Александр Дюма Великий. Книга 1 - Даниель Циммерман

Восемь лет ученичества, начиная с «Майора из Страсбурга», не прошли даром. Теперь Александр совершенно владеет мастерством композиции и динамикой развития действия. Он умеет привлечь внимание к персонажу сложностью его характера и схожестью обуревающих его страстей с тем, что испытывает каждый. Как блестящему рассказчику, ему подвластно искусство бьющей в цель реплики, репризы. И нет ничего удивительного в том, что в этом августе 1828-го он чрезвычайно быстро продвигается вперед в работе над «Генрихом III».

В «Моих мемуарах» он напишет, что экспозиция пьесы «длинна, холодна и скучна». В кои-то веки мы куда менее строги, чем он сам. Сцены первого акта выстроены живо и динамично: Екатерина Медичи желает освободиться от двух врагов — Генриха де Гиза, который замышляет заговор против короля, и Сен-Мегрена, который, превышая свою Роль фаворита, призывает Генриха III царствовать самостоятельно, то есть освободиться от нее. Однако Сен-Мегрен любит герцогиню де Гиз и почти добивается ее взаимности. Королева-мать приглашает герцогиню к себе, с помощью снотворного усыпляет ее и через потайную дверь доставляет к Руджиери, беззаветно преданному ей магу, астрологу и отравителю. Последний только что закончил составление гороскопа для Сен-Мегрена и удаляется, оставив Сен-Мегрена наедине с герцогиней. Двое романтических героев, которым всё мешает соединиться, признаются друг другу в своих чувствах. Появляется герцог. Жена успевает скрыться через потайную дверь, обронив платок. Герцог находит платок и клянется отомстить.

Второй акт происходит при дворе Генриха III, окруженного своими фаворитами — Сен-Мегреном, д’Эперноном, Сен-Люком, Жуайёзом. Сен-Мегрен мечтает, другие фехтуют, играют в бильбоке или живо обсуждают последние моды. Возникает Бюсси д’Амбуаз, которому здесь совершенно не место, но Александр как бы уже испытывает потребность хоть ненадолго вывести на сцену будущего героя одного из своих романтических шедевров — «Госпожи Монсоро». Сен-Мегрен умоляет короля уехать за город, вместо того, чтобы сопровождать королеву-мать в паломничестве. Генрих III отвечает своему «милому дитяти», что всему свое время. Появляется Гиз в боевых латах. Он настаивает, чтобы король назначил главу Лиги (объединение католиков во Франции в конце XVI века. — Примеч. пер.), будучи готовым взять на себя исполнение этих функций. Из духовой трубки Сен-Мегрен пускает ему в грудь заряд дроби, за которым следует вызов на дуэль. Разумеется, Бюсси предлагает свои услуги в качестве секунданта Сен-Мегрена на поединке. Семейная сцена между Генрихом и его матерью, и так как она по-прежнему предназначает себя служению ему, он снова предается эмоциональному шантажу. Тогда она открывает ему намерения Лиги отправить его в монастырь, с тем чтобы посадить на трон Гиза.

Третий акт открывается комической сценой. Паж герцогини Артур насмехается над почтенной, но все еще молодящейся дуэньей. И тот же хорошенький паж, роль которого должна играть актриса, испытывает к Сен-Мегрену чувства, превосходящие простое восхищение: «Если бы я был женщиной, я не желал бы другого кавалера». И он восторгается высокими достоинствами своего кумира перед восхищенной герцогиней. Гиз ставит свою супругу перед выбором — выпить яд или назначить Сен-Мегрену свидание. Она предпочитает смерть и пытается завладеть кубком с ядом. Герцог выливает яд на землю и стискивает ей руку своей, закованной в железо. Она не выдерживает боли: «Вы делаете мне очень больно, Генрих».

В четвертом и пятом актах действие стремительно ускоряется. Артур приносит Сен-Мегрену письмо и ключ от места свидания с герцогиней. Руджиери предостерегает Сен-Мегрена: надо пережить эту ночь, тогда назавтра можно не опасаться результатов дуэли с Гизом. Сен-Мегрен пренебрегает предупреждением: он обязательно пойдет на свидание. Ожидания Гиза относительно Лиги обмануты: по совету матери Генрих III ставит во главу организации себя самого. Он пытается остановить Сен-Мегрена, напрасный труд, герой хочет испытать свою судьбу. Король дает ему талисман от огня и железа. И вот Сен-Мегрен встречается с герцогиней. Она признается, что завлекла его в западню, и снова — в своей любви. Артур передает ему веревку, чтобы он бежал через окно. Последние заверения в любви, он спускается. Двадцать головорезов ждут его внизу. Гиз входит в комнату герцогини. С улицы ему кричат, что Сен-Мегрен еще жив, так как его хранят талисманы от огня и железа. На это герцог бросает в окно платок герцогини:

«— Тогда задушите его этим платком; смерть будет куда приятней от оружия, принадлежащего герцогине де Гиз».

Так родилась во Франции первая романтическая драма, написанная прозой, взорвавшая незыблемую твердыню трех единств, смешавшая трагическое с комическим и вынесшая на сцену то, что у классицистов обычно происходит за кулисами. Александр прекрасно сознает значительность сделанного. В салоне у Вилленава он устраивает публичное чтение. У всех, кроме Мелании, пьеса вызывает смятение своей необузданностью, грубостью, «монстрюозностью», «извращением разума человеческого».

Александр завязывает отношения с молодыми журналистами, поддерживающими идеи романтизма. Директор «Figaro» Нестор Рокплан собирает у себя дюжину редакторов своей газеты и другого дружественного органа «Le Sylphe». Александр приглашает туда же Лассаня и Фирмена.

«На пол расстелили матрацы с постелей — вот и диваны; из кушетки сделали софу. Я уселся за стол, освещенный простыми свечами; на огонь поставили чайник, чтобы чашкой чая отмечать окончание каждого акта, и я начал.

На этот раз я имел дело со смельчаками; поэтому мнение было совершенно иное: во весь голос и единодушно мне заявили, что надо оставить «Христину» на произвол судьбы и заняться «Генрихом III».

Лассань полон энтузиазма с полным на то основанием. Отец-учредитель может гордиться состоявшимся литературным воспитанием. Фирмен очарован ролью Сен-Мегрена, которая ему гораздо ближе, чем роль Мональдески. Тонкий тактик, он предлагает Александру показать пьесу сначала наиболее влиятельным актерам, а уже потом представить ее в комитет Театр-Франсе. Александр ничего не имеет против, «я бы и пятьдесят раз прочел, если бы меня пятьдесят раз об этом попросили». И вот Фирмен приглашает тех, в ком он уверен: они захотят сыграть главные роли. Это мадемуазель Марс — герцогиня де Гиз, мадемуазель Левер — Екатерина Медичи, Мишло — Генрих III, плюс Самсон, комический актер, приглашенный в качестве друга Александра, а в качестве звезды, гвоздя программы — Беранже, национальный поэт и близкий друг банкира Лаффита, которого в скором времени ультра засадят на девять месяцев в тюрьму за его песенки-памфлеты «Геронтократия» и «Коронация Карла Простака». Александр простодушно является охотнее вместе с Мари-Луизой, чем с Меланией, хотя, по правде говоря, и последнее никак не могло бы ему повредить, отличный малый, как он любит свою старуху-мать! И снова успех. Два дня спустя 17 сентября 1828 года читка перед комитетом в полном составе оказывается чистой формальностью, пьесу принимают без голосования, на этот раз слух Александра не подвел.