Серый ангел - Валерий Иванович Елманов

самых большевиков учинили с бывшим государем. Да не то, о чём им твердили люди Сиверса и Антонова-Овсеенки, но доподлинное. А что оно истинно, в том ему оренбургские казаки, самолично тело царя на кресте видевшие, перед иконами поклялись.

Ну и о льготах для заблуждающихся тоже поведал, вселив тем самым надежду, что, несмотря на учинённую ими бучу, авось обойдётся.

В ожидании решения Филиппа Кузьмича агитаторам скучать не пришлось. Буквально через три дня, едва пронёсся слух, что власть своё слово сдержала, и Миронов благополучно вернулся в отряд, в Царицын приехал следующий командир полупартизанского отряда. И понеслось.

Разумеется, не все поверили, не все явились. Да и слова царских представителей насчёт справедливого суда тоже не всем явившимся пришлись по душе. Видно, имелись кое у кого за душой грехи немалые. Потому и получилось в паре случаев: потолковать потолковали, а продолжения не последовало. Разбежались с концами.

Однако большая часть командиров решила довериться царским властям.

Впрочем, суть не в талантах тех, кто уговаривал. Просто с учётом присланных войск, даже гражданскому человеку становилось понятно, чем всё закончится. И весьма скоро.

Но ежели и получится из сжимающегося кольца вырваться, опять не слава богу: куда податься-то? Или всю жизнь по степи да по лесам скитаться? Одначе казак – не собака, не волк – человек. Рано или поздно придётся склонить буйну головушку перед суровой неизбежностью.

А коль так, лучше рано. Пока действует срок амнистии. Пока обычный суд и половину срока долой за то, что вовремя явился с повинной. Сам. Ну а там, почём знать, глядишь, и впрямь того, в смысле условную каторгу дадут.

И первым спустя десять дней прибыл сдаваться в Царицын почти весь отряд Филиппа Кузьмича. Разоружили казаков раньше, но Миронов потребовал, чтобы их, допрежь того, как отведут в тюрьму, доставили к отцу Питириму. Пусть он сам их примет.

Особо поблагодарил Миронов священника и за своевременное предупреждение не откликаться ни на какие приглашения руководства республики. Что бы те ни сулили. Ибо это – неминуемая смерть.

– А ить прав ты был, отче. Трижды меня Овсеенка с Сиверсом к себе зазывали. Да с какими песнями сладкими. Мол, хотим тебя послухать, об чём ты с ентим попом гутарил, а то зараз сами в раздумьях сидим – поехать повиниться, али как? Ежели бы не твоё упреждение, ей-ей, поехал бы, и… сгинул, навроде Борьки Думенки, упокой господь его душу.

Забегая вперёд, можно сказать, что разбирательство по делу хлопцев из отряда Миронова шло достаточно долго, аж два месяца, но закончилось почти для всех вполне благополучно. Почти, потому что двоим все-таки влепили по три года тюрьмы безо всяких «условно». Ещё троим – по два, и пятерым – по году. Половина остальных, включая и самого Филиппа Кузьмича, тоже не осталась без сроков, но условных.

Серго Орджоникидзе к тому времени погиб смертью храбрых в первом из яростных сражений полков Северо-Кавказской республики с армией Деникина. Сиверс по вполне понятным причинам рассчитывать на милосердие и гуманизм не стал. Антонов-Овсеенко с ним был абсолютно согласен. И Автономов. Да и кое-кто из казаков, имеющих увесистые грехи, не говоря про латышей.

Отползая на запад по оставленному для них коридору, как подраненная гадюка в поисках укромной норы, они попросту оставили Кубань и Дон, а чуть погодя – и Ростов с Новочеркасском, рассчитывая договориться с властями новообразованной Украины. Учитывая прежнюю лояльность, а также наладившуюся торговлю с немцами (продовольствие в обмен на вооружение и боеприпасы), надежда на нормальный приём казалась вполне обоснованной.

Однако гетман Скоропадский, будучи в прошлом генерал-лейтенантом императорской армии, имел несколько иной взгляд на красную сволочь. Встревоженный происходящим, на переговоры с ними он идти отказался, вместо того обратившись к германскому командованию. Те «помогли» разобраться с вооружёнными отрядами, самовольно вторгшимися на территорию новообразованного государства. Помогли по-немецки – жестоко и беспощадно.

Узнав о свершившейся расправе, Голицын лишь хмыкнул, хладнокровно заметив:

– Вот и славно. А то верёвок на всех не напасёшься.

Глава 26

Восстановление империи

Судьбу Германии происходящие изменения в России никак не затронули. Людендорфу за счёт нескольких десятков дополнительных дивизий, прибывших с Восточного фронта, удалось слегка продлить свое наступление на Марне. Немцы даже сумели занять парижские предместья. Но и только, ибо далее на их пути стеной встала Особая бригада. Причем русская. Та, которую отправил в помощь союзникам ещё император Николай II.

Впрочем, французы тоже дрались отчаянно.

И в конечном итоге получилось, что Голицын со своим предсказанием Маркову сам того не подозревая, угодил в самое яблочко. Революция во Втором рейхе произошла почти в те же сроки, как и в предыдущей истории. Разве на неделю-полторы позже, равно как и все последующие за нею события. Так что соглашение о прекращении военных действий неподалёку от городка Компьен немцы подписали девятнадцатого ноября.

Когда Виталий на следующий день на заседании Регентского совета объявил об окончании Великой мясорубки, задержавшийся Марков тихонько шепнул ему:

– Я хотел бы попросить прощения, светлейший князь. Тогда летом я, к стыду своему, усомнился в вашем пророчестве. А ведь ныне именно двадцатое. Браво! И… спасибо.

– Да это… разведке спасибо, – засмущался Голицын. – Они точный прогноз выдали.

– Ну-у, пусть будут они тоже, – скептически хмыкнул Марков. – Но я не за прогноз. Я… от имени всех спасённых вами от смерти русских солдат благодарю. И свечку тому, кто вас… на землю прислал, нынче же поставлю. А наперёд помните, всегда и во всём вас поддержу, даже если сомнения в душе останутся. И ежели сызнова чего затеете и я понадоблюсь, ничего не поясняйте. Просто скажите «надо» – и я за вами след в след, не спрашивая. Когда рядом ангел – бояться нечего.

– Даже если он серый?

– Так вы верно некогда заметили: в такие времена белому здесь не выжить, – парировал он. Хотел было добавить что-то ещё, но помешали нечаянные свидетели – не все покинули зал заседаний. Надев свою неизменную папаху, Марков молча приложил руку к виску, отдавая честь, и вышел.

– Никак осерчал, – удивлённо заметил подошедший Покровский, которого, вместе с Кривошеиным по настоянию Голицына включили в Регентский совет. Равно как и Чернова – но его больше для рекламы перед эсерами.

– Ну что вы, – пожал плечами Виталий. – Совсем иное. Поблагодарил.

А сам в душе порадовался, что вовремя успел завершить совместную с генералом Батюшиным операцию по отлову и призыву в армию всей финансовой шелупони. В том числе и по их запугиванию.

В последнем изрядно помог… Виттельсбах. Окончательно уверившись