее подбородок пальцами, поворачивая ее лицо к своему.

— Недостаточно хорошо. Что ты скажешь?

Она замолкает, горло работает, затем отворачивается и бормочет: — Да, Габриэль.

— Так лучше. Пойдем.

Я снова беру ее за руку. Мне так приятно обхватывать ее пальцами. Она не комментирует резкий переход от старого мира к современному оформлению. Мы проходим по главному коридору, и я не спускаю с нее глаз, ожидая ее реакции, когда мы достигаем сердца комплекса и выходим наружу. Она замирает, и с ее губ срывается вздох.

Я сделал то же самое, когда увидел его в первый раз. Почти невозможно поверить, что такое огромное сооружение может существовать полностью в тайне, окруженное густым лесом. Двор размером с футбольное поле, солнечный оазис, окруженный главными зданиями комплекса толстым кругом.

Это ухоженный парк, полный кустарников, цветов и прудов с рыбой. По нему вьются дорожки, и даже в такую рань несколько человек уже бегают трусцой и катаются на велосипедах. Мимо пробегает женщина лет сорока с наушниками, и Ева следует за ней, пока ее тропа не поворачивает и она не исчезает за изгородью.

— Она была… — Ева замолкает, глядя вслед женщине.

— С охраной? Да. Все женщины здесь под охраной.

— Но она была одна.

— Конечно. Как только я смогу тебе доверять, тебе тоже разрешат выходить одной. Ты не захочешь уходить.

А если бы она попыталась, ее бы остановил непроницаемый периметр безопасности по внешнему краю комплекса. Это мрачное чудовище, покрытое колючей проволокой и вооруженной охраной, определенно не входит в наш план тура на сегодня.

Она хмурится, но не утруждает себя спорами со мной. Вместо этого она указывает на поляну, едва видную сквозь деревья.

— Что это?

— Бассейн. Один из тех экологических, без хлора, и в нем есть рыба. Но он действительно чистый.

— В нем есть рыба, — повторяет она себе под нос, а затем пронзает меня пронзительным взглядом. — Все это правда. Это место. Все, что ты сказал.

Она не формулирует это как вопрос. У меня урчит в животе, и я снова иду по гравийной дорожке, затем по травянистой поляне. Здание трапезной находится в нескольких минутах ходьбы, но я начинаю чувствовать себя плохо от недостатка еды. С тех пор, как я начал свой новый режим тренировок, я привык есть пять раз в день.

— Конечно, это правда. Ты думала, что я лгу?

— Я надеялась, что это так.

Хрупкая честность, и быстрый взгляд подтверждает, что ее лицо напряжено. Реальность, должно быть, бьет сильно. Кендрик предупреждал меня, что процесс адаптации нелинеен. Один день подопечный может быть счастлив и доволен, а на следующий — плакать и ругаться.

— Тебе здесь понравится. Обещаю.

Она фыркает, но продолжает идти. Мы не разговариваем, когда заходим в трапезную. Наверху есть еще шикарный ресторан, но он официальный и может быть слишком для Евы. Кроме того, там часто прячется Кендрик, и я не хочу наткнуться на него неподготовленный.

Я веду Еву в тихое место в конце зала, защищенное от посторонних глаз. Никто не должен…

— Габриэль! Присоединяйся к нам. Мы умираем от желания познакомиться с твоей новой прекрасной подругой.

Блядь, блядь, блядь.

Себ зовет меня из-за стола у окна, на его лице сияет широкая самодовольная улыбка. Джейкоб садится напротив него и поворачивается, чтобы посмотреть на меня, держа вилку в руке. Себ бьет его по плечу. — Я выиграл. Плати.

Джейкоб со вздохом кладет вилку и передает шоколадный кекс Себу, который с любовью смотрит на него.

— Спорил с Джейкобом на последний шоколадный кекс, который ты будешь здесь сегодня утром со своей прекрасной Евой, — он кивает ей, как джентльмен, когда они подходят. — Джейкоб думал, что ты действительно будешь придерживаться плана, который он так тщательно для тебя подготовил. Рад видеть, что я был прав.

Он с наслаждением откусывает кекс, и Джейкоб качает головой, прежде чем одарить Еву редкой улыбкой. — Рад познакомиться. Габриэль сказал мне, что ты искусный химик. Я хотел бы показать тебе, над чем я работаю, как только ты обустроишься.

Ева издает сдавленный звук. Будучи студенткой-химиком, она наверняка слышала имя Джейкоба Уэста снова и снова. Должно быть, для нее это было невероятно странно — встретиться с ним во плоти при таких странных обстоятельствах.

Себ закатывает глаза. — Господи, дай этой леди минуту, прежде чем ты начнешь искать ей работу.

Контроль над ситуацией ускользает из моих рук. Мне не стоило приводить сюда Еву, но теперь уже слишком поздно. Я убью своих друзей позже. Ну, Себастьяна, в любом случае. Джейкоб мог бы убить меня чайной ложкой.

— Еда, — рявкаю я и тяну Еву к выбору готовых блюд. Она молча следует за мной, хотя и делает глубокий вдох, когда мы передаем бекон. Она, должно быть, умирает с голоду. Я протягиваю ей тарелку и жестом указываю на еду.

Она колеблется мгновение, затем ныряет, направляясь прямиком к блинам и бекону. Я следую ее примеру, хотя тоже беру горку яиц. Нужно поддерживать уровень белка, если я хочу продолжать видеть прогресс.

Боже. Раньше я смеялся над парнями из спортзала, которые беспокоились о таких вещах. А теперь посмотрите на меня.

Неохотно я веду Еву обратно к столу с моими друзьями. Если я попытаюсь сесть в другом месте, они только последуют за мной, и это будет еще более неловко. Себ двигается, придвигаясь к Джейкобу, чтобы я мог сесть рядом с Евой. По крайней мере, они любезно позволили нам поесть в напряженной тишине некоторое время, прежде чем Себ откроет рот.

— Итак, Ева.