Шесть имен кота-демона - Чжан Юнь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И получается это, верно? – Чжан Чжо достал из рукава матерчатый мешочек и бросил его на стол. Внутри оказался загадочный пепельный блок, который ранее был найден в комнате справа от бокового зала. При мысли о том, что он сделан из мозга убитого ребенка, в сердце Чжан Чжо поднялся гнев.
– Да! – призналась супруга Вэй. – Ты считаешь меня жестокой?
– Разумеется.
– Сначала я тоже так считала! – жалко улыбнулась супруга Вэй. – Я была в ужасе, но понимала – я должна жить, чтобы еще раз подняться к высокому двору! По сравнению с этим… Все остальное не имеет значения.
– Так вы заставили Верблюда сделать это для вас?
– Я не заставляла его! – подняла голову супруга Вэй. – Он сам вызвался.
– Добровольно?
– Он долгое время следовал за мной, прошел с нами, так сказать, огонь и медные трубы. Придворный историограф должен хорошо знать человеческую натуру. В этом мире всегда ценились только слава и богатство, и ничего больше. Все люди, взвесив за и против, делают лишь то, что им выгодно, и никто не стремится давать что-либо безвозмездно. – Супруга Вэй повернулась, чтобы посмотреть на танцующее пламя свечи. – Верблюд следовал за нами, влачил такое же, как и мы, жалкое существование. Он жил в изгнании и был готов умереть в любой момент. И не из слепой преданности, а потому что… был влюблен в меня.
Чжан Чжо потерял дар речи.
Супруга Вэй рассмеялась и презрительно протянула:
– Так удобно! В то трудное время я понимала, что мне нужна его помощь, его руки и способности.
– Вы использовали его?
– А как иначе? Думаешь, о таком любовнике я мечтала? Не смеши меня! – Супруга Вэй холодно фыркнула и вздохнула. – Человека, в сердце которого живет любовь, легко подчинить себе, и средства весьма просты. – Супруга Вэй указала на свое тело. – Всего одна ночь и несколько сладких слов могут заставить влюбленного дурака охотно рисковать собственной жизнью и даже умереть. Мужчины, как всегда, не могут отказаться от женской плоти, тем более – от плоти столь прекрасной женщины, как я.
Чжан Чжо взял складной веер и осторожно взмахнул им.
– Мне не пришлось рассказывать ему о лекарстве – он сам вызвался. Я не подталкивала его к этому решению.
– Значит, именно Верблюд убивал для вас младенцев и добывал человеческие мозги в течение последних двух лет?
– Да.
– Сколько детей он убил?
– Не могу вспомнить.
– Почему никто не замечал этого раньше?
– А кто же заметит? – снова рассмеялась супруга Вэй. – Дети, которых он убил, были детьми бродяг и нищих – людей, опустившихся на самое дно. Кому они нужны? Если бы этот глупец не додумался убить ребенка принцессы Аньлэ, ситуация никогда бы не обернулась так, как обернулась!
– Он сам решил убить внука князя Лян?
– А ты как думаешь, придворный историограф? Этот мальчик – внук князя Лян и мой внук!
– Если Верблюд любил вас, почему же убил вашего внука? – Чжан Чжо был озадачен.
Супруга Вэй долгое время молчала, прежде чем снова подняла голову и ответила:
– Потому что он ненавидел меня и князя Лян.
– Ненавидел?
Супруга Вэй кивнула:
– Конечно.
– Почему?
– Потому что Его Высочество, хоть и стал вновь наследником престола, в действительности остался трусливым, уязвимым человеком. Со стороны могло показаться, что все хорошо, но на самом деле его положение ничем не отличалось от того, когда он был в ссылке. При дворе и за его пределами существуют темные течения. Императрица – сущий дьявол, переменчивое настроение которой может вернуть наследника престола к тому, что было в прошлом. Я никогда не допущу подобного!
– Так вы… сошлись с князем Лян? – спросил Чжан Чжо.
– Князь Лян занимает высокое положение. В его руках сосредоточено определенное могущество. Императрица уважает его, поэтому, если угодить ему, втереться к нему в доверие и приправить это капелькой удовольствия, мы будем целы и невредимы. Вполне естественно, что я дурачу его и угождаю ему, – хихикнула супруга Вэй. – На самом деле, кроме князя Лян, были и другие.
Тело Чжан Чжо дрожало, он уже был вне себя от ярости. Как жалок и ничтожен был наследник, отдыхающий сейчас в главном зале неподалеку.
– Верблюд прекрасно знал о моем романе с князем Лян. Этот человек, князь Лян, только выглядит мягким и приветливым, на самом деле он изверг! Он обращался со мной… ужасно! – Супруга Вэй не стала продолжать и лишь насмешливо улыбнулась. – Верблюд все это видел. Он видел, как князь Лян порол меня плетью, как он использовал всевозможные невероятно грязные… способы. Верблюд не раз гневно расспрашивал меня… Ох, у этого глупца никогда не было шансов, для меня он всегда был просто рабом.
Супруга Вэй на мгновение замолчала, и ее лицо ничего не выражало.
– Не бывает в мире хороших мужчин.
В комнате воцарилась мертвая тишина.
– Однако… – супруга Вэй выпрямилась, – я не ожидала, что он убьет ребенка принцессы Аньлэ из-за ненависти.
– Для человека, который глубоко влюблен и разгневан, этот поступок… вполне оправдан, – криво усмехнувшись, сказал Чжан Чжо.
– Когда я услышала, что произошло в резиденции принцессы Аньлэ, то сразу же поняла – это дело рук Верблюда. Я поспешно приказала придвернице найти его, но… когда она пришла, он был уже мертв, а вы изучали место преступления.
– Она была той, кто поддерживал связь с Верблюдом и приносил от него детские мозги в Восточный дворец, верно?
– Да! – сухо ответила супруга Вэй, а затем посмотрела на лежавшую без сознания придверницу. – После смерти Верблюда человеческие мозги, которые использовались для изготовления лекарства, закончились. Последние несколько дней я болела, мне становилось все хуже и хуже, поэтому придвернице не оставалось ничего, кроме как пойти и сделать это самой. Но она слишком глупа, и ее глупость разрушила мою жизнь.
– Она сделала это для вас.
– Жалкая рабыня. Она должна была покончить с собой, когда ее поймали!
– Вы… – Чжан Чжо на мгновение растерялся, не зная, как ответить.
Супруга Вэй была ужасной женщиной, для которой любой человек всего лишь инструмент.
– Вот как обстоят дела. – Супруга Вэй закончила рассказ и устало вздохнула. – Это не имеет никакого отношения к Его Высочеству. Я не призывала кота-демона, я не стремилась причинить вред Ее Императорскому Величеству. На самом деле, если так подумать, смерть этих младенцев не имеет ко мне никакого отношения – это все дело рук Верблюда.
Чжан Чжо встал, он не хотел оставаться здесь больше ни минуты.
– Что будет придворный историограф делать дальше? – поинтересовалась супруга Вэй тихим голосом.
– А вы как думаете?
– Придворный историограф – мудрый человек. Думаю, вы не станете сообщать об этом во всеуслышание, верно? В конце концов… придворный историограф с нетерпением ждет восшествия на престол Его Высочества, как и я, – улыбнулась супруга Вэй.
– Как поступить – это мое дело. Ничего говорить не стану! – Чжан Чжо повернулся, чтобы уйти.
– Придворный историограф… – мягко позвала супруга Вэй, когда Чжан Чжо подошел к двери. – Когда у вас выдастся свободное время, буду рада видеть у себя в гостях.
Чарующий голос проникал в уши и, подобно сладкому меду, обволакивал нутро.
– Мне нужно кое-что вам сказать.
– Придворный историограф, пожалуйста, говорите!
– Небеса могут простить вам грехи, но вы не сможете жить с ними. Прощайте! – С этими словами Чжан Чжо взмахнул рукавами и удалился.
Повозка выскользнула с территории Восточного дворца и покатилась на запад. Чжан Чжо молчал, чувствуя злость и беспомощность.
– Таких людей не сосчитать как много, так зачем же злиться на себя? – Чун Эр пытался утешить Чжан Чжо, но тот ничего не ответил. В скором времени Чун Эру стало скучно, и он отвернулся, достал нож и принялся играть с ним. Это был нож, найденный у погибшей служанки Чанлэ.
– Хороший! – Чун Эр не мог не оценить клинок. – Удобный и острый.
Чжан Чжо совершенно не волновал нож, что принадлежал Чанлэ, – он в оцепенении смотрел в окно.
– Что вы намерены делать дальше? – спросил Чун Эр, играя с ножом.
– Сейчас осталась только одна тайна, которую я еще не раскрыл, но есть некоторые догадки…
– Вы про тот случай, когда стая котов появилась и исчезла у ворот храма
