Изумрудная ведьма - Дороти Освальд

которых ей почему-то мерещились синие всполохи, а в следующий миг туман перед глазами исчез. Повинуясь чьей-то руке, полотно соскользнуло, и Эль поняла, что смотрит в нависший над головой потолок. Самый обычный, со сходившимися по центру темными балками у которых замерли до вечера потухшие магические светильники.

– Ну, с возвращением, Эль.

Знакомый скрипучий голос прозвучал откуда-то слева, и она повернулась, встречаясь с наставником взглядом. Сапата сидел в кресле, сцепив свои крючковатые пальцы, и выглядел очень уставшим.

– Профессор? – ошарашенно пробормотала Эль, не понимая, что происходит. Она явно лежала в кровати. Достаточно мягкой, чтобы не напоминать школьную, да и комната была слишком большой. Не чета тем каморкам, в которых ютились студенты.

– М-да, – тем временем отозвался Сапата. – Выцепить тебя из лап Хаоса было той еще работенкой.

Его изрезанная шрамами голова наклонилась вперед, когда он немного неловко подоткнул сползавшее одеяло. Эль проследила за ним взглядом, и вот тогда заметила это.

Воспоминания навалились одно за другим. Они вспыхивали в голове ядовито-зелеными искрами, точно осколки разбитого изумруда, пока Эль смотрела на свои руки. Зеленые. От ногтей и дальше, где кожа была скрыта рукавом какой-то белой рубашки. И в тот момент, когда по ладони пробежали знакомые искры, она вдруг поняла, что сейчас закричит.

– Я… я… – Эль никак не могла подобрать слов, чувствуя, как колотится сердце.

– Это твоя магия, м-да, – снова негромко отозвался профессор. Он не смотрел на нее, предпочитая разглядывать стену на другом конце комнаты, и Эль в отчаянии прикрыла глаза.

– А Роза? Что с Розой?

– Она в Школе. Под присмотром Директора и Робредо. Ей о многом надо подумать. И я не думаю, что в ближайшее время вам стоит встречаться. Нет. – Сапата нехорошо усмехнулся, прежде чем все же продолжил: – Ты не должна была выжить, но твой волчонок успел вовремя. Я не знаю и не хочу знать, как ему удалось вытащить вас с Розой оттуда. И я тем более не хочу знать, почему ты вообще там оказалась. Я учил тебя не кидаться в опасность, а ее избегать! А что сделала ты? Ринулась с головой в Хаос, понимая, что магия тебя сожрет! Эль! Твое самопожертвование было глупым, хоть и действенным. Здесь я не могу этого отрицать. Запереть Освальда в его кошмарах, наверное, могла только ты, ведь ваша магия слишком похожа.

Он замолчал, но его пальцы в гневе сжали черную накидку мага иллюзий. Профессор был в бешенстве, но еще больше, похоже, напуган.

– Это не самопожертвование, – глухо проговорила Эль и прикрыла глаза. – Я всего лишь пыталась спасти тех, кого люблю. Разве не в этом высшая ценность? Но я не понимаю…

– Почему Хаос не забрал тебя, как сделал это с Освальдом? – проскрежетал профессор и кивнул, заметив взгляд Эль. – Да, он забрал его. Но то, что держало тебя на земле оказалось сильнее твоего желания закончить эту историю. Поэтому я смог отыскать тебя и привести обратно. Не скажу, что был рад очутиться в твоих кошмарах и воевать с твоей магией. Между прочим, она такая же дерзкая, непослушная, самоуверенная, как и ты.

– Но я не понимаю, – повторила Эль, прерывая профессора, и посмотрела на свои руки. Ее кожа будто светилась изнутри, наполненная тем светом, что она всегда видела в своем медальоне. Магия была в ней, разносилась по венам, пульсировала в сердце, но что-то словно держало ее в узде, не давая разорвать Эль на части и мешая сжечь дотла, как положено всеми законами.

– В нашем мире есть много разного волшебства, – тихо проговорил Сапата и отвел взгляд. – И многое нам неизвестно. Я не понимаю магию Волков. Она мне неподвластна, а свои секреты они хранят тщательнее, чем купец золото. Но я точно знаю, что ни один искренний порыв не идет во вред. Я сказал тебе тогда, что не стану спорить с чутьем зверя, и мы оказались правы. Он и я.

– Фредрик…

– Верно, – криво усмехнулся Сапата. – Ты была под защитой его магии, и, видимо, этого оказалось достаточно, чтобы удержать тебя. Немного странно, конечно, что простое заклинание вдруг так себя проявило. Но, может, это был какой-то особенный заговор. Даже не знаю…

Профессор говорил беспечно, даже немного легкомысленно, но Эль закусила губу и невольно потянулась к шее, где нежным теплом чувствовались невидимые для остальных знаки. Послышалось хмыканье.

– Так я и думал, – проворчал старый маг, от которого, конечно, не укрылся этот жест. Он покачал головой, а потом тяжело поднялся. – На этом, я думаю, нам стоит с тобой попрощаться, Эль Страда. Тот, кто сейчас направляется к этой двери наверняка даст тебе больше ответов, чем твой старый профессор.

И Эль хотела бы возразить, что-то сказать, как-то остановить. Ведь у нее было столько вопросов! Но Сапата лишь покачал головой и медленно поковылял к выходу.

– Спасибо, – неожиданно выдохнула она в сгорбившуюся спину профессора. И тот оглянулся.

– Это меньшее, что я мог сделать для последней из изумрудных ведьм, – негромко ответил он. И Эль осталась одна.

Она смотрела на закрывшуюся за наставником дверь еще долго, прежде чем все-таки отвернулась. Осторожно свесив ноги с кровати, Эль медленно встала. Реальность попробовала скомкаться, словно бумага, но усилием воли она заставила ее вернуться на место. Комната дрогнула и наконец-то перестала вращаться, так что Эль смогла оглядеться. Она искала лишь одну вещь и, конечно же, тут же ее нашла.

Несколько шагов до обычного зеркала, что примостилось в самом углу рядом с ширмой, показались ей вечностью. Но вот гладкая поверхность оказалась перед глазами, и Эль замерла. Она стояла неподвижно несколько долгих мгновений, прежде чем зарычала и тяжело оперлась на деревянную раму. Руки сжали ее так сильно, что резные цветы больно впились в ладони, но Эль не замечала. Она пристально вглядывалась в свое отражение, и все глубже проваливалась в отчаяние. Где-то хлопнула дверь, но Эль не обратила внимания. Она смотрела, как пробегают зеленые искры по коже, ресницам, губам, прежде чем исчезнуть за воротом длинной рубашки. Даже в черных спутанных волосах виднелись эти яркие всполохи. Она вся была точно высечена из зеленого камня, в который зачем-то вдохнули жизнь.

– Отвратительно, – едва шевеля губами произнесла Эль и прикрыла светившиеся яркой зеленью глаза, но тут же вздрогнула, когда за спиной раздался знакомый голос:

– Нет. Не смей даже думать об этом, – тон Фредрика был жестким, вынудив вцепиться в раму сильнее.

– Уходи, – пробормотала Эль. Резные цветы уже наверняка до крови впились в зеленую кожу, но она по-прежнему не открывала глаз и не смотрела на