Тильда. Маяк на краю света - Кейт Андерсенн

— Что, прости?..

— Я его так пообещал обзывать. Чтоб жизнь малиной не казалась, если побег удастся и я передумаю мстить. За такое неуважительное прозвище истый вестландец дядя Тири мне едва не поставил фингал. Вот здесь, видишь?

При виде тыкнутого мне перед глаза наливающегося на скуле синяка из моих легким резким толчком вырвался воздух. «Дядя Тири»⁈.

— Я… про «жить в твоей каюте», вообще-то.

— А, ну, а что — не будут же дознаватель и Ро при тебе супружескую жизнь вести? И нам пора нашу начать.

Его глаза смеялись. Даже забыв покраснеть под маской или ударить в грудь насмешника, я помотала головой. Энергично, так, что та едва не отлетела в эластичную стенку аквариума. Но вот этот… новый и одновременно старый Чак никуда не делся. Издевается надо мной…

— Да снимай же уже ларипетру, и вплавь… — пробормотал Чак, прилипнув к «стеклу», — воздуха хватит, не жадничай, дядя Тири…

Он запланировал побег для всех узников?.. Вместе с королем, которого только что мечтал убить?.. Обозвал его «дядей Тири»⁈.

— Чак… ты здоров?

Король Тириан Басс отнял кристалл от сверкавшей серебром груди и… оказался в воде. Нырнул, поплыл к нам. Видение.

— Приготовься, — приказал Чак, оглядываясь по комнате. — Сейчас он протянет нам руку, и мы… Тиль! Сапоги до сих пор под кроватью⁈. Бегом!

Я отмерла и бросилась к кровати. Натянула один, метаясь взглядом по комнате. Мы правда можем уйти… И это все… останется под водой⁈.

Король взмахнул руками еще раз и… чпок! Чак ухватился за его ладонь, оказавшуюся по нашу сторону.

— Тиль! — нетерпеливо позвал Чак. — Старик, конечно, неплохо натренировался, но ему уже не двадцать лет.

Я сгребла свои исписанные листки со стола и сгрузила на покрывало на кровати, где уже лежала книга.

— Тиль, чем ты занимаешься⁈

Я подбежала у шкафу, скользя пальцем по корешкам книг.

— Тут столько памятников истории… хоть что-то…

— Тиль! Не время для истории… нам повезло, что сирены куда-то уплыли.

Цокнув языком, я бросила еще какую-то книжку на покрывало, связала его узлом, закинула на плечо и… Взявшись с Чаком за руки… мы «чпокнули» наружу. И, едва успев намокнуть, все втроем оказались внутри ларипетрового шара. Покатились, взмывая под потолок… но Чак ловко и быстро остановил кувырки. Вот уж… непостижимый.

— Отлично, дядя Тири, — похвалил Чак и перехватил руку короля с ларипетрой у него же на груди. — Я подержу. Итак — инструкции.

Лицо короля побагровело, но он не сказал ничего, только кивнул. У меня даже челюсть отвиснуть не могла.

— Это моя жена. Тильда Сваль.

— Король Тириан, — попыталась я было поклониться, чисто по привычке, и шар тут же накренился.

Кастеллет снова заставил нас остановиться, фиксируя ларипетру и короля в центре.

— Значит так, — скомандовал он нам, проводив неодобрительным взглядом мой тюк с намокнувшим узлом. — Я ныряю за компасом, шкатулкой и прочим — поживиться я тоже намерен, чтобы пираты были к нам благосклонны, а вы… вытаскиваете прочих узников по только что сработавшей схеме. Подплыть, отнять ларипетру, вытащить за руку и — в купол. Не будут люди сидеть в аквариумах.

Революционером он был, революционером и остался… мда.

— Тиль, и куда твой тюк?

— Это сокровища, — возразила я. — Не менее важные, чем твои. Тут, вообще, на дне…

— Сирены уплыли на звук, — отозвался король Басс. — Похожий на звук рога…

— Раковина сирен! — догадался Чак.

Раковины сирен?..

— У Ро есть такая. Уверен, если они сбежали согласно плану, она бы сделала именно это — позвала сирен. И заставила сотрудничать. Великолепная!

Почему-то его восторг на сей раз больнее обычного ужалил в сердце. Но… если так… Это несомненно — они бы с Фарром не бросили нас. Они знают, у кого мы в плену. Они идут за нами. И мы имеем шанс… наконец настоящий… вернуться на «Искатель Зари».

И это важнее уколов ревности.

Чак уже ткнул ларипетру в грудь короля, заставив перехватить и… вышел наружу. Сумасшедший…

— Тильда, — обратился ко мне король. — Ты ведь из Вестланда? У тебя есть шанс послужить королю.

И указал на ближайший аквариум, из которого на нас взирал некий несчастный. Обстановка похожа на нашу, мерчевильскую. Только вот парень к совершенных лохмотьях.

Я собиралась было послушаться, но тут до меня дошло, что король нырять не собирается.

— А вы?..

— А я посторожу твои сокровища, — снисходительно сказал король Тириан Басс.

Впервые у меня закралось чувство, что я не могу доверять… королю. Слишком подозрительно прозвучал его повелительный тон. Он ведь легко может нас кинуть! И когда это я стала такой подозрительной?..

— Будет быстрее, — возразила я бойко, — если вы поплывете к одному аквариуму, а я ко второму. Давайте ларипетру, встречаемся здесь через минуту.

И… просто отняла ее от его груди, закрытой серебряным передним доспехом. Купол лопнул и… «дядя Тири» пошел ко дну, обиженно булькнув и сдвинув брови. Как бы там ни было — взыграла в нем королевская гордость через девятнадцать лет или он планировал сбежать от нас с Чаком… все равно мне захотелось торжествующе захихикать. Я упустила куль на дно — достанем потом — и устремилась к первому узнику.

И уже «чпокая» в прозрачную стену, похолодела от осознания: а вдруг я не успею добраться до серебряного нагрудника короля вовремя?.. И… утону. Находящийся передо мной узник пялился на мою спасительную ладонь и… не делал ни шага. Я надула щеки, надеясь не выпустить драгоценный воздух раньше нужного, ожесточенно закивала, показывая на свет в тоннеле, где скрылись сирены. Но… товарищ к лохмотьях закрыл лицо руками, сел на пол, расплакался, мотая головой с категорическим отказом.

Морские медведи. У меня кончается воздух. А… Чак?.. Рассмотрела короля, гребущего ко мне. Вслед за ним — еще двое. В глазах начало темнеть, а пузырьки — вырываться наружу. Я сделала один гребок, второй… Меня ухватили за руку. Я простерла вперед ларипетру… И — мы в домике.

Мир завертелся, закружился… В водовороте падающих друг на друга человеческих тел. Я увидела красный сюртук Чака за пределами, прижатая этими телами, протянула руку сквозь купол… он схватился. Я потянула на себя.

Все. Я выполнила свою норму геройства на ближайший год. Шар будто сделался больше — все поместились.

— Разойдитесь, медленно!