Отвергнутая - Екатерина Валерьевна Шитова

на руках она держала Всемилу. От сердца у меня отлегло: с дочкой все было в порядке. Наклонившись, я поцеловала тёплую головку. Сразу же после этого Велимир отослал Дарью обратно в комнату, а мне приказал сесть, указав жестом на деревянный табурет.

– Зачем вы нас здесь держите? Хотите убить? – голос мой был хриплым, чужим. Колдун громко рассмеялся, и я вздрогнула.

– Никто не собирается тебя убивать, Ассира! Ты говоришь страшные вещи, режущие слух.

– Да? А как же жертвоприношение? Дикий и бесчеловечный обряд? Убийство ради собственной прихоти? Эти слова не режут тебе слух, Велимир? – голос задрожал, сорвался посередине фразы, но я выплюнула последние слова Велимиру в лицо, наполнив их жгучей ненавистью, которая разрывала мою душу на части.

Лицо Велимира стало серьёзным и даже озабоченным. Он подошёл ближе, наклонился надо мной и тихо сказал:

– Да кто тебе такое сказал, девочка? Молодой дурачок Добромир? Нашла, кого слушать. Да, тебя привезли сюда для проведения великого Обряда. Время для него наступит ровно через семь слабых лун, в языческий праздник Змея. Но при этом ни ты, ни твой младенец не пострадаете. Вас никто не собирается убивать. Твоё дитя всего лишь передаст свои силы другому человеку – своему отцу. А ты отдашь свою силу мне.

Велимир встал и начал ходить из угла в угол. Глаза его горели, уголки губ подрагивали от возбуждения.

– Дар, которым были наделены твоя мать, ты, а теперь и новорождённая девочка – это не благодать, Ассира. Для женщины это настоящее проклятие. Огромный груз, который женщина должна нести на своих хрупких плечах всю жизнь. Ты должна быть счастлива, что избавишь себя и своего ребёнка от этого.

– Я не верю тебе… скажи мне, зачем Ярослав убил Добромира? – прошептала я.

– Добромир – это другая история. Просто парень из-за любви к тебе пошёл против законов Общины, зная при этом, чем это может закончиться.

Я опустила голову, сердце моё разрывалось от боли.

– Мы сможем уйти из Общины с моей дочерью, когда вы проведёте Обряд? – обречённо спросила я.

– Нет, Ассира. Вы обе останетесь здесь…

Сердце упало куда-то в пятки. Я не могла поверить своим ушам, не знала, что ответить на такое заявление. Я не верила ему. А Велимир продолжал:

– Увы, Ассира, вся твоя жизнь – это расплата.

Велимир подошёл ко мне и внезапно достал клинок из-за пазухи. Я подумала, что он прямо сейчас убьёт меня и зажмурила глаза от страха. Но он обошёл меня и одним резким движением разрезал верёвки на моих руках. Я вздохнула облегчённо и тут же начала растирать запястья и онемевшие кисти.

– Сними тулуп, проходи в кухню.

Сарафан промок от молока и пота, я накинула на плечи платок и прошла за ним в кухню. Здесь стояла русская печь, стол и две деревянные лавки. Стены были увешаны полками, на которых стояли разные баночки и пузырьки со снадобьями. На узком деревянном подоконнике сидел чёрный кот, щурил глаза от яркого солнца, а на столе стояли тарелки с едой: похлёбка, пареный картофель и свежий лук, порезанный кольцами.

– Ешь.

– Моя дочь сытая? – строго спросила я.

– Да, сытая. Дарья заботится о ней, как о родной.

От этих слов всё внутри у меня сжалось от боли и ревности.

– А меня ты потом снова бросишь в подвал?

– Ты провела там два дня. Я думаю, этого достаточно.

Два дня! Подумать только. Я сидела в холоде и темноте два дня. И он даже не удосужился проверить, жива ли я. О каких благих намерениях может идти речь? По моей спине прошёл неприятный холодок. Я взяла ложку и стала есть.

* * *

После обеда мне разрешили проведать Дарью и Всемилу. Дочка спала, и лицо её выражало ощущение безмятежности. Я улыбнулась и осторожно, чтобы не разбудить её, положила ладонь на её голову, а потом сидела так до тех пор, пока Велимир снова не позвал меня.

Я прошла за ним в просторную комнату, где стоял деревянный стол с принадлежностями для письма и несколько полок с книгами. Я остановилась посмотреть на книги.

– Это магические учения наших предков, Ассира. Если бы твоя мать пожелала, она могла бы постичь все тайны древней магии и получить поддержку и защиту тёмной богини Мары. Но у Всемилы на уме была только природа, духи. Видите ли, она называла природу своей матерью, и не хотела знать, какие тёмные силы ей доступны и какую власть они могут ей дать.

– Откуда ты знаешь мою маму?

– Община маленькая. А Всемила была самой красивой девушкой из всех, живших здесь когда-либо.

Велимир долго смотрел в окно. На этот раз на нём не было его чёрной мантии, и он был похож на обычного деревенского мужчину в льняной рубахе в тонкую красную полоску и чёрных шароварах. Несмотря на возраст, он был строен, крепок и силён. И, что самое удивительное, он выглядел гораздо моложе, чем показалось мне при первой встрече. Или закатное солнце просто мягко сглаживало его морщины?

– Я не знаю своих родителей, – произнёс колдун с тоской в голосе, – я не знаю, была ли у меня такая мать, как ты – которая волновалась, сыт ли я… Меня вырастил здесь, в лесу старик-отшельник. Раньше на этом самом месте стояла его маленькая хижина, которую он делил со мной. Я благодарен ему за всё, что он мне дал.

Именно он рассказал мне о тёмных силах и тёмных богах. И когда он спросил, какую сторону я хочу выбрать: тёмную или светлую, я не задумываясь ответил: тёмную. Ведь именно на тёмной стороне сосредоточена вся сила и власть этого мира.

Старик выбрал мне в покровители Чернобога, и всю жизнь я чувствую его защиту. Я воспитал в своём характере силу, выносливость и беспощадность. И никогда не переставал учиться новому. Когда старик умер, мне казалось, что одному даже лучше. Но вскоре одиночество стало грызть меня изнутри, и я захотел выбрать себе жену.

Всемила была первым человеком, которого я полюбил. Она была словно полевая полынь: горькая, тонкая, притягательная. Я впервые увидел её когда она была ещё совсем ребёнком, и уже тогда понял, что не спасусь от этого наваждения.

То, что сейчас ты видишь вокруг себя, – всё это было построено только для неё. Я терпеливо ждал, пока она вырастет и окрепнет. А когда пришёл, чтобы увезти её с собой, твой дед прогнал меня со двора, даже поговорить с ней не дал. Сказал, что для Всемилы выбран жених и что никогда