Ветер времён - Сергей Мун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вдруг внизу справа, у самого дна, среди водорослей сверкнуло что-то яркое и блестящее. Девушка не успела разглядеть – что это, но мгновенно прониклась мыслью, что это что-то очень важное для неё. Что-то важное и такое… знакомое.
Расталкивая перед собой воду, Вольхва стремительно рванулась к этому таинственному предмету, но… не смогла. Она с усилием продолжала грести ладонями, но всё было тщетно. Её ногу, словно, кто-то держал, не давая сдвинуться с места.
Вдруг откуда-то раздался звон металлических ударов… Девушка открыла глаза и резко села на постели.
– Проснулась? – Старик сидел рядом, держа на ладони маленький кусок зелёной материи с лежащими на ней четырьмя перламутровыми шариками. Пятый, сжав двумя пальцами, он поднял кверху, рассматривая на свет. – Хороший жемчуг!
Рядом со стариком лежал, распотрошённый, дорожный мешок девушки. Вольхва рванулась к старику, пытаясь, выхватить из его рук подарок бабушки, но что-то удержало её ногу. Раздался металлический звон, и сын старика последним ударом молотка закрепил заклёпку скобы на её лодыжке. Девушка дёрнула ногой, но сын старика удержал её, натянув тонкую, но, по всей видимости, очень прочную цепь.
– Тихо-тихо! – Сын старика зло прищурился. – Ты хоть знаешь, сколько эта цепь стоит?!
– Ничего. – Старик улыбнулся. – Она всё отработает.
Мысли девушки хаотично забегали в тревоге.
Доксун! Где он?
И тут она вспомнила, как, ещё в предрассветных сумерках сквозь сон слышала его слова. Он сказал, что скоро за ней вернётся.
Словно прочитав её мысли, старик улыбнулся.
– Не жди его. Он не вернётся. Считай, что его уже нет.
Сын старика ехидно усмехнулся и уже собирался рассмеяться, но старик бросил на него суровый злобный взгляд, и он осёкся.
– Ты не волнуйся. Мы тебя отпустим, и ты вернёшься на свой остров. – Старик снова гневно посмотрел на усмехающегося сына. – Но сначала, – он пристально взглянул ей в глаза, – ты должна нам помочь.
В своём обычном состоянии человек, порой, даже не предполагает, какие силы и способности скрыты где-то глубоко в его организме. И лишь маленькая искорка, называемая вдохновением, разгораясь мощным пламенем, способна вырвать эти силы из оков рассудка и выпустить их наружу. Тогда: маленький человек становится большим, боязливый – смелым, а слабый – сильным.
Но подобное преображение происходит и в обратную сторону. Когда одухотворённая уверенность размывается сомнениями и, запутавшийся, разум приходит к безысходной обречённости.
Вольхва была смелой, порой, отчаянной девушкой, с иронией относящейся к мрачной островной легенде, считая все эти древние предрассудки несерьёзными. Но она не знала, насколько глубоко, несмотря на её отношение, эти тревожные предсказания проникли в её сознание. Не знала, насколько прочно они там укрепились, ожидая своего часа.
Вид прикованной к её ноге цепи и отсутствие рядом человека, на котором замкнулся её новый мир, внезапно лишили девушку опоры. Ощущение, что из своих грёз она попала в страну жестокой реальности, сковало её волю мыслью о предначертанной неизбежности судьбы.
Девушка обречённо брела по песку вслед за мужчинами к длинному деревянному помосту, уходящему в море.
– Попробуем оттуда. – Старик искоса глянул на сына, наматывавшего на руку цепь. – Посмотрим, на что она годится. А завтра выйдем на лодке подальше.
Прохладная вода приятной свежестью обжигала кожу. Здесь, под водой, оказавшись в привычном для неё мире, Вольхва на время забыла о положении, в котором оказалась. Вновь ощутив знакомую лёгкость движений, она с каждым гребком чувствовала, как просыпается, казалось, уже утраченная сила её тренированного с детских лет тела. А вместе с этим просыпалась и сила её духа, унаследованная с кровью суровых островных жителей. Перед глазами девушки возникло лицо с пронзительным взглядом и презрительной усмешкой на губах. В груди кольнуло неуютное чувство стыда.
Бабушка, прости! Я всё поняла! И я… всё исправлю.
Словно, всё больше разгоняя в себе мысли и решимость, Вольхва сильными гребками устремилась на глубину, пока цепь на её ноге не натянулась.
Всё было, как в её сне. Только в этот раз это уже не вызывало паники и страха. Цепь постепенно начали выбирать из воды, и девушка спокойно следовала за этим движением, хладнокровно перебирая мысли.
Всё её, предшествующее, моральное поражение было основано на тревоге и неизбежности рокового предсказания. Теперь же, когда этот пугающий момент был позади и вопрос о её неминуемой гибели утвердился, сознание девушки вернулось к обычным практичным категориям. Она должна сорвать планы врагов. Нет, она, конечно же, погибнет. Но и их заберёт с со…
Вольхва застыла от осенившей её простой и такой удачной мысли.
Ну конечно! Она… Надо только столкнуть их в воду. И здесь… Здесь, под водой… Ещё посмотрим, кто кого поймал.
Цепь пошла быстрее, словно, там, наверху, почувствовали её намерения. Но, вдохновлённая своим планом, девушка уже сама стремительно двигалась к поверхности, обгоняя начинавшую провисать стальную ленту.
Сила и решимость обиженной русалки вместе с яростью морского чудовища вытолкнули девушку из воды. Высоко выпрыгнув, она ухватилась за край помоста и за протянутую ей руку, намереваясь следующим движением сдёрнуть человека в воду. Вольхва рванула руку на себя. Но рука оказалась сильнее. С бешеным рычанием и, туманившей разум, яростью девушка билась в своей последней схватке, из которой был только один выход – победить.
Вдруг… Её что-то ослепило. Разбрасывая солнечные блики, оно больно резало глаза. Трёхлапая птица в золотом круге покачивалась на шнурке, свисая с шеи мужчины.
Ухватив обе руки девушки, Доксун поднял её и, аккуратно поставив на помост, прижал к себе.
До конца не осознавая происходящее, Вольхва привычно положила голову на плечо своего мужчины, краем глаза охватив картину вокруг.
Сбоку от помоста, в воде, барахтался, пытаясь плыть, сын старика. Сам старик стоял на коленях, обречённо опустив голову со стекавшей по щеке кровью.
Наконец сознание девушки догнало, окружавшую, её реальность. Она закрыла глаза со слезами на ресницах и крепче обхватила Доксуна.
Люди, в чьи повседневные задачи входит выполнение каких-либо практических действий не связанных с наблюдением за окружающим миром для достижения успешных результатов используют такое свойство человеческого организма, как интуиция. То есть то, что видят их глаза, слышат уши, запоминает память, но не воспринимает сознание. И в большинстве случаев это приносит свои положительные плоды.
У Доксуна почти никогда не было оснований пользоваться своей интуицией и прибегать к догадкам с подсознательными ощущениями. Навыки, заложенные в детстве отцом и ставшие уже частью его характера, позволяли молодому мужчине «читать» все скрытые от других приметы, словно, книгу с конкретными буквами и словами.
Глаза старика, заблестевшие при виде жемчужины, которой они расплатились за кров и пищу, прямо и бескомпромиссно указывали на алчность, а чрезмерная обходительность человека с таким качеством говорила о намеченной подлости в отношении гостей. Ну и, наконец, повышенный интерес старика
