Империи песка - Дэвид У. Болл

– Здесь?

– Здесь.

Мусса решил не показывать страха и услышал голос отца: «Они уважают только силу». С огромным усилием он собрал все свое мужество, чтобы выглядеть сильнее, чем чувствовал себя на самом деле. В глазах Муссы не было и тени поражения. Он подчинится, но его никто не сломит: ни сестра Годрик, ни порка, ни предательство одноклассника. Монахиня заставила наклониться над столом и взяться за его края. Затем она велела ученикам встать с мест и выстроиться в ряд, чтобы видеть происходящее. Мусса у них на глазах подвергнется унижению, а им его наказание послужит устрашением. Двойная польза. Сестра Годрик заставила его повернуться головой к одноклассникам – пусть видит, что они наблюдают за наказанием. Только рубашка прикрывала ягодицы Муссы. Он видел и слышал ухмылки одноклассников, лицезреющих его со спущенными брюками. Дубовый паддл со свистом опустился вниз. Сестра Годрик ударила им со всей силы. Кто-то из мальчишек даже подпрыгнул, когда орудие монахини достигло места наказания. Сегодняшняя экзекуция ничем не напоминала привычные удары по рукам. Ребята видели, как держится монахиня. Она была невысокого роста, но удар наносила всей верхней частью тела, тщательно прицеливаясь. После пяти ударов она остановилась, тяжело дыша.

– Мишель, своим признанием ты заслужишь милость Господню, – сказала она.

– Я не подкладывал вам змею, сестра.

Сестра Годрик оскалилась, и дубовый паддл вновь замелькал в воздухе. Семь, восемь, девять раз. Классное помещение наполнилось жутким звуками ударов паддлом. Р-р-раз! Получай! Р-р-раз! Получай! Снова и снова острое ребро паддла находило цель, впиваясь в плоть. Никто слова вымолвить не мог, все боялись даже шевельнуться. В классе стало жарко. Мусса стискивал зубы, чтобы не вскрикнуть. Ягодицы жгло, как настоящим огнем. Хотелось дотянуться до них, прижать к ним руки и держать так.

После двенадцати ударов сестра Годрик вновь остановилась.

– Мишель, своим признанием ты заслужишь милость Господню, – повторила она.

Костяшки пальцев Муссы, сжимавшие края стола, побелели. В уголках глаз стояли слезы. Зубы были плотно стиснуты. «Будь сильным, будь сильным, будь сильным», – мысленно твердил он, не проронив ни звука.

– Прекрасно. Твоя гордость, Мишель, – это твоя погибель. Гордость – дьявол, обитающий внутри тебя.

Дубовый паддл вновь взвился в воздух и ударил. Поль отвернулся, готовый заплакать. Он знал, что Мусса силен, но не представлял, как двоюродный брат выдерживает такое наказание. Обычно провинившемуся доставалось три удара, в крайних случаях пять. Большее число ударов вряд бы кто выдержал. К тому же удары никогда не наносились с такой силой, даже самим кюре.

Р-р-раз! Получай!

В нижней части рубашки Муссы появилось красное пятно. По левой ноге потекла струйка крови. Мусса попытался сглотнуть, но во рту пересохло. Казалось, его бьют раскаленным прутом. Он плотно зажмурился, отгородившись от внешнего мира. Будь сильным, будь сильным.

Р-р-раз! Получай!

Струйка стекала в подколенную впадину, образуя маленькую лужицу. После пятнадцати ударов Мусса понял: больше ему не выдержать. Он уже был готов закричать и признаться, как вдруг экзекуция прекратилась. Он дрожал всем телом, ожидая очередного удара. Он ждал новых слов монахини, нового предложения признаться в обмен на милосердие, однако сестра Годрик молчала. Ее кровь бурлила, сама она была крайне возбуждена, а по жилам жарким потоком разливалась месть Господня. Но, увидев кровь Муссы, монахиня спохватилась. Она не хотела калечить строптивого мальчишку, а паддл так и не заставил его признаться. Сила Муссы, как и его гордость, была такой же умопомрачительной. Сестра Годрик молча помолилась, прося Господа подсказать ей способ вразумления этого маленького дикаря.

– Посмотрим, Мишель, усвоил ли ты свой урок, – отдышавшись, сказала она.

Сестра Годрик выпрямилась, расправила складки рясы и посмотрела на ребят, по-прежнему стоящих в ряд и ждущих, чем все закончится. Мальчишки хранили гробовое молчание и были напуганы. Показательная порка принесла свои плоды. Пора возвращаться к обычному порядку вещей.

– Ступайте по местам и откройте сборники упражнений на седьмой странице, – сказала она, и школяры повиновались так, будто им угрожала ядовитая змея.

На следующей неделе пруссаки оказали услугу Муссе, хотя и временную.

Утром, едва рассвело, Мусса и Поль услышали сильный взрыв и вместе с Гасконом помчались на берег. Там они влезли на дерево и увидели дым, поднимавшийся с моста в Сен-Клу, который взорвали защитники Парижа. На противоположном берегу за деревьями и дальше, до самого горизонта, вздымались клубы пыли, поднимаемые передовыми частями прусских войск под командованием кронпринца Саксонского. Он наступал с востока, намереваясь окружить южную часть Парижа. А одновременно с ним с севера двигались войска кронпринца Пруссии. Под командованием обоих принцев находилось четверть миллиона солдат, готовящихся взять город в кольцо. Воздух сотрясало уханье пушек, стрелявших с фортов вокруг Парижа и проверявших дальность стрельбы на приближавшихся прусских войсках. Отдаленные взрывы свидетельствовали о разрушении других мостов. Железнодорожное и водное сообщение полностью прекратилось. Городские ворота Парижа накрепко закрылись. Пруссаки перерезали телеграфные линии, выходящие из города. Наконец обе армии врага встретились на западе и кольцо замкнулось.

Теперь жди осады Парижа.

Анри проводил дни в лихорадочных приготовлениях. Генерал Распай помог ему найти солдата, крепкого, жилистого мужчину по фамилии Бланки́, который отличился в Алжире, где служил в егерском полку. Худощавый Бланки производил впечатление человека наблюдательного. Несколько лет он прожил в Седане и хорошо знал те места. Идея Анри разыскать майора Дюпре, свидетеля невиновности Жюля, вызвала у него смех, однако за пятьдесят тысяч франков авансом и еще столько же в случае успешных поисков он согласился отправиться на поиски, взяв с собой двоих помощников. Бланки обязался проследить путь Дюпре и полка, которым командовал майор, от крестьянского дома до полей сражения под Седаном, ведя поиски по госпиталям и расспрашивая солдат.

– Даже если я и найду Дюпре, полковнику это не поможет, – сказал Бланки. – Ваш брат находится в руках безумцев. Я знаю людей, способных этим же вечером вывести его за пределы Военной школы, и стоить вам это будет намного меньше.

Анри думал об этом, но оставлял такой вариант лишь на крайний случай. Он знал своего брата. Жюль не позволит, чтобы его тихо, по-воровски, вывели из камеры. На кону была честь брата, которого арестовали по ложным обвинениям. Бежать сейчас означало бы опозорить семью и обречь себя на жизнь в изгнании. На такое полковник де Врис ни за что не согласится.

– Возможно, в другой раз, – сказал Анри.

– В другой раз, граф, может быть слишком поздно, – пожал плечами Бланки. – Но я выполню вашу просьбу.

Бланки обязался также разузнать о Делеклюзе, однако сразу назвал поиски сведений о капитане бесплодными. Все