Дорогой папочка! Ф. И. Шаляпин и его дети - Юрий А. Пономаренко

– А последние дни отца помните?

– Я был в Америке. Мария Валентиновна от меня скрывала, потому что не хотела тратить деньги на билет. Ей невыгодно было, чтобы законные дети присутствовали… Она мне сказала, что не стоит приезжать, слишком поздно. Я ей дал телеграмму, она моментально ответила. У меня не было денег, она прислала. До Нью-Йорка поездом, потом на корабле. Конечно, отца в живых не застал. Она бы должна за две недели хотя бы предупредить, за месяц дать знать… Рахманинов был в Париже, отец всё шутил, смешил Рахманинова. Никакой грустной сцены не было. Но об этом все пишут. Таня всё знает, моя сестра, она вам может подробнее рассказать, она присутствовала… А последние слова, которые отец сказал Марии Валентиновне: «Кушайте меньше». Вот об этом никто не написал. Мне об этом рассказала сама Мария Валентиновна. Она была антиартистический человек, ничего не понимала в искусстве, не понимала, что надо отцу и как ему помочь. Мне приходилось заказывать отцу парики, когда старые износились… А Иола Игнатьевна сама была балерина, человек глубоко артистический, она чудные советы ему давала. Я помню, когда она приехала в Париж, я уговорил её пойти в театр: отец пел партию Дон Кихота. Отец был безумно взволнован, когда узнал, что она в театре. Она надела своих соболей, все смотрели на её соболя, потому что во Франции почти что их не было. Она выглядела очень эффектно, все узнали её. Отец же, выйдя на сцену, забыл нацепить на себя какие-то дурацкие латы на ляжках, так полагалось по роли. И мама сразу заметила и спросила меня: «Почему он не надел эти штучки?» Я потом отцу сказал. Он говорит: забыл.

Он, бедный, думал, что она придёт к нему за кулисы, а она не пошла. Он был безумно обижен. Они ведь полюбили друг друга молодыми, а это навсегда62.

Из беседы Фёдора-младшего с К. А. Коровиным в Париже:

«Какой был веселый человек твой отец, и как изменился его характер к концу жизни…» – «Это началось еще в России… Отец не мог примириться с новыми порядками, – сказал Фёдор. – В деревне отнимают дом, в Москве отняли вино… Приходили разные люди, обыскивали. Велят петь за муку, за соль. Деньги отнимают. Приходят в гости какие-то люди, которых он не звал. Есть нечего, а он есть любил. Достал поросят – те по комнате бегают, гуси тоже. Распоряжаются им, как хотят. Хочет уехать – не пускают… Столько образовалось властей! Все говорили разно и заставляли петь банщикам, фабричным, матросам. Вызывали на заседания, обижались, что не ходит, сделали народным артистом. Он поет, а слушатели подсолнухи лузгают. Кричат: «Дубинушку»! Надоело ему все это и утомило. А за границей он чувствовал себя оторванным от родной страны, которую он очень любил»63.

Из беседы с журналистом Н. Паклиным:

Отец на глазах худел. Однако силы в нём было ещё много. Именно эта природная сила позволила ему прожить дольше, чем предсказывали врачи. Болезни не удалось его сломить. До последнего дня он верил в выздоровление. Лишь изредка прорывались наружу мысли о смерти, да и то скорее в шутливой, чем серьёзной манере. Как-то он предупредил нас: «Ради бога, если я помру, чтоб никто по мне не носил траура, я этого не люблю» … Когда ему было полегче, мы играли с ним в карты… Ещё мы много разговаривали. Не знаю, так, может быть, бывает перед смертью, но отец охотно предавался воспоминаниям, рассказывал истории, подчас забавные, о своём детстве. Неожиданно в разговоре он обращался к вещам серьёзным… Сколько раз в эти последние дни он говорил мне о своей любви к родине, к русскому народу, даже к русскому зрителю… «Конечно, у меня грандиозный успех, публика меня любит, но как бы мне хотелось спеть в Самаре, Саратове или Нижнем Новгороде, или вообще где-нибудь у себя на Родине…»64

Татьяна

21.09.1905 (Москва) – 16.02.1993 (там же)

Таня Шаляпина, 1917 г.

Шаляпина (в последнем замужестве Чернова) Татьяна Фёдоровна – младшая дочь (близнец Фёдора) Шаляпина от первого брака. Актриса театра и кино. В 1923 году поехала с матерью и братом Фёдором в Париж, где Фёдор пожелал остаться у отца, а Татьяна с матерью уехали в Италию. В 1925 году была артисткой в Венеции, в русской драматической труппе Татьяны Павловой.

Первый муж (1928–1933) – композитор и дирижёр Эрметте Либерати, секретарь Шаляпина в турне 1936 года по Латинской Америке. В 1929 году у них родилась дочь Лидия, которую дед крестил в соборе Нотр-Дам, а в 1931 – сын Франко. В 1933 году супруги развелись, дети остались с отцом. Татьяна покинула Италию и уехала к отцу в Париж. Второй муж – антифашист, русский немец Эдгар Кёхнер (Коннер), убитый эсэсовцами в 1943 году. У них родились сыновья Фёдор (Тэд) и Александр. В 1946 году Татьяна переехала в США, где в 1950 году вышла замуж за Михаила (Минаса) Чернова, бывшего офицера русской армии. Держала с мужем в Нью-Йорке на 92-й Вест-Стрит продовольственный магазин-кондитерскую, несколько лет работала на радиостанции «Свобода». После смерти сестры Лидии в 1975 году переехала жить к детям в Италию. В конце 1980-х годов после смерти мужа вернулась, переехала в Стретфорд Стринг, штат Коннектикут, к семье сына Франко. Когда вышла на пенсию, то по настоянию брата переехала в Рим, но летом всегда приезжала к брату Борису в Америку.

В 1968 году, 15 августа, через 45 лет после отъезда, прилетела с сестрой Лидией и братом Борисом в Москву. Ей было 63. В мае 1979 года вместе с братом Фёдором привезла в Москву портрет отца работы К. Коровина и В. Серова. В сентябре 1984 года с братом Фёдором ездила в Геную встречать советский лайнер «Фёдор Шаляпин», где в их честь капитан и команда дали торжественный обед.

В 1989 году Татьяна Фёдоровна упала и сломала шейку бедра и с тех пор почти не выходила из дома.

В феврале 1993 года она в инвалидной коляске прилетела в Москву на торжества в честь 120-летия со дня рождения отца, на прощание сказав сестре Марине: «Еду в Россию, Италия мне душу давит… Умирать, так умирать!»

Её привез на коляске сопровождавший её молодой итальянский слуга Кандилао; стоял сильный мороз, а она в нейлоновых колготах… Наши женщины сняли с