Изумрудная ведьма - Дороти Освальд

Фредрик посмотрел в синие глаза матери, а потом четко проговорил:

– Потому что волк сделал свой выбор.

И леди Альва понадобилась лишь пара секунд, прежде чем она все поняла и зажала ладонью рот.

– Фредрик…

– Забавная ситуация, верно? – ухмыльнулся он.

– Нет, – прошептала мать. – Это… это…

– Ужасно? Отвратительно? Такова жизнь, мама. Я прекрасно понимаю, что Эль вряд ли простит мне смерть своего приемного отца, но она мне ничего не должна. Я поклялся защищать ее и буду это делать любой ценой. Понимаешь? Но она абсолютно свободна в своих решениях и своих чувствах. Это только мой выбор.

– Твоего волка. Но что насчет тебя самого? Я знаю, такое бывает. Твой отец называл это «противоречием» и говорил…

– Никаких противоречий, мама, – перебил ее Фредрик и улыбнулся. – Совершенно никаких. Абсолютно.

И, низко поклонившись, чем дал понять, что разговор все же окончен, он вышел из комнаты. Прощаться в этом доме было дурной приметой, а им с Робредо пришла пора уезжать. До границы предстояло два дня пути.

* * *

Граница Механического леса была унылым зрелищем. Ни мертвая ни живая. Она представляла собой полосу жухлой травы, что протянулась на многие мили вдоль череды гор. Фредрик знал, что где-то там, чуть дальше, скалы вставали естественной стеной, огораживая порождение больной фантазии какого-то забытого мага от любопытных глаз. Но здесь открывался тревожащий вид на уродливые, скрюченные деревья, что несли своими острыми ветвями смерть любому, кто рискнул бы пробраться мимо них. Ни одна живая душа уже не помнила, как звали того безумца, что создал это жуткое место, но его лес по-прежнему стоял, наполненный такими же жуткими неживыми созданиями.

Лошадь рядом с Фредриком внезапно всхрапнула и с мягким шорохом металла прижала механические уши, видимо, учуяв знакомые места. Этот конь тоже был родом отсюда и, похоже, совершенно не хотел возвращаться в родные просторы. Как и Робредо, который провел на границе два не самых приятных года и теперь хмуро молчал. Покрепче взяв под уздцы своего коня, Фредрик повернулся к терпеливо ожидавшему его магу.

– Всегда удивлялся, почему эти звери покорились вам, а не всем тем изгоям, что периодически населяли наши железные чащобы, – хохотнул Колдун, разглядывая вновь фыркнувшее животное. – В любом случае, Волкам повезло. Иначе бежать тебе сюда, лорд Альва, на своих четырех лапах. С кочки на кочку. С полянки на полянку…

– Мы продолжим или ты явился сюда, чтобы поболтать? – сквозь зубы процедил Фредрик. Проглотить настолько очевидную насмешку оказалось непросто, но выбора не было. Сейчас не время для подобных мелочей. Свои личные счеты он обязательно сведет с этой тварью, но позже, когда Эль будет уже в безопасности.

– Хотел разрядить обстановку, – тем временем отозвался маг и пожал плечами. – Но, как скажешь.

С этими словами он неожиданно полоснул по ладони тускло блеснувшим лезвием, в котором без труда узнавалось перо алериона, и протянул руку.

– Вперед, лорд Альва. Ваш ход.

Фредрик смотрел, как деловито струилась по светлой коже алая кровь, а перед глазами стояла совсем другая картинка. Башня, закат и растерянная напуганная Эль.

– Ты еще можешь передумать, – раздался за спиной шепот Робредо, который вернул ощущение реальности.

Фредрик поднял взгляд. Передумать? Нет, уже слишком поздно. А потому его собственную ладонь прочертил такой же порез, и он сжал протянутую ему руку.

– Клянись, – чуть хрипло начал Фредрик. – Клянись, что не посягнешь на мой народ. Клянись, что не тронешь никого, кроме Рафаэля Страды. И поклянись, что не станешь ни искать, ни преследовать Эль Страду.

– Она не Страда, ты же знаешь… – прошипел было маг, но Фредрик не дал ему закончить.

– Клянись! Иначе я придушу тебя прямо здесь…

– Будь ты в силах это сделать, то давно придушил бы, – фыркнул в ответ Освальд Дигз, но осекся, когда его ладонь сжали с такой силой, что послышался хруст.

– Клянись! – прорычал Фредрик, чувствуя, как удлиняются клыки. Он был в одном шаге, чтобы обратиться в волка и попробовать перегрызть эту тощую шею. Безрезультатно, конечно, но уже наплевать.

Тем временем последовала долгая пауза, а потом он наконец-то услышал:

– Клянусь.

– Я принимаю твою клятву, твой залог и даю право пересечь границу.

И в этот же миг руку пронзило ошеломительной болью. Казалось, будто кровь раскалилась настолько, что прожгла сосуды, мышцы и кожу. Реальность перед глазами съехала было влево, но тут же вернулась на место. Безумные ощущения схлынули так же стремительно, как и появились, оставив после себя лишь покрытое испариной тело.

– Клятва действует, – послышался голос Робредо, и Фредрик торопливо отдернул руку, разрывая вынужденное прикосновение.

Его ладонь была красна от крови и нестерпимо захотелось отмыть руки, чтобы избавиться от мерзкого липкого ощущения. Послышался смешок, и Фредрик поднял взгляд. Колдун наблюдал за ним с холодной усмешкой.

– Я благодарю тебя, – медленно произнес он, отвешивая небрежный поклон.

– Я не принимаю твою благодарность. Мне она не нужна.

Маг помолчал, внимательно разглядывая стоявшего перед ним Волка, а потом холодно улыбнулся.

– Понимаю, лорд Альва, – негромко проговорил он, и в его голосе не было ни насмешки, ни ерничества. Ну а в следующий миг он запрыгнул на спину своего механического дракона и взмыл в воздух.

Фредрик прикрыл глаза и отвернулся. Жизнь порой невероятно жестокая штука.

– Он что-то задумал, – тихо проговорил Робредо. – Его мысли были скрыты от меня, и это тревожит.

– Я знаю. Осталось понять, что именно планирует это чудовище, – пробормотал он и скомандовал, запрыгивая на послушно склонившегося перед ним коня: – Едем. Надо увезти Эль, пока она ни о чем не узнала.

– А как же Роза?

– Ну, я полагаю, ты вполне можешь сам за ней присмотреть, – бросил Фредрик и тронулся с места.

И в последний момент, прежде чем они сорвались в галоп, он успел заметить, как покраснели кончики ушей у Робредо. Тихий смешок вырвался сам. Что же, хоть одна приятная новость в этой череде неприятностей.

* * *

В уже знакомом библиотечном уголке царило небывалое за последние дни оживление. Однако находившаяся в его эпицентре Эль предпочла бы оказаться где угодно, только не здесь. Впрочем, деятельную натуру Глэдис это, разумеется, не волновало. Светловолосая ведьма проявила чудеса изворотливости и убеждения, когда почти силой вынудила дать согласие участвовать в фарсе под названием «маскарад», а теперь с удовольствием издевалась над сдавшейся ведьмой. Эль поморщилась, когда очередной заколдованный гребень едва не вонзился ей в череп.

– Прости-прости-прости, – прощебетала Глэдис похлеще заводной канарейки и вновь попыталась уложить непослушную прядку тяжелых черных волос. – Я же не виновата, что ты постоянно вертишься!

Это было неправдой. Погрязнувшая в