Рунет. Сотворенные кумиры - Юлия Идлис

Всю вторую половину лета русская блогосфера с замиранием сердца следила за судьбой «Рендж Ровера» по имени Мумусик, за рулем которого был Лебедев. 16 сентября 2008 года его нелегкий путь по российским, а потом и по монгольским дорогам, оказавшийся путешествием от автомастерской до автомастерской, подытожил у себя в блоге tema: «Ебаный Рендж Ровер. Два разбитых диска, одно пробитое колесо, трижды отваливавшийся двигатель (один раз сломалась опора, два раза срезало болты), проб ой креплений заднего амортизатора, нарушение обмена жидкостей (антифриз поменялся с маслом местами), в настоящее время находится на ремонте в Улан-Баторе». Сам Тёма находился в это время в Москве, но собирался вскоре вернуться в Улан-Батор за отремонтированным Мумусиком и ехать на нем в столицу, рассчитывая добраться туда как раз к ноябрю.

29 ноября 2008 года из «Живого журнала» пользователя tema все, в том числе и я, узнали, что Лебедев все еще в Сибири. Точнее — в Красноярске.

«Мумусик переведен с платформы лесовоза-эвакуатора в фургон другого японского грузовика.

Я выбрал Красноярск — он и приятней, и на город похож, в отличие от Нека [Новосибирска. — Ю.И.]. В Красноярске тоже есть официальный дилер Ленд Ровера, туда и сдамся.

Также состоится аукцион всех вещей, которые остались в Мумусике, — я столько все равно не утащу в самолете. Палатка, спальник, лезерман, газовая горелка с годовым запасом бутана и пр. Точное время и место будет сообщено дополнительно».

В Красноярске Мумусика починили и выставили на продажу. 1 декабря там прошел «аукцион экспедиционного добра»: за снаряжение, которое осталось в машине, Лебедев выручил 30 тысяч рублей. Еще почти год после этого в журнале tema время от времени появлялись сообщения о том, что Мумусик — «мегаэлитный британский внедорожник, который обслуживался только у белых дилеров, с пробегом по России» — продается за 45 тысяч долларов. С каждым новым постом цена снижалась на 500 долларов, а однажды отчаявшийся Лебедев даже предложил скидку в 100 тысяч рублей. В апреле 2010 года Мумусика наконец купили.

С Тёмой мы встретились в январе 2009-го, воскресным вечером в Студии Артемия Лебедева. Он опоздал на пять минут, очень за это извинялся, предупредительно открывал двери, которые встречались на длинном и извилистом пути через советскую проходную здания «Ростехнадзора» во внутренние помещения, арендованные Студией, и спрашивал, как идет книга.

— Я уже всех остальных опросила, остались только вы.

— То есть я вам все задержал? — спросил Тёма с улыбкой, которую можно было трактовать и как извиняющуюся, и как нагловатую, в зависимости от того, имеешь ли ты дело с пользователем tema или с молодым человеком по имени Артемий. От пользователя, принимая во внимание его стиль и манеру поведения в ЖЖ, ожидаешь наглую; от человека получаешь смущенно-застенчивую. Из-за этого все время чувствуешь некий диссонанс: задаешь вопрос пользователю, а человек тебе в ответ наливает чаю и настойчиво предлагает конфет. От смущения хочется нахамить.

У себя в кабинете Тёма усадил меня на гостевой диван, а сам еще раз извинился, сел за рабочий стол, полностью скрылся за огромным компьютерным монитором и, судя по звукам, принялся печатать. Звуки, впрочем, были странные; из-за монитора раздавался не стук и даже не треск клавиатуры, а как бы непрерывный звук нажатия клавиши, словно его можно длить вечно. Вообще-то, наверное, можно — если печатать со скоростью, близкой к скорости звука.

Вспоминая известный анекдот («Можете ли вы печатать со скоростью 500 ударов в минуту?» — «Могу, но такая фигня получается!»), я рассматривала разные штуки, которыми заставлены, завалены и завешаны все горизонтальные и вертикальные поверхности в кабинете Тёмы. Старые таблички с названиями улиц, ржавые и крашеные механизмы, номера домов, указатели, знаки. На столе у дивана стояла группа домиков на батарейках; из каждого домика на высокой гибкой ножке росла табличка с буквой, буквы складывались в слово «кризис», каждая качалась, как маятник. Неожиданно звук непрерывно нажимаемой клавиши прекратился, и у стола появился Тёма. Он неловко сгреб домики в сторону, чтобы освободить место для кружки с чаем. Домики в беспорядке столпились на краю стола: над ними раскачивалось ошеломленное «сииркз».

Интернет для начинающих

— В интернет я приходил довольно долго и поступательно. То есть не было такого одного дня, когда я вдруг купил себе доступ в интернет и вышел в него. Я шел к интернету года три или четыре. Потому что сначала не было интернета, но были компьютеры, а потом все еще не было интернета, но уже появились модемы, и с помощью модемов можно было соединяться с другими компьютерами. Но интернета по-прежнему не было в том понимании, в каком он есть сегодня. Желание общаться при этом было. Как сказали бы в советских источниках, возникали предпосылки к возникновению интернета, — Тёма улыбается. — То есть людям стало очевидно, что компьютер в одиночестве не так интересен, как компьютер, который соединен с кем-то. А когда ты, сидя в своем кабинете или где-то, вдруг можешь общаться с людьми, которые находятся пусть даже в том же городе, но на другом его конце, и ты просто напишешь им «привет», и они тебе отвечают «привет», — это было настолько сногсшибательно и волшебно, что вообще ничего на свете с этим не могло сравниться. Это как если бы мы наладили контакт с инопланетянами. Естественно, все люди, которые тогда имели доступ к компьютеру и к модему, ссали кипятком от этой возможности. Это супернаркотик, по ощущению ни с чем ни сравнимый. Сегодня такого нет.

«У меня был отличный модем, на 2400 бод, мне его совершенно спокойно хватало, а поскольку я тогда был еще молодой и не уставал, то я работал по 36 часов подряд, а потом 12 часов спал. И так много лет. И основным двигателем моей деятельности было то, что, просматривая бесконечные сайты, понял, что почти все иностранные сайты — полное говно. Я понял, что можно быть намного лучше их, практически ничего при этом не делая. Есть такой замечательный сайт, который называется archive.org. Там можно посмотреть, как выглядели сайты десять лет назад, например сайт Microsoft. Это очень смешно. Люди, которые ведут этот архив, каждый месяц “собирают ” все по интернету и кладут на полку. Можно посмотреть, как выглядела любая страница.

В те времена не было веб-дизайнеров. Сейчас тебе могут задать вопрос:

“Ты делаешь сайты, а какое у тебя образование? Кто тебя научил?” И кому-то сейчас уже может быть стыдно, что он нигде не учился. А в 1996 году стыдно быть не могло по объективным причинам: никто не мог этому научить, потому что никто в мире этим не занимался, и все начали делать это одновременно с абсолютного нуля — это редчайшая возможность, потому что, например, компьютеры американцы начали разрабатывать намного раньше, чем мы, обогнав нас безнадежно. Или, скажем, графический дизайн и дизайн шрифтов в Америке начали разрабатывать на 200 лет раньше, чеммы…

С интернетом оказалось по-другому: компьютеры-то у всех одинаковые, американские или тайваньские. Но вот пистолет прозвучал, и теперь важно, кто быстрее добежит и станет первым. Причем это происходило во всем мире одновременно. И так получилось — мне здесь придется немножко похвастаться, — что я создал в России рынок веб-дизайна, и при этом больше никто в мире не придал этой области такого большого значения… Я придумал, что на это можно обращать внимание, и я же придумал, что это должно стоить дорого. Ипроцесс пошел».

Из публичного интервью Артемия Лебедева в «Проекте ОГИ», состоявшегося в рамках цикла вечеров «Отцы-основатели. Встречи с пионерами Рунета», организованного группой «Культурная инициатива» и сайтом Полит. ру весной 2008 года

— Были всякие фидошники, которые пересылали данные хитрыми способами… Как на перекладных в XIX веке ездили — вот так же там письма доходили, но по компьютеру. То есть люди хотели общаться. И у меня были такие бибиэсы и сякие бибиэсы. И я уже чувствовал себя не просто человеком, привязанным к компьютеру, а человеком, привязанным к компьютеру, который соединен с внешним миром, и это доставляло определенное удовольствие. И я увлекался компьютерной графикой, то есть я рисовал, и мне нравилось, что то, что я рисую, остается на экране. Эта последовательность пикселей и есть то, что я вижу на экране, — значит, это тоже продукт. Таким образом сформировались предпосылки для веб-дизайна. Потому что веб-дизайн — это то, что мы видим на экране, когда открываем что угодно с любого компьютера.

— А потом я поехал в Америку, где и познакомился с интернетом, потому что появилось WWW, собственно, Web — это был 1994-95-й год, — продолжает вспоминать Тёма. — Выучил HTML там же, в Америке, за три дня. Собственно, с тех пор мои знания кардинально не менялись, они вполне мне пригождаются до сих пор. Я сделал свою домашнюю страничку, выложил ее. Вернулся в Москву. У меня не было еще интернета, но я уже знал, что я его хочу. У меня был IP-доступ, то есть он был терминальный: это значит, что я выходил в интернет по модему — это уже был интернет, но без графики, просто оранжевые слова на черном фоне, и все протоколы доступа были очень-очень тупые, примитивные архивы, примитивные телефонные книги, e-mail …Я этим как-то пользовался, естественно, но это было несравнимо с тем, что я увидел на вебе. Поэтому я решил завести себе Web и пошел искать провайдера.