Элохим - Эл М Коронон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Слава Богу!
Иудифь еще раз повторила:
– Госпожа родила девочку, а не мальчика.
– Девочку!? – переспросил Элохим непонимающе.
– Да, девочку, дочку.
Элохим никак не мог соотнести непривычное слово с собой. У него родилась дочь. Но ему сразу было трудно осознать перемену в своей жизни. Он виновато улыбнулся.
– Могу я зайти к ним?
– Нет. Они только, что уснули.
Вдруг Элохима охватило сильное волнение. Он понял, что бесконечно рад рождению дочери. Он даже забыл, что все ждали сына.
– Иосиф, – радостно воскликнул он, – надо готовиться к Симхат Бат![56]
– Брат, люди ждут за воротами. Простояли всю ночь…
Иосифа прервал стук в дверь. Это был Йешуа бен Сий. Он вошел, и стоило ему только взглянуть на Иудифь, чтобы сразу понять, что родилась девочка.
– Девочка? – все же спросил Йешуа бен Сий.
– Да, – подтвердил Иосиф.
Йешуа бен Сий подошел к Элохиму, обнял его и вышел из дома.
Вмиг весть волной прокатилась по толпе. Наступила гнетущая тишина. Люди не хотели верить своим ушам.
– Девочка!? – переспрашивали они друг друга. – Не может быть!
– Значит, зря проторчали тут всю ночь! – разочарованно сетовали некоторые.
Разочарование вскоре сменилось горечью. Поднялся какой-то непонятный гул. Йешуа бен Сий понял, что нельзя терять ни минуты. Он быстро забрался на забор и громко воззвал:
– Benei Yisrael!
Гул в толпе мгновенно затих. У многих навернулись слезы на глаза. Слезы горечи.
– Benei Yisrael! – повторил проникновенно Йешуа бен Сий. – Мы ждали Мешиаха две тысячи лет. Мы простояли всю ночь. Но Господь Бог не послал нам Спасителя. Он сегодня отвернулся от нас. Грехи наши перед Ним безмерны. Но Он милостив и терпелив. Мы сошли с праведного пути. Но мы подождем еще две тысячи лет. Барух Атах ХаШем!
– Baruch Hu![57] – откликнулась толпа.
Голос Йешуа бен Сия на миг осекся. Слезы заблестели в его глазах. Он поднял руки к небу и во весь голос крикнул:
– HAL-EL-LU-YAH!
– HAL-EL-LU-YAH! – отозвалась в один голос толпа.
80
Горькая весть быстро разошлась по городу, привнося глубокое разочарование в каждый дом. Только во Дворце она была встречена с радостью. Ирод буквально ликовал.
– Я был прав. Говорил же, что у него родится девочка. Элохим не из тех, кто способен произвести на свет сына. Мешиах! Помазанник! Царь Иудеев! Вот вам и Царь! Девочка! Получите!
Когда же Ахиабус сообщил, что люди простояли всю ночь перед домом Элохима, царя охватил неудержимый хохот.
– Всю ночь!? – переспросил царь, хохоча и содрогаясь в конвульсиях.
– С зажженными свечами в руках!
– С зажженными свечами!? – Ирод схватился за свой большой живот, – ха, ха, ха!!!
Ахиабус также захохотал, подобострастно, неуклюже, чем еще больше распалил царя и вызвал у Сарамаллы ухмылку. Ферорас присоединился к брату. Братья хохотали одинаково, как близнецы. Указывая пальцем на Ахиабуса, они вскоре перешли на высокие нотки «лошадиного ржания». Так они смеялись долго. Только Николай сохранял серьезное выражение лица. Наконец, Ирод утомился, вытер слезы и рухнул на тахту.
– Зато родилась дочь Давида. Вот она и родит мне сына, – внезапно заявил царь.
– Моро, придется долго ждать, – сказал Ферорас, – двенадцать лет, по меньшей мере.
– Ничего, подождем. Двенадцать лет пролетят в один миг. Я проживу сто лет. Переживу всех. Вот увидишь.
– Дай Бог Великому царю тысячи лет жизни, – брякнул неуместно Ахиабус.
– Ну ты загнул не туда. Даже Малеле-Эл не прожил столько. Или это не тот долгожитель? А, Николай? Как там его звали?
– Маф…маф…маф… Мафуса-Эл, Ваш…ваш…ваш…
– Величество! – досказал за Николая царь. – И сколько он прожил?
– 969 лет.
– Вот видишь, не дотянул до тысячи. Никому не дано жить столько. Поэтому говори реальные вещи.
– Я высказал свое искреннее пожелание, Ваше Величество.
– Ну не зли меня, идиот. За кого ты меня принимаешь? А!? Откуда знаешь, сколько лет я хочу прожить. И зачем ты ставишь мне предел. Почему тысяча? Может, я хочу прожить больше? А!?
– Виноват, Ваше Величество.
– Идиот! Сказал бы, живите столько, сколько хотите. И все. Просто и ясно. А то тысяча лет, искреннее пожелание. Идиот!
– Простите, Ваше Величество. Слово сорвалось с языка. Невзначай. Не подумал, как следует.
– Хорошо, хорошо. Не оправдывайся. А то опять не то ляпнешь. Ахо, можешь идти.
Ахиабус низко поклонился и, пятясь, вышел за дверь. Царь указал Николаю сесть ближе.
– Ну, как тебе пишется?
– Не плохо, Ваш…
– Оставь ты величать меня, – прервал его царь. – Все равно не можешь выговорить.
– Хорошо, Ваш… – Николай осекся и тут же поправил себя, – хорошо, царь.
– Ты лучше-ка скажи мне. Все еще веришь в Мешиаха?
– Да. Мидийские маги, а я им верю, сказали, что Мешиах родится через четырнадцать лет.
– А почему ты мне раньше не сказал? И почему маги ушли, Феро, не повидавшись со мной?
– Моро, ты тогда не хотел никого видеть.
– Ах да. Соломпсио. Эх, Сосо, Сосо, что ты натворила?
Царь на какое-то время ушел в себя. Потом встрепенулся и продолжил.
– А ты знаешь, Николай, маги правы. Я тоже думаю, что Мешиах родится через четырнадцать лет. По годам это точно совпадает с тем, что я наметил. К тому времени дочь Элохима достаточно созреет, чтобы зачать сына. И знаешь от кого?
– Нет.
– Ну, конечно от меня. От кого же еще? Я дам иудеям настоящего царя, настоящего Помазанника.
– Но, царь, – напомнил Николай, – Мешиах может появиться лишь среди потомков Давида.
– А ты не волнуйся. Так и будет. Он будет и моим и Давида потомком. Ты лучше запиши мои слова в своей книге. Не забудь упомянуть, что еще зимой я предвидел, что у Элохима будет дочь, а не сын.
– Не забуду, царь, я веду записи ежедневно.
– Отлично. Еще вот, запиши за сегодняшним числом: «Сегодня, 7-го числа месяца Элула, в день рождения дочери Элохима, царь Ирод мне, Николаю, сообщил, что у него очень скоро родится сын». Запомнишь?
– Постараюсь. Но, царь, вы не упомянули имя матери.
– Разве!? Запиши, от моей царицы Лоло.
– А мы не знали, Ваше Величество, – сказал Сарамалла. – Хорошая новость.
– Но, Моро, Лоло еще не царица! – возразил Ферорас.
– Это не важно. Она царица моей души. Навечно. А сын станет принцем.
– По какому закону, Моро?
– По моему закону, Феро. Я и есть закон. Понятно тебе!? А теперь оставьте меня одного.
У самых дверей царь внезапно остановил Сарамаллу.
– Задержись, Сарамалла, на минуточку.
Сарамалла вернулся к царю.
– Слушаю, Родо.
– Знаешь, нельзя девочку оставить без отца. Я решил проявить к Элохиму милосердие.
– Нет базара. Не будем его больше разорять.
