Шесть имен кота-демона - Чжан Юнь

Чжан Чжо посмотрел на содержимое ящика, затем – на деревянные столбы. Он достал из ящика одно из зерцал и поднес к каждому столбу. Наконец ему улыбнулась удача – он нашел деревянный столб с железными крюками, образующими пространство, достаточно большое, чтобы вместить зерцало!

– Так вот оно что! – Чун Эр осознал, для чего все это было нужно. Достав одно зерцало из ящика, он последовал примеру Чжан Чжо и принялся искать подходящий столб.

Им потребовалось некоторое время – примерно половина горения палочки благовоний, – чтобы закрепить все найденные в ящике зерцала на деревянных столбах.

– Это же… – Чун Эр удивленно оглянулся вокруг. Его лицо стало пепельным.

Высоко и низко расположенные, вогнутые и выпуклые, висящие в самых странных положениях зерцала отражали тусклые лучи света, создавая жуткие картины.

– Молодой господин, для чего все это? – Чун Эр был в замешательстве.

Чжан Чжо посмотрел на медные горшки, висевшие на стенах, и приказал взволнованно:

– Зажги их все.

Чун Эр поднял факел и зажег масло в медных горшках, и яркий свет озарил помещение. Лучи света пролились на десятки вогнутых и выпуклых зерцал, отражаясь, скрещиваясь и рассеиваясь.

Еще более причудливым казалось, что яркий свет сначала собирался огромным вогнутым зерцалом, что висело над головой, затем фокусировался, рассеивался и отражался через десятки зерцал и, наконец, проецировался из окна зерцалом возле окна – это зерцало было настолько правильно расположено и точно изогнуто, что гениальность этого замысла не могла не удивить.

На лице Чжан Чжо появилось волнение – он быстро шагнул к окну и увидел, как лучи света, проходя через окно, рассеиваются, образуя туманный веер света и тени, покрывающий половину улицы.

Свет, не яркий и не слабый, был достаточно заметным для того, чтобы его можно было увидеть невооруженным глазом.

– Молодой господин, кажется, здесь есть пустой деревянный столб! – заметил Чун Эр, стоявший позади. Придворный историограф оглянулся – один столб действительно пустовал.

Он стоял в центре комнаты, довольно низкий, высотой до колен взрослого человека, без железных крюков или чего-то подобного.

– Это не похоже на столб для зерцала! – Чун Эр озадаченно почесал голову.

– Посмотри, может, в ящике есть что-то еще? – попросил Чжан Чжо.

Чун Эр подошел к ящику, нагнулся, практически опустив все тело в ящик, и просипел:

– Здесь ничего не осталось, кроме маленького сундука!

С этими словами он достал сундук – он был небольшим, но довольно тяжелым. К счастью, сундук оказался не заперт, крышку с легкостью можно было откинуть.

Чун Эр поставил сундук на пол, открыл его и вскрикнул:

– О небеса!

– Что случилось? – Услышав дрожь в его голосе, Чжан Чжо тут же повернулся и увидел содержимое сундука.

Внутри была дюжина марионеток, аккуратно разложенных по порядку. Фигурки представляли собой котов, одетых в разноцветную человеческую одежду, держащих в лапах музыкальные инструменты – флейты и барабаны, – а вместе с котами была… крошечная деревянная тележка с серебряными лепешками размером с ноготок!

– Молодой господин, это же… – Чун Эр взял в руки куклу и обнаружил, что к голове и лапкам кота были прикреплены тонкие, почти прозрачные нити из рыбьей кожи. Терзаемый любопытством, он потянул за одну из нитей, и кукла принялась танцевать и совершать всевозможные движения.

– Так вот в чем дело! – Чжан Чжо громко рассмеялся. – Помоги мне!

С этими словами Чжан Чжо принялся расставлять всех кукол и тележку на поверхности деревянного столба, расположенного в центре комнаты. Обеими руками он перебирал нити, прикрепленные к головам кошек, заставляя марионеток совершать различные движения.

Уголки губ придворного историографа дрогнули в довольной улыбке. Он повернулся к Чун Эру.

– Подойди к окну и внимательно наблюдай за тем, что происходит снаружи.

Чун Эр подошел к окну, посмотрел наружу и закричал, указывая куда-то пальцем и заикаясь:

– Молодой господин! Молодой господин! Там на улице… Коты…

Благодаря отражаемым лучам света тени, что отбрасывали крошечные куклы, изображающие кошек, и тележка, якобы нагруженная серебром, резко увеличились, достигнув размеров в натуральную величину, и появились на улице.

– Теперь понял? – громко рассмеялся Чжан Чжо.

– Так вот оно как! – воскликнул Чун Эр, осененный догадкой. – Той ночью люди видели стаю кошек, которые сопровождали повозку с серебром, появились у Восточных ворот храма, а затем исчезли странным образом…

– Это была всего лишь иллюзия! – Чжан Чжо встал. – То, что сказал патриарх Шэньсю, правда: все формы в мире иллюзорны. Кто-то использовал эти зерцала, чтобы увеличить и спроецировать тени от кукол-кошек и повозки с серебром вниз, на улицу, а нити потребовались, чтобы управлять ими. Так что, когда люди увидели это зрелище, они, естественно, подумали, что встретили котов-демонов! Когда спектакль нужно прекратить, актеры тушат свет или сдвигают одно из зерцал, и иллюзии снаружи исчезают…

– В ту ночь был слышен звук барабанов…

– Я полагаю, в ту ночь здесь исполняли музыку и пели, чтобы создать иллюзию, будто мелодию исполняют коты. Пространство этой комнаты ограниченно, есть лишь одно окно, через которое доносится слабый звук.

– Вот это да! Вы гений! – восхищенно воскликнул Чун Эр, показывая Чжан Чжо большой палец. – Молодой господин оказался мудрее, чем я ожидал, поскольку смог разгадать эту загадку!

– Я недостоин этой похвалы. Я был сбит с толку и не знал, как подступиться к разгадке этой тайны, и, если бы патриарх Шэньсю не рассказал мне о фокусах, что проворачивал в молодости, я бы не подумал, что этот огромный купол похож на огромное вогнутое зерцало, и не догадался бы, что такую иллюзию можно создать благодаря игре света и тени.

– Молодой господин намекает на то, что патриарх Шэньсю, возможно, уже давно все понял?

– Не думаю, что могу так говорить. Патриарх – человек, постигший суть всего, что есть в этом мире. Просто есть некоторые вещи, которые он не может объяснить.

Чун Эр подскочил к Чжан Чжо:

– Не будем об этом думать. Раз молодой господин решил эту загадку, дальше все просто – я пойду и поймаю этого… демона…

– Ты знаешь, кто это?

– Конечно! Кто же еще это может быть?! – Чун Эр усмехнулся.

Хозяин и слуга спустились вниз и повели десятки людей Чун Эра внутрь храма Цзяньфу. Они не успели далеко уйти, как увидели группу спешащих к ним монахов. Скорее всего, огни, зажженные в комнате с куполом, не остались незамеченными.

– Придворный историограф? Зачем вы здесь? – Во главе спешно примчавшихся к ним монахов был не кто иной, как монах И Цзин, настоятель храма Цзяньфу. Он вдалеке увидел Чжан Чжо и удивленно посмотрел на людей в черном, что стояли позади придворного историографа.

Чжан Чжо сложил ладони:

– Простите, что потревожил вас так поздно ночью.

– Ничего страшного, однако мне интересно, чего добивается придворный историограф, когда приходит в мой храм без единого слова приветствия, да еще и посреди ночи?

– Мне нужно кое-кого найти.

– Кого же?

– Где сейчас Чжи Сюань?

– Придворный историограф ищет Чжи Сюаня? – И Цзин был явно озадачен. – Что вы хотите от него?

– Не спрашивайте об этом.

И Цзин услышал твердость в голосе Чжан Чжо и решил не задавать лишних вопросов. Протянув руку, он сказал:

– Следуйте за мной, придворный историограф.

Две группы соединились и направились к храму.

– Чжи Сюань в это время должен проводить вечернее чтение сутр в зале Великого сострадания.

– Есть ли кто-то, кто очень близок к Чжи Сюаню?

– Придворный историограф имеет в виду…

– Близок как друг или кто-то родом с родины Чжи Сюаня. Насколько я знаю, он иноземец.

И Цзин задумался на мгновение и сказал:

– Да, у него есть люди, с которыми он близко общается. Всего их четверо.

– И где же они?

– В зале Вращающегося колеса.

Чжан Чжо кивнул Чун Эру, который тут же поспешил прочь с несколькими людьми в черном, возглавляемыми монахом.

Вскоре, прибыв во двор, где находился зал Великого сострадания, Чжан Чжо приказал оставшимся людям Чун Эра окружить двор, после чего открыл дверь и вошел вместе с И Цзином.

Во дворе было тихо и темно, дверь зала Великого сострадания была закрыта, и только через щель снизу пробивались лучи горевшего света. Чжан Чжо