Акушерка Аушвица. Основано на реальных событиях - Анна Стюарт

Оба они погибли в Аушвице. Надеюсь, что использование их номеров в этой удивительной истории прольет свет на отвагу тех, кто переживал ужасы концлагерей.

Станислава Лещиньская – потрясающая женщина. В Польше ей воздаются высокие почести – дорога, идущая вдоль Биркенау, носит ее имя. Католическая церковь собирается причислить ее к лику святых. Она – выдающийся пример доброты, профессионализма, скромности и отваги.

Ирму Грезе перевели в Биркенау из женского лагеря Равенсбрюк в марте 1943 года. Ей было всего двадцать лет. Она отличалась потрясающей красотой и немыслимым садизмом. Рассказывали о ее безмерном тщеславии, беспорядочных связях с лагерными докторами и страстном желании мучить узников. Одна из выживших узниц рассказывала, как она хлыстом располосовала узнице грудь, – я использовала эту историю в романе, чтобы показать садистские наклонности и злобу этой молодой женщины. Она покинула Биркенау с маршем смерти, но была схвачена британцами. Ее судили и казнили за военные преступления в декабре 1945 года.

Доктор Йозеф Менгеле вошел в историю как особо жестокий нацист среди себе подобных. Он с холодным интересом ученого использовал евреев в качестве лабораторных крыс. Его называли «ангелом смерти». Он печально известен невероятно жестокими экспериментами, особенно над близнецами. Он оказался единственным доктором, который приходил на селекцию трезвым и получал удовольствие от этого процесса. Он несколько раз вступал в споры со Станиславой и, похоже, уважал ее (насколько был способен) за бесстрашие и готовность отстаивать свою точку зрения. Несмотря на широко распространенное заблуждение, он не был единственным или главным доктором Аушвица-Биркенау. Сначала он был главным врачом (если это слово к нему применимо) цыганского лагеря и не имел отношения к лагерю женскому вплоть до августа 1944 года, когда всех цыган отправили на смерть.

Менгеле сумел бежать в Бразилию, где умер от инсульта, плавая в океане, в 1979 году. Ему было 68 лет. Слишком легкая смерть для человека, который жестоко замучил такое количество невинных людей.

Мала Циметбаум – бельгийская еврейка. Она попала в Аушвиц в сентябре 1942 года и получила номер 19880. Талантливый лингвист, она работала переводчиком и курьером, что давало ей определенные привилегии. Она носила собственную одежду, сохранила волосы и относительно хорошо питалась. Несмотря на это, она всю себя отдавала помощи другим заключенным, добивалась перевода их на более легкие работы, предупреждала о предстоящей селекции и проносила в лагерь фотографии, присланные заключенным их родственниками, – я показала это в сценах с письмом Филиппа Эстер.

У Малы был «роман» (платонического свойства) с Эдеком Галиньским, механиком женского лагеря. Историю их побега я рассказала в романе совершенно точно. Они действительно сумели выбраться из лагеря – Эдек оделся эсэсовцем, а Мала притворилась заключенным, который нес фаянсовую раковину, а затем они изображали эсэсовца с подружкой на прогулке. Им удалось провести на свободе три дня, а потом Малу арестовали, когда она пыталась купить хлеб. Эдек, наблюдавший за происходящим со стороны, сдался сам, потому что они поклялись друг другу не разлучаться. Они действительно пели друг другу в тюремных камерах главного лагеря Аушвиц.

Когда Эдека вешали, он выкрикнул: «Да здравствует Польша!» В тот же день должны были вешать Малу. Но она выхватила из пучка волос лезвие бритвы и мгновенно перерезала себе вены на обеих руках. Ее швырнули на телегу, отправлявшуюся в крематорий, чтобы сжечь живьем. Медсестры старались как можно медленнее перевязывать ее руки, чтобы она успела умереть. Кто-то рассказывал, что она истекла кровью прямо в телеге, другие говорили, что она приняла яд, третьи – что ее застрелил охранник. Я собрала все рассказы воедино и попыталась создать историю, соответствующую ее характеру. Надеюсь, мне удалось достоверно описать смерть этой отважной и благородной женщины.

Аушвиц-Биркенау

К написанию книги об Аушвице я приступала с душевным трепетом, прекрасно понимая, что почти невозможно достоверно рассказать об ужасах жизни узников – для такого просто не существует слов. Я постаралась показать читателям, что происходило в лагере. Хочу заверить, что, хотя персонажи и диалоги вымышлены, все случаи, описанные в романе, взяты из документальных материалов. Пожалуй, стоит кое-что перечислить, чтобы вы поняли, что я никоим образом не преувеличила варварскую жестокость хозяев Аушвица-Биркенау.

Пища, как показывали многие свидетели, была весьма скудной и ужасной по качеству – эрзац-кофе на завтрак, жидкий суп на обед и кусок хлеба на ужин. Как можно выжить на таком рационе, целый день занимаясь тяжелым физическим трудом, невозможно себе представить.

Условия жизни в бараках были такими варварскими, как я описала. Узники часто спали вповалку, десять человек на жестких деревянных нарах под маленькими рваными одеялами. Форма заключенных не соответствовала зимним морозам. Жестокость нацистов проявилась в том, что они лишили узников носков и ботинок, заставляя ходить в деревянных клогах на босу ногу. Эта «обувь», номера и бритые головы были призваны дегуманизировать заключенных. Неудивительно, что в лагере процветал черный рынок, на который попадали товары, «организованные» из Канады.

В больницах было еще хуже. Рвота, диарея, отсутствие туалетов, воды и дезинфицирующих средств – все это приводило к тому, что пациентам часто приходилось лежать в собственных экскрементах, а если они оказывались на нижних нарах, то и в экскрементах тех, кто лежал наверху. Крысы в лагерях отъедались до размеров кошек. Они грызли пациентов мертвых, но и живых тоже. Бороться со вшами было невозможно. Выживание в таких условиях – доказательство силы человеческого духа.

Эсэсовцы действительно устроили рождественскую елку. Узников выстроили перед ней, а потом им продемонстрировали груду голых трупов – рождественский подарок от администрации лагеря. Но пение рождественского гимна – это мой вымысел.

Селекция – еще один задокументированный, но совершенно невероятный по жестокости процесс. Биркенау сразу строился как лагерь смерти. Вновь прибывших разделяли на две колонны – более крепких отправляли на работу, слабых же прямо в газовые камеры. Обреченных обманывали – делали вид, что их ведут в душ (из эффективности, а не из доброты), но те, кто работал в лагере, никаких иллюзий не питали. «Селекции» происходили периодически и случайным образом. В любой момент любой заключенный мог отправиться на смерть.

Поезда. Мои героини, Ана и Эстер, прибыли в лагерь в апреле 1943 года. В то время поезда высаживали заключенных за воротами лагеря, но с мая 1944 года пути продлили до центра лагеря – вспомните прибытие Томаша, – чтобы ускорить процесс. Внутреннюю «платформу» можно увидеть и сегодня.

Марши смерти – хорошо известный жуткий пример жестокости нацистов вплоть до самого конца войны. Самые больные пациенты остались в лагере умирать. Станислава вместе с несколькими другими узницами уговорили нацистов оставить их с умирающими. Уходя, нацисты отключили электричество, заперли кухни и подожгли Канаду, чтобы оставшиеся не получили абсолютно ничего. Остались и дети, хотя трудно определить, сколько матерей могло остаться с ними. Некоторые сумели избежать маршей смерти, спрятавшись под грудами трупов, как это сделала моя героиня Наоми. Единственное, что я немного изменила, – это время. На то, чтобы вывести всех оставшихся заключенных на морозные дороги, ушло целых два дня, но я сократила процесс для драматического упрощения.

Воскресенья. У заключенных действительно были выходные дни – по воскресеньям их не отправляли на работу.

Информация о лагере. Когда весной 1944 года два беглеца, о которых упомянуто в романе, добрались до Словакии, они сообщили еврейскому совету о происходящем в Аушвице-Биркенау. Их сообщение было передано во Всемирный еврейский конгресс, но никаких действий предпринято не было, даже когда появилась новая информация от двух словаков, бежавших